Книга Дрейк, страница 56 – Вероника Мелан

– Ты, иди за мной, – приказал он мне. – Всем остальным вернуться к работе.

После чего развернулся и вышел из кабинета.

Несколько секунд ушло на то, чтобы убедить трепыхавшийся в панике мозг, что клетки больше нет (воображению казалось, что она просто стала невидимой, но не исчезла), после чего я, не говоря ни слова и не оглядываясь назад, вылетела из комнаты.

Он шел по коридору быстро, будто опаздывал на совещание. Звуки шагов скрадывал тонкий сероватый настил, ровный, без ворса. Я едва поспевала за серебристой спиной.

– Я ведь не знала! Думала, тот же самый кабинет. А куда было идти? В парке я долго ждала, ваш местный «терминатор» за мной не пришел и не привез меня к вам, место и время встречи мы не назначили, вот я и «прыгнула», думала, что к вам в офис…. А там эти! И сразу в клетку….

Дрейк, не оборачиваясь, свернул по коридору за угол. В закутке, оказавшимся тупиком, матово поблескивали стальные двери лифтов. Тихо пикнула, отозвавшись на прикосновение его пальца, плоская кнопка.

Лицо господина Начальника впервые за это утро повернулось в моем направлении.

– Здесь сотни таких кабинетов. И все они перемещаются в пространстве. Ты бы никогда не попала в «тот же самый».

Зажглась сверху лампочка, открылся проход в просторную лифтовую кабину.

Мое ошеломленное выражение лица досталось спине, потому что Дрейк уже шагнул внутрь. Увидев, что я застыла на пороге, удивленная сказанным, обронил:

– Заходи. Пол не жидкий, не провалишься.

Оценив своеобразное чувство юмора (а то, глядишь, это была и не шутка вовсе), я осторожно шагнула внутрь.

– Значит, говоришь, получилось, – задумчиво протянул он, выслушав мой рассказ о трудоемком и энергозатратном процессе усвоения нового материала.

Балкон был тем же, стол тоже. На этот раз не накрытый скатертью, пустой, глядящий в небо темной деревянной поверхностью. Именно у этого предмета мебели в прошлый раз непонятным образом сделался иллюзорным угол, пропустив насквозь мою руку.

Зачем-то, может быть, чтобы успокоить разволновавшееся воображение, я коснулась стола пальцами. Твердый. Для чего ему вообще стоять на этом пустынном балконе, купаясь то в солнечных лучах, то в дождевых каплях? Хотя, что я знала об этом месте? Ничего.

Солнца в этот день не было, над городом висели светло-серые тучи – низкие, но безобидные в плане дождя.

– Ну, что ж, показывай, – приказал Дрейк. – Будем смотреть на результат.

Я напряженно сцепила пальцы за спиной, заволновалась. Покачнулась на невысоких каблучках осенних ботинок.

«Лишь бы только получилось…. Лишь бы удалось и на этот раз…. Один сбой, и конец радужным планам», – испугалась я, но тут же почувствовала, что сознание где-то в глубине, под толщей волнений оставалось спокойным. Непоколебимой гладью застывшего пруда. Это хороший знак, это вселяло надежду.

Дрейк достал из кармана металлический шарик, положил его на стол и сделал знак рукой.

– Вот здесь ты возьмешь шарик в руки, он обычный, никаких особенных свойств не имеет, если потеряешь, не страшно. Вон там, – он указал рукой в сторону перил, – ты появишься. Шарик должен остаться в твоей руке. Это пока все.

Задание было понятным и, хотелось верить, выполнимым. Дрейк сделал шаг назад, сложил на груди руки, ожидая дальнейших действий теперь уже от меня.

Я взглянула сначала на него, потом на лежащий на столе предмет. Постаралась сосредоточиться и успокоиться. Чего теперь бояться? Теперь уже поздно: или пан, или пропал.

На ощупь шарик был гладким, будто мыльным, и неожиданно холодным. Я зажала его в ладони, согревая, одновременно внимательно оглядывая то место, куда следовало «приземлиться». У перил пол был потрескавшимся, щербатым, с рассыпавшимся местами в крошку камнем. Обвивал белые бутылкообразные ножки ограждения подсохший вьюн, качались от ветра его стебельки с пожухшими свернувшимися цветками.

Оценив и запомнив детали, я закрыла глаза, приготовившись к прыжку. Но первым на ум пришел не секунду назад досконально изученный пейзаж, а почему-то мальчик Никита; вспомнилось, как в закатном свете шевелились на макушке его светлые волосы.

«Конечно, переносить вещи – это нормально», – послышался его наивный, но уверенный в собственной правоте голос.

Что-то в голове встало на место, щелкнуло, закрепилось и застыло в ожидании, волнение улеглось, а шарик в руке показался неестественно теплым.

«Спасибо, Никита», – шепнула я самой себе и закрыла глаза.

Привычно начали выстраиваться в уме детали посадочной площадки, наливаться цветом, плотностью, приближаться, заменяя текущую реальность воображаемой. На мгновенье пропал и снова появился ветер, поникшие цветы вьюна теперь почти касались моих джинсов – я еще не видела этого, но знала, что так и есть. Ботинки ступили на потрескавшийся камень – хрустнула под каблуком пыльная каменная крошка.

Я глубоко вдохнула, выдохнула и открыла глаза. Перила были рядом, Дрейк и стол теперь в отдалении. Шарик – радость и гордость – зажат в ладони. Целый и невредимый.

Я улыбнулась и, вытянув руку вверх, показала его Дрейку. Тот буднично подозвал меня обратно к столу. На лице Начальника, к моему сожалению, не красовалось триумфальной улыбки за подающего успехи ученика, на нем вообще ничего не было, кроме сухой деловитости.

Возникшее в груди, было, ликование утихло с пониманием того, что задания еще не кончились.

– Положи, – обронил Дрейк.

Я протянула руку и выпустила уже ставший ценным и горячо любимым, как приносящий удачу талисман, шарик. Тот покатился по столу и застыл на середине. Радость от успеха перемешалась с обидой.

«Хоть бы „молодец“ сказал, не треснул бы….», – покосилась я на мужчину в серебристой одежде, которого мои успехи почему-то не впечатлили.

– Теперь принеси мне что-нибудь из своего мира, – сказал тот, не обращая никакого внимания на мою слегка надутую физиономию.

– Что?

– Что угодно. Меня не волнует.

– Хорошо, – пожала плечами я и, не задавая дополнительных вопросов, прыгнула на собственную кухню, уже запоздало заволновавшись, что там могли завтракать домочадцы, но по пути вспомнила, что дом я покидала в семь утра, мать и отчим еще спали, а, значит, благодаря застывшему времени, кухня окажется пустой.

Когда под ногами скрипнули покрытые линолеумом доски, а вокруг раздалось мирное гудение холодильника, я открыла глаза и огляделась.

За окном было темно, часы на микроволновке, как я и предполагала, показывали 7:03. Дом спал. Отыскав нужную вещь, я без промедлений переместилась обратно и с некоторой долей злорадства положила перед Дрейком «подарок» из своего мира.

– Что это? – представитель Комиссии с любопытством разглядывал взирающий на небо Нордейла профиль «принцессы Нури».