Книга Смертельно опасно, страница 64 – Кэти Райх

— Вы не сможете забрать их домой.

— Конечно-конечно, я понимаю.

— У вас есть два документа, удостоверяющие личность?

Я показала паспорт и удостоверение работника Северокаролинского университета. Она проверила оба.

— Вы пишете книгу?

— Мм… — промычала я неопределенно.

Она указала на один из столов:

— Подождите здесь.

Обойдя свою конторку, мадам Архивариус подошла к серому металлическому шкафу, выдвинула ящик и достала большущую папку. Положив ее передо мной, она улыбнулась:

— Работайте, дорогая.

В папке находилось множество вырезок. Сбоку каждой страницы была подписана дата. В некоторых местах слово «Масада» обвели в кружок.

К полудню я выяснила три важные вещи.

Во-первых, Джейк не преувеличивал: кроме короткого упоминания во время пресс-конференции после второго сезона раскопок, о пещере больше нигде не говорилось. Причем в ноябре 1964-го «Иерусалим пост» даже создал специальную колонку, посвященную Масаде, где Ядин описывал все сенсационные находки. Мозаики, манускрипты, синагоги, купальни, скелеты из дворца. И ни слова о костях из пещеры.

Во-вторых, Ядин знал о свиных костях. В марте 1969 года вышла статья, в которой он упоминал, что среди человеческих останков находились и кости животных — например, свиней. Причем автор предположил, что свиней привезли в Масаду, чтобы помочь справиться с мусором.

Этого я не поняла. Почему бы мятежникам просто не выбросить мусор за пределы крепости? Пусть бы римляне с ним и разбирались.

Кроме того, в интервью 1981 года археолог сказал, что человеческие останки из «пещеры-2001» могут принадлежать и не только евреям, так как рядом с ними обнаружены свиные кости.

В-третьих, Ядин заявил, что радиоуглеродный анализ никогда не проводился. А в том же интервью, где упоминаются свиные кости, он говорит, что подобный анализ никто не просил проводить, а делать его за свои деньги он не собирается. Об этом его высказывании вспоминал Джейк.

Я откинулась на спинку стула и задумалась.

Судя по всему, Ядин сильно сомневался, что ребята в пещере были еврейскими повстанцами. И он никогда не посылал образцы на радиоуглеродный анализ.

Но почему? Не так уж дорого это стоит. Почему Ядин вел себя так странно? Неужели он точно знал, кто именно захоронен в пещере?

Я начала складывать страницы обратно в папку.

А может, Ядин все-таки провел радиоуглеродный анализ? Мог ли кто-нибудь переправить скелет в Париж, чтобы спрятать его там? Чтобы помочь ему исчезнуть навсегда? Я уже знала, куда ехать дальше.

Как и при первом визите, я еще раз отметила сходство кампуса Израильского университета со всеми другими кампусами в мире. Воскресным днем на территории не наблюдалось ни души.

Однако парковка все равно была забита под завязку.

Поставив машину, я поспешила прямиком в библиотеку, уточнив, где находится отдел периодики. Попав в него, я попросила журнал «Радиоуглерод», номера за период начала шестидесятых.

Заняв кабинку для индивидуальной работы, начала пролистывать статью за статьей.

Прошло чуть менее часа. Я выпрямилась, уставившись на свои записи — как ученый, который сделал открытие, но еще не понимает его смысла.

Сдав журналы, я уехала.

Джейк открывал ворота целую вечность. Его глаза припухли, а на левой щеке образовалась сосудистая звездочка.

Пока мы шли в квартиру, я буквально дрожала от нетерпения. Драм отправился на кухню. Я еле дождалась, пока он набрал воды в чайник и поставил его кипятиться.

— Чаю?

— Да-да. Тебе знаком журнал «Радиоуглерод»?

Джейк кивнул.

— Я бегло просмотрела некоторые номера в университетской библиотеке. В период между шестьдесят первым и шестьдесят третьим годами Ядин посылал образцы с раскопок в Бар-Кохба в кембриджскую лабораторию.

— Откуда конкретно?

— Из пещер около Мертвого моря. Но это не важно.

— Угу, — кивнул Джейк, опуская чайные пакетики в кружки.

— Я думаю, он посылал образцы на радиоуглеродный анализ.

— Ага.

— Ты слушаешь меня?

— Конечно.

— Кроме того, я просмотрела материалы о Масаде из архивов «Иерусалим пост».

— Очень интересно.

— В интервью восемьдесят первого года Ядин говорит репортерам, что не его дело инициировать проведение такого анализа.

— И что?

— Ядин противоречит сам себе.

Джейк зевнул.

— Он ведь уверял, что ни один образец из Масады не был направлен на радиоуглеродный анализ, так?

— Насколько я знаю.

— Но Ядин посылал образцы с других раскопок. И не только он. В тот период многие археологи использовали лаборатории других стран. Например, вашингтонскую.

— Сливки или сахар?

— Сливки.

Мне захотелось дать Джейку по шее.

— Ты говорил, что в шестидесятые члены кнессета были убеждены, что некоторые скелеты из Масады вывезли за границу.

— Шломо Лоринец.

— Ну вот видишь? Лоринец мог оказаться прав. Останки из «пещеры-2001» вполне имели возможность быть вывезенными из Израиля.

Джейк налил в кружки воды и протянул мне одну из них.

— Странный скелет?

— Да.

— Это только догадка.

— В своем дневнике Хаас указывает, что общее количество костных фрагментов — двести двадцать, правильно?

Джейк кивнул.

— Скелет нормального взрослого человека состоит из двухсот шести костей. Получается, Хаас не посчитал наш загадочный скелет.

Драм промолчал.

— Очевидно, Хаас никогда не видел скелет, — сказала я. — А почему?

Джейк посмотрел на меня:

— Потому что его отправили в Парижский музей?

— Добро пожаловать обратно на землю, Джейк.

Он хотел что-то сказать, но я еще не закончила.

— Зачем держать все это в секрете? Почему именно Музей истории человечества? Они не проводят тест на радиоуглерод. И отчего целый скелет? К тому же тот, который лежал отдельно. Ведь нужен всего лишь маленький образчик. Ядин никогда не упоминал о нем. Хаас никогда его не видел.

— Я же говорил с самого начала, что все не так просто.

— Ты сказал, что собираешься прямо спросить «Защитников веры», у них скелет или нет. Звонил им?

— Дважды.

— И?