Книга Пятьдесят оттенков свободы, страница 63 – Эрика Леонард Джеймс

– Хм-м. Не совсем то, что надо, – бормочет он. Я приоткрываю один глаз и вижу, как он вытаскивает шелковый шарф сливового цвета из заднего кармана джинсов. Шарф такого же цвета, как мое платье. Ну и ну. Где он его взял?

– Закрой. Не подглядывать.

– Собираешься завязать мне глаза? – бормочу я, шокированная. Мне вдруг становится нечем дышать.

– Да.

– Кристиан…

Он прикладывает палец к моим губам.

Я хочу поговорить.

– Потом поговорим. Сейчас я хочу, чтоб ты поела. Ты сказала, что голодна. – Он легко целует меня в губы. Шелк шарфа мягко прижимается к векам, когда он завязывает его у меня на затылке.

– Что-нибудь видишь?

– Нет, – ворчу я, фигурально закатывая глаза. Он тихонько усмехается.

– Я знаю, когда ты закатываешь глаза… и ты знаешь, как это на меня действует.

Поджимаю губы.

– Нельзя ли нам как-нибудь поскорее покончить с этим? – огрызаюсь я.

– Какая вы нетерпеливая, миссис Грей. Так жаждете поговорить, – игривым тоном.

– Да!

– Вначале я должен тебя накормить. – Он касается губами моего виска, и я сразу же успокаиваюсь.

Ладно, пусть будет по-твоему. Я смиряюсь с судьбой и прислушиваюсь к его перемещениям по кухне. Открывается дверца холодильника… Кристиан ставит блюда на стойку позади меня… проходит к микроволновке… что-то нажимает, и печка включается. И все-таки он меня заинтриговал. Я слышу, как поворачивается ручка тостера, как он включается… слышу тиканье таймера. Хм, тосты?

– Да. Я очень хочу поговорить. – Принюхиваюсь – кухню наполняют экзотические пряные ароматы. Я ерзаю на стуле.

– Сиди смирно, Анастейша. – Кристиан снова рядом со мной. – Я хочу, чтобы ты вела себя прилично… – шепчет он.

Господи. Моя внутренняя богиня цепенеет и даже не моргает.

– И не кусай губу. – Он мягко тянет мою нижнюю губу, высвобождая из зубов, и я не могу сдержать улыбки.

Следующее, что я слышу, это хлопок пробки… Вино льется в бокал. Мгновение тишины… тихий щелчок и мягкое шипение ожившей стереосистемы. Резкие гитарные аккорды начинают песню, которой я не знаю. Кристиан приглушает звук до фонового уровня. Поет мужчина, голос у него низкий, глубокий и чувственный.

– Сначала, думаю, вино, – шепчет Кристиан, отвлекая меня от песни. – Подними голову. – Я запрокидываю голову. – Еще, – велит он.

Я подчиняюсь – и его губы оказываются на моих губах. Прохладное вино течет в рот. Я рефлекторно сглатываю. Полный улет. Из не такого уж далекого прошлого накатывают воспоминания: я, связанная, на своей кровати в Ванкувере перед выпускным, и возбужденный, злой Кристиан, которому не понравился мой мейл. Многое ли изменилось? Не особенно. Разве что теперь я узнаю вино, любимое вино Кристиана – сансер.

– М-м, – довольно мурлычу я.

– Нравится вино? – шепчет он. Его теплое дыхание – у меня на щеке. Я купаюсь в его близости, его энергии, жаре, исходящем от его тела, пусть даже он и не прикасается ко мне.

– Да, – выдыхаю я.

– Еще?

– С тобой я всегда хочу еще.

Я почти слышу его улыбку. И не могу не улыбнуться.

– Миссис Грей, вы заигрываете со мной?

– Да.

Его обручальное кольцо звякает о бокал, когда он делает еще глоток вина. Какой сексуальный звук. Он отводит мою голову назад, еще раз целует, и я жадно глотаю вино, льющееся из его рта. Он улыбается и снова целует меня.

– Проголодалась?

– Полагаю, мы уже установили это, мистер Грей.

Трубадур на айподе поет о порочных играх. В самый раз.

Микроволновка издает отрывистый звук, и Кристиан отпускает меня. Я выпрямляюсь. Пахнет специями: чеснок, орегано, розмарин, мята. Да, и, кажется, баранина. Дверца микроволновки открывается, и восхитительный запах становится сильнее.

– Вот черт! – ругается Кристиан, и блюдо с грохотом ударяется о стойку.

Бедняжка.

– Ты в порядке?

– Да! – рявкает он раздраженно и секунду спустя снова стоит рядом.

– Просто обжегся. Вот. – Просовывает указательный палец мне в рот. – Может, если пососешь, полегчает.

– Ага.

Взяв его за руку, я медленно вытаскиваю палец изо рта и, наклонившись вперед, дую на него и дважды нежно целую. Кристиан перестает дышать. Я вновь втягиваю палец в рот и мягко сосу. Он резко вдыхает, и этот звук устремляется прямиком мне в пах. А ведь это его игра – медленное, томительное обольщение. Я думала, он страшно зол, а сейчас?.. Этот мужчина, мой муж, такой противоречивый. Но именно таким я его и люблю. Игривым. Забавным. Чертовски сексуальным. Кое-какие ответы он дал, но мне мало. Я хочу больше, но хочу и поиграть. После всех треволнений напряженного дня и кошмара прошлой ночи с Джеком почему бы не развлечься?

– О чем думаешь? – Кристиан нарушает приятный ход мыслей, вытаскивая палец изо рта.

– О том, какой ты переменчивый.

Он по-прежнему рядом со мной.

– Пятьдесят Оттенков, детка. – Он нежно целует меня в уголок рта.

– Мои Пятьдесят Оттенков, – шепчу я и, схватив его за футболку, притягиваю к себе.

– Ну нет, миссис Грей. Никаких прикосновений… пока. – Он берет меня за руку, отрывает от футболки и целует каждый палец по очереди.

– Сядь.

Я надуваю губы.

– Я тебя отшлепаю, если будешь дуться. А сейчас открой рот. Пошире.

Черт. Я открываю рот, и он закладывает в него вилку пряной горячей баранины, политой мятным йогуртовым соусом. Жую.

– Нравится?

– Да.

Он одобрительно мычит, и я догадываюсь, что он тоже ест и ему тоже нравится.

– Еще?

Я киваю. Он скармливает мне еще вилку, и я снова жую. Кладет вилку и что-то ломает. Хлеб?

– Открой рот.

В этот раз это пита и хумус. Похоже, кто-то – миссис Джонс или сам Кристиан – побывал в лавке деликатесов, которую я обнаружила недель пять назад всего в двух кварталах от «Эскалы». Я с удовольствием жую. Кристиан в игривом настроении – отличный стимулятор для моего аппетита.

– Еще? – спрашивает он.

Я киваю.

– Еще всего. Пожалуйста. Умираю с голоду.

Слышу его довольную усмешку. Медленно и терпеливо он кормит меня, время от времени поцелуем снимая крошки и капли с уголка моего рта или стирая их пальцами. В промежутках предлагает глоток вина – своим уникальным способом.

– Открой пошире и откуси. – Я исполняю приказ. М-м, одно из моих любимых блюд: долма, мясо, завернутое в виноградные листья. Даже холодное, оно такое вкусное, что пальчики оближешь, хотя я предпочитаю разогретое. Но не хочу, чтобы Кристиан снова обжегся. Он кормит меня медленно и, когда я доедаю, облизывает свои пальцы.