Онлайн книга «Тайный орден»
|
Неужели меня там видели? Если есть свидетели благородного происхождения, пусть их вызовут в суд. А мужичье я свидетелями не признаю. Я даю им заранее отвод. Любого серва или виллана [33] можно запугать или купить, и они скажут все, что ни попросишь, а мои враги вполне способны напугать и подкупить кого угодно, лишь бы опорочить меня. — К сожалению, ни шевалье Гвидо де Монсарель, ни его супруга, ни его дочери, ни барон Жиром де Ларюш не могут присутствовать на суде в силу выше названных причин, — сказал обвинитель. — Ну и где же доказательства у уважаемого суда? — Обрадовался Бертран де Бовуар. — Мне доложили, что только что прибыл свидетель, шателен Гуго де Пейн. — Сказал прево. Лицо баронского отпрыска при этом известии сразу помрачнело, а все взгляды обратились в сторону молодого рыцаря. По просьбе прево, Гуго подошел к столу президиума, поклялся на Евангелии в правдивости своих слов и подробно рассказал присутствовавшим о происшествии в Пейне. — Ну, признаете ли вы себя виновным, Бертран де Бовуар? — Обратился судья к подсудимому после рассказа де Пейна. 68 — Ни коим образом, ваше высокопреосвященство! — Ответил баронский сын епископу. — Да, кое-что из того, о чем рассказал этот шевалье, действительно имело место, но, я не совершал никаких преступлений. Напротив, я действовал согласно законам и обычаям. — Зачем же тогда вы и ваши люди незвано явились в поместье Пейн и стали отбирать имущество у жителей? — Спросил обвинитель. — Все очень просто. Дело в том, что отец означенного шевалье задолжал мне пятьсот безантов золотом, и я пришел получить хоть что-то после смерти бедняги. — Но вы обязаны были сначала известить шателена Гуго де Пейна, как законного наследника, предъявить доказательства долга, и только после того имели бы право требовать уплаты. — Сказал прево. — Дело в том, уважаемый судья, что наш договор с покойным де Пейном был заключен на словах, как это принято между благородными рыцарями. Знаете ли, слово чести. А что наследник вернулся из далеких странствий после стольких лет отсутствия, я и понятия не имел, иначе я взял бы с собой гораздо больше людей. — А я утверждаю, что этот человек лжет! — Возмутился Гуго. — Мой отец никогда не имел и не мог иметь с ним, и с такими как он, ничего общего. Посмотрите, Бертрану едва ли тридцать пять лет, а мой отец умер в шестьдесят четыре. К тому же, мой отец умер пять лет назад. Почему же Бертран не требовал уплаты долга раньше, пока еще была жива моя матушка? Он врет! — Но, тем не менее, все это правда, любезнейший шевалье. Пока ваша матушка была жива, я не хотел огорчать ее требованием уплаты этого долга. Тем более, что тогда я еще не бедствовал. Еще был жив мой батюшка, и старший брат не смел выгонять меня из замка. А теперь вот, уже два года, как я скитаюсь, и положение мое сделалось весьма стесненным. Но, клянусь своей честью рыцаря, ваш батюшка на самом деле был не дурак выпить, и мы с ним действительно часто пивали за одним столом, — ехидно ухмыляясь, произнес подсудимый. — Как, вы осмеливаетесь публично оскорблять честь моего покойного родителя! — Ужаснулся де Пейн, и пальцы его сжались на рукояти меча. На что подсудимый только рассмеялся. — Успокойтесь, свидетель. Слово предоставляется защите. — Сказал прево. — Защита просит принять во внимание бедственное положение обвиняемого… — начал было свою речь сенешаль графа Шампанского, но его перебили. — А как вы, Бертран де Бовуар, объясните тот факт, что в деревне Пейн вы изнасиловали малолетнюю дочь кузнеца и отдали приказ своим людям поджечь дом вместе с жильцами? — Неожиданно сказал только что вошедший человек в сером плаще с капюшоном, спадающим на лицо, но Гуго сразу узнал его по голосу. — Не было такого. Вы лжете. — Быстро ответил Бертран, и его маленькие свинячьи глазки суетливо забегали во все стороны. — Но я сам видел. — Да кто вы такой, черт возьми! — Вскричал взбешенный подсудимый. — Аббат Мори к вашим услугам, — назвался вошедший и сбросил с лица капюшон. — Ну что ж, при наличии двух свидетелей благородного происхождения можно считать вину обвиняемого доказанной, — сказал прево. — Возражаю! Шевалье де Пейн — заинтересованная сторона, ведь его отец задолжал мне! — Возопил барон, страшно сверкая глазами. — А чем вы докажете, что отец де Пейна был вам должен? — Спросил аббат Мори. — А разве слова благородного рыцаря недостаточно? — Вскричал подсудимый. — Благородные рыцари служат Богу и своему государю, а не насилуют детей. — Сказал аббат. — Я никому не позволю возводить на меня напраслину! — Возопил Бертран де Бовуар. — Успокойтесь, подсудимый! Суд считает вашу вину доказанной. И после совещания приговор будет оглашен. — Сказал прево. — Это несправедливо! — Завопил обвиняемый голосом резаной свиньи. — Я требую суда Божьего! Да, да, я требую Божьего суда! Я имею такое право требовать Божий суд! Я требую судебный поединок с этим щенком де Пейном! Пусть Господь Бог направит руку того, кто прав, и покарает преступника! Я требую поединок до смерти на тяжелых булавах! — Суд выслушал все стороны и удаляется на совещание. — Неожиданно объявил граф Стефан. После чего судьи встали и вышли в соседнее помещение. Конечно, граф Стефан мог объявить решение ни с кем и не совещаясь, как это и делалось в то время почти повсеместно власть имущими, но его образованность и любовь к самой процедуре суда пересиливали. |