Онлайн книга «Ветер с севера»
|
Ролло глядел на нее, и сейчас Эмма почему-то боялась встретиться с ним взглядом. В недрах ее существа пробудилось нехорошее, злое чувство, и она была не рада его пробуждению. – Ты исполнишь то, что обещал? – Теперь она глядела ему прямо в зрачки. – Ты вернешь мне свободу? В освещенном луной лице викинга не было ни тени улыбки. – Будь ты моей пленницей, я бы сдержал слово. Но ты принадлежишь моему брату… Эмма вскочила словно подброшенная. – Значит, ты солгал мне? Ролло тоже поднялся. Теперь он глядел на нее сверху вниз. – Я могу обещать, что употреблю все свое влияние, чтобы Атли отпустил тебя. Но, Эмма, послушай… Он шагнул к ней, но девушка отпрянула. Он видел, что злые слова уже готовы сорваться с ее уст. – Ты… Ты… Она высоко подняла подбородок, и Ролло безумно захотелось поцеловать ее губы. – Я тебя ненави… Он оборвал пышущую ненавистью тираду поцелуем. Он не обнял ее, не удержал, а всего лишь наклонился к девушке и крепко поцеловал. Это был короткий, почти безвкусный поцелуй, но Ролло не мог отказать себе в нем. Когда он выпрямился, Эмма, сузив глаза, смотрела на него. Ей понадобилось немного времени, чтобы опомниться. Лицо ее исказили гнев и омерзение. Она медленно вытерла губы рукавом хламиды, продолжая глядеть на норманна, и закончила фразу: – Я тебя ненавижу! – Постараюсь это и дальше терпеть, – печально заметил Ролло и попытался положить руки ей на плечи. – Не прикасайся ко мне! – отчаянно завопила девушка, пытаясь вырваться. – Эмма!.. Но она с размаху ударила его кулаком по губам. Маленький кулачок – но Ролло ощутил соленый вкус крови. Не успел он опомниться, как Эмма что есть силы нанесла удар коленом в пах. Ролло застонал и согнулся. – О, змея! – клял он ее, когда девушка со всех ног кинулась прочь. Он выждал, пока боль немного утихнет, перевел дух и поднял голову. И сейчас же закричал: – Нет, Эмма! Нельзя! Стой! Девушка, прыгая, как лань, неслась в сторону рощи друидов. Тяжело переваливаясь, викинг поспешил за ней. – Остановись, безумная! Но она уже пересекла открытое пространство, и ее фигурка скользнула под врата гигантского дольмена – циклопическую плиту, каким-то чудом взгроможденную на несколько каменных столпов. Один из них рухнул, но другие все еще прочно поддерживали свод. Здесь девушка замедлила шаги. Мощь этого сооружения невольно подавляла. Остановившись в нерешительности, она невольно коснулась груди. – Боже всеблагой и правый!.. Она ощутила облегчение, помянув своего Господа. Что бояться этих безгласных глыб, если она под Его защитой? К тому же камень вовсе не так страшен, как преследующий ее норманн… Она торопливо оглянулась. Ролло стоял в нескольких шагах от нее как бы в раздумье – что предпринять. Лунный свет выхватывал из мрака его сильную фигуру с наброшенной на обнаженные плечи накидкой Мервина. Эмма видела, что Ролло колеблется, и это позабавило ее. Оказывается, эта груда камней способна остановить великого Ролло! Ей стало смешно, и легкий страх, что коснулся было ее, тут же испарился. Теперь она чувствовала только свое превосходство над язычником. – Эй, варвар! Похоже, у тебя недостает духу последовать за мной? Что ж, ложись, как пес, здесь, у входа, и ожидай, пока мне заблагорассудится вернуться. В ее голосе слышалась неукротимая дерзость. Ролло видел, как хрупкая тень девушки исчезла под гигантским каменным навесом, что-то напевая. Дохнуло ветром, взволновавшим травы. Вскрикнула ночная птица. Ролло тряхнул головой. Он никогда не боялся смерти, но непонятное пугало его. И все же он не мог допустить, чтобы эта пичуга одержала над ним верх. Великий Один! Он и в самом деле не раз входил в храмы Распятого, чтобы взять золото и парчу, да и среди подобных камней ему порой приходилось останавливаться на ночлег и разводить костры. Отчего же сейчас он поддался пустой болтовне Мервина? Снова зловеще простонала птица. – Чтоб тебя тролль слопал! – выругался норманн и решительно вступил под свод. Ничего не произошло. Пройдя среди гранитных глыб, он оказался в роще старых дубов, не слишком высоких, но корявых. Между их охватистыми стволами рос подлесок, но когда Ролло прошел дальше, то обнаружил, что здесь роща расчищена и лунный свет, пробиваясь сквозь кроны, ложится на траву, освещая стволы до самых узловатых корней. Далее дубы расступились, и перед ним открылась небольшая насыпь. Она была абсолютно круглой, явно созданной рукой человека. Насыпь кольцом охватывала неотесанные гранитные глыбы. Иные из них стояли стоймя, некоторые рухнули и теперь были наполовину скрыты высокими травами. Одна из глыб в дальнем конце круглой площадки возвышалась над всеми остальными. Это был настоящий исполин. Прямо перед ним лежала плоская сланцевая плита, напоминающая стол либо же алтарь. Один ее край почти ушел в землю, другой же, обращенный к глыбе, был приподнят. Подле него стояла Эмма, разглядывая в лунном свете изображения, высеченные на одной из граней исполина. Когда Ролло поднялся на площадку и под ногами у него захрустел мелкий гравий, она оглянулась. – О, это ты, язычник. Значит, хватило духу решиться? Ее голос был спокоен, и это придало Ролло уверенности. – Я пришел за тобой. Идем, нам нечего здесь делать. – Отчего же? Разве это не впечатляет? Она сделала жест, указывая на многочисленные изображения. – Посмотри, как красиво. Древние, видно, были большими умельцами. Ролло приблизился и теперь мог разглядеть на неровной стене причудливую резьбу – не то свернувшиеся кольцом змеи, не то смотанные веревки. – Да, недурно. Однако нам следует уйти. Это могильник и святилище старых богов, и мне кажется, что я чувствую их взгляды спиною. Он взял было ее за локоть, но она вырвалась, беспечно смеясь. – Ты боишься, язычник? Это все от того, что твои боги не в силах защитить тебя от старых демонов. Мой же Господь силен, и я под его рукой. Для меня это всего лишь старые камни, в которых нет ничего дурного. И она громко запела литанию. Ее голос высоко вознесся под звездным небом. Каменные глыбы безмолвно внимали этим новым для них звукам. Однако Ролло по-прежнему казалось, что он ощущает чье-то присутствие. Он оглядывался, прислушиваясь к шелесту колышимой ветром листвы. – Оставь, Птичка. Нельзя оскорблять чужую веру. Эмма хмыкнула, но умолкла. – Что я слышу! Ты ли это, могучий ярл, пирующий со своими приспешниками и шлюхами в соборах? Стыдись, великий Ролло Нормандский! Ты изменяешь себе! |