Онлайн книга «Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови»
|
Но бить не стал, а неожиданно схватил саблю, подаренную Костей Боровым на свадьбу, и что есть силы саданул по полу. На дивном «версальском» полу образовался ребристый шрам. Пол из моего детства… Я зарыдала, села на пол и стала гладить изуродованный паркет. Сколько сил я в него вложила! Когда мы с рабочими его создавали, я не сомневалась, что, ступая по такому изысканному полу, любой человек не то что бранные слова произносить, даже тон повысить не может. Кровь с новой силой потекла из носа прямо на паркет. Роберт уже начал соображать, что натворил (а может, паркет стало жалко, все-таки потратился), и хмуро проговорил: – Сейчас менты уедут, я отвезу тебя в Одинцово. Если спросят, скажешь, с лестницы упала… Ночной травмпункт был полупустой. Пахло нищетой и застарелым недугом. Возле кабинета травматолога сидели двое: бомжиха с подбитым глазом и алкаш с перевязанной головой. Я зашла в приемный покой. Симпатичная медсестра-секретарша взглянула на меня и сразу начала записывать. – Имя, фамилия, что с вами произошло… По радио звучала песня «Belle», и следом за ней раздался бой курантов. За спиной «крепким тылом» возник Роберт. – Она с лестницы упала, – сообщил Роберт, обдав помещение густопсовым перегаром. – А потом еще раз и еще… и так восемь раз подряд, – подмигнула я растерявшейся девушке. – Я серьезно спрашиваю. Мне надо записать, – приподняла она со стола медицинскую карту. – Я все объясню врачу, – сказала я и, оставив в коридоре Роберта, вошла в кабинет к доктору, плотно прикрыв за собой дверь. – Ваш имя-фамилия? – спросила пожилая медсестра. И тут я впервые за весь страшный вечер увидела свое лицо в зеркале. Это была не я. Какая-то чужая женщина… Все лицо отекло, переносица расплылась, нос распух, а глаза сузились до японских размеров. Единственным украшением этого безобразия были два симметричных фингала – по одному на каждый глаз. Поломанная ключица вздыбилась, асимметрично выделяясь по отношению к другой. Странно, что та бомжиха возле дверей пропустила меня без очереди. Мое лицо не сильно отличалось от ее – просто я была одета поприличнее. – Так вы назовете ваше имя-фамилию? – настойчиво допытывалась медсестра. И тогда я заплакала. …Врач и медсестра сочувственно выслушали мой рассказ и заверили, что завтра утром непременно отправят телефонограмму в местное отделение милиции. Они просто обязаны это сделать. Пока ожидали результатов рентгена, я позвонила на мобильный няне. – Как вы? Боже мой! Я так за вас переживаю! – запричитала женщина. – Лена! Слушайте внимательно. Сейчас уже я не могу вернуться – он понял, что я собираюсь заявить в милицию. Обратно хода нет. Завтра с утра я поеду в местное отделение и после этого позвоню вам на мобильный, вы соберете Ванечку и передадите мне его возле ворот. Вы поняли? – Да, да, конечно! Но… можно я тоже поеду с вами – я боюсь, что Роберт после этого меня убьет! – Конечно! Пока поживете у меня, потом я сниму для вас квартиру. Зарплата будет та же. Не волнуйтесь. Главное – ведите себя спокойно. Чтобы Он не догадался. И не забудьте Ванечкины теплые вещи, хотя бы на первое время. Договорились? – Я сделаю все так, как вы сказали. Жду вашего звонка. Дай вам бог удачи! Пожилая женщина-рентгенолог внесла на палочке влажные снимки. – Вот, – доктор показал пальцем только ему понятную точку, – перелом спинки носа, а вот – в двух местах перелом ключицы. Также перечислим все гематомы и ссадины. В кабинет без стука вошел Роберт. То, что он был пьян, было видно невооруженным глазом. Не только видно, но и слышно. – Что там у нее? – невежливо процедил он. Доктор быстро писал в моей карте и ответил сухо, не поднимая головы: – Все будет написано в заключении. – Отдайте мне снимки, – вдруг потребовал муж. Врач удивленно поднял голову: – Снимки остаются у нас. – Я их выкуплю. – Но это невозможно. – Возможно, – уверенно, с иезуитской улыбочкой, ответил Роберт. Меня увели накладывать гипс, и, когда я вернулась, из кабинета уже выходил довольный Роберт со снимками в руках. – Ну, что, тварь, видишь, с кем связалась? Я их всех куплю и продам. А снимков ты больше не увидишь! Мы вышли на улицу. Красивый «Лексус» стоял прямо возле затрапезного входа. Парочка местных подростков поставили на бампер бутылки пива и уже готовились разложить закуску. – Садись в машину! Сейчас я с ними разберусь! – Роберт двинулся к «обидчикам». – Роберт, ключи дай, я обогрев включу! Еще простужусь, – сказала я ровным голосом. Роберт, не думая, сунул мне ключи и погнался за перепуганными пацанами. Я быстро села за руль, повернула ключ и… рванула с места. В десять утра я уже была в милиции. Самое сложное – управлять машиной одной рукой. Из Москвы до местного УВД – сорок километров. До сих пор удивляюсь, как это у меня получалось. Мент Блохин суетился, выказывал уважение и старался от всей души: – Напишите в заявлении, что он не только держал в руках ружье, но еще и выстрелил в вас! Я уточнила: – И не попал, что ли? – Ну, типа… Составленное ментом Блохиным мое заявление приходили читать менты из других кабинетов. Собственно, сначала они все для меня были просто добрыми милиционерами и только потом стали ментами. Один из них разоткровенничался: – Вряд ли вы чего-то добьетесь… Семейные дела вообще редко доходят до суда. Обычно супруги мирятся и забирают заявление. Но даже если не заберете… Ваш супруг состоятельный в финансовом отношении? Я гордо вскинула голову и запальчиво сказала: – Я и сама небедная… Проживу как-нибудь! Мент усмехнулся и ничего не ответил. Выйдя на улицу, я набрала номер няни. Мобильный был отключен. Я набирала снова и снова… Страшная догадка сковала душу… Не может быть! Нет. Не может быть… Только не это! Я зашла в продуктовый киоск возле отделения. – Простите, вы не могли бы со своего телефона набрать один номер? Я заплачу, – не узнавая своего голоса, жалобно попросила я. |