Онлайн книга «Уже мертва»
|
Я попросила Даниеля отправить кости в гистологическую лабораторию, вымылась и поднялась наверх. За прошедшие несколько часов количество розовых листков, приклеенных к моему столу, увеличилось. Я позвонила Райану и кратко рассказала ему о результатах проведенной работы. Он вместе с полицией Сен-Ламбера уже занимался списками пропавших без вести. В мое отсутствие вчера звонил Арон Калверт из Нормана, штат Оклахома. Я набрала его номер. Чей-то сладкий женский голос ответил мне, что, к большому сожалению, Калверта нет на месте и что ему обязательно сообщат о моем звонке. Очень вежливо и профессионально. Не прослушав остальные записанные сообщения, я направилась к Люси Дюмон. Кабинет Люси изобилует мониторами, принтерами и прочими компьютерными штуковинами. Вдоль стен тут и там тянутся к потолку или связками лежат на полу провода. Шкафы и полки ломятся от кип каких-то распечаток. Стол Люси был повернут лицевой стороной к двери. Сзади плотным вытянутым полукольцом ее окружали аппаратура и шкафы. В процессе работы она переезжала на стуле от одного места к другому, отталкиваясь ногами, обутыми в спортивные туфли, от покрытого серой плиткой пола. В моем воображении Люси представляла собой одну затылочную часть головы, вырисовывающуюся на фоне зеленого сияния монитора. Я редко видела ее лицо. Сегодня у нее были гости – пять японцев в деловых костюмах. Люси что-то объясняла им, а японцы, скрестив руки на груди, с серьезными лицами кивали. Чертыхнувшись про себя, я направилась в гистологическую лабораторию. Скелет из Сен-Ламбера уже прибыл сюда, и я приступила к его детальному исследованию. Подобно останкам Ганьон и Тротье, я описала, измерила и схематично зарисовала на бумаге расположение на костях каждой отметины и пришла к тому же выводу: расчленяя этот труп, убийца пользовался и ножом, и пилой. Микроскопическое исследование дало практически те же результаты, что и в предыдущих двух случаях. Руки женщины были отпилены в районе запястий, другие конечности отделены от тела в местах сочленений. Живот убийца разрезал так глубоко, что оставил след на позвоночнике. Несмотря на то что череп и верхние шейные позвонки отсутствовали, по метинам на шестом позвонке я определила, в каком месте была отделена голова – посередине шеи. Я сложила кости на место, собрала бумаги и вернулась к себе в офис, по пути заглянув к Люси и оставив у нее на столе записку. Ни ее, ни японцев в кабинете не было. В мое отсутствие опять звонил Калверт. Я сняла трубку и только собралась набрать его номер, как на пороге с прижатыми друг к другу и поднятыми к груди руками появилась Люси. – Вы заходили ко мне, доктор Бреннан? – спросила она улыбаясь. По-английски Люси не разговаривала. Эта женщина была прозрачной, как суп в приюте для бездомных, и носила очень короткую стрижку, подчеркивавшую продолговатость ее черепа. Бледная кожа и почти отсутствующие волосы усиливали эффект, придаваемый ее облику очками. Порой мне казалось, она работает моделью, демонстрирующей огромные оправы. – Да, Люси. Спасибо, что заглянули, – сказала я, поднимаясь, чтобы освободить для нее стул. Усевшись, она оплела ногами передние ножки. – Не слишком утомились? На губах Люси возникла и тут же исчезла улыбка. – Я говорю о господах из Японии. – А... Это представители судебно-медицинской лаборатории города Кобе. Большинство из них химики. Пообщаться с ними не составило для меня особого труда. – Сомневаюсь, что вы в состоянии мне помочь, но все же хочу обратиться к вам с просьбой, – начала я. Взгляд Люси сквозь линзы очков устремился на черепа, выстроенные в ряд на полке рядом с моим столом. – Это образцы, – пояснила я. – Они настоящие? – Да. Люси повернулась ко мне, и в каждом стекле очков я увидела собственное искаженное отражение. Уголки ее губ подпрыгнули и сразу опустились. Улыбка походила на мигание света, излучаемого лампочкой с нарушенным контактом, и напоминала мне о фонарике в лесу. Я объяснила, чего хочу. Выслушав меня, Люси склонила голову набок и уставилась куда-то в потолок, будто ища на нем ответ. Я молча ждала. Где-то в конце коридора жужжал принтер. – Данных до 1985 года я вам предоставить не смогу. Мигающая улыбка. – Я понимаю, моя просьба не совсем обычная, но хотя бы чем-то вы сможете мне помочь? – Квебек вас тоже интересует? – Нет, для начала только дела судебно-медицинской лаборатории. Она кивнула, улыбнулась и ушла. Как по команде в это самое мгновение зазвонил телефон. Райан. – Возможность того, что женщина была совсем молодой, вы исключаете? – Насколько молодой? – Семнадцатилетней. – Исключаю. – А если предположить, что... – Нет. Молчание. – Еще одной пропавшей было шестьдесят семь. – Райан, этот скелет принадлежал не старушке и не девочке. Он продолжил настаивать на своем с назойливостью сигналов "линия занята" в телефонной трубке. – А если допустить, что у нее не все в порядке с костями? Я читал о... – Райан, этой женщине было двадцать пять – тридцать пять лет. – Ладно. – По всей вероятности, она умерла в период между восемьдесят девятым и девяносто вторым годами. – Об этом вы уже говорили. – Да, еще одно: у нее могли быть дети. – Что? – На внутренних областях лобковых костей я обнаружила характерные изменения. Ищите чью-то пропавшую мать. – Спасибо. Только я положила трубку, как телефон опять зазвонил. – Райан, я... – начала я, удивляясь, что он так быстро набрал мой номер. – Мам, это я. – Привет, дорогая. Как дела? – Все в порядке. – Пауза. – Ты не сердишься на меня за вчерашнее? – Конечно, нет, Кэти. Просто я сильно за тебя переживаю. Длинная пауза. – Какие у тебя новости? – спросила я. – Кстати, ты так и не ответила, чем собираешься заняться этим летом. Мне хотелось сказать так много, но еще больше хотелось дать дочери возможность выговориться. – Не знаю. В Шарлотте, как всегда, скучно. По сути, и заниматься-то нечем. О Боже! – подумала я, усиленно сдерживая раздражение. Опять этот юношеский негативизм. Только этого нам сейчас и не хватало! |