Онлайн книга «Великолепно!»
– Именно. Может быть, он проявит инициативу и скомпрометирует ее? – Лицо Юджинии просияло. – Мама! – укоризненно воскликнула Софи. – Не могу поверить, что ты это сказала. Глаза Юджинии сделались круглыми. – В мои годы я нахожу все меньше смысла иметь принципы какого бы то ни было рода. К тому же, несмотря на свои залихватские манеры, Алекс – человек чести, а это значит… – Ничего это не значит. Ему уже двадцать девять. Не думаю, что у него осталось много принципов. Юджиния вспыхнула: – Ты что, потешаешься надо мной? – Ах, ради Бога… – Получаешь удовольствие, да? Софи тут же опустила глаза, словно раскаиваясь. – Я пытаюсь сказать, – продолжала Юджиния, – что если Алекс даже и скомпрометирует мисс Данстер… – Если он ее изнасилует, хочешь ты сказать? – нетерпеливо перебила Софи. – Короче, если такое случится в порыве страсти, ты не можешь не согласиться, что затем он сочтет долгом чести жениться на ней. – Не слишком ли это крутые меры, чтобы заставить твоего сына жениться? – напрямик спросила Софи: она все еще не могла поверить, что обсуждает с матерью столь щепетильные вопросы. – И потом, как насчет Эммы? Вряд ли она пришла бы в восторг от такого плана. Юджиния прищурилась: – Тебе нравится Эмма? – Конечно. – Ты хочешь, чтобы Алекс на ней женился? – Разумеется, хочу, ведь тогда Эмма станет моей невесткой. – А ты можешь вспомнить другую женщину, которая могла бы сделать твоего брата счастливее? – Пожалуй, нет. – Вот видишь. – Юджиния пожала плечами. – Цель оправдывает средства, и, как тебе известно, моя дорогая, конец – делу венец. – Надо же, каким ты стала стратегом! – изумилась Софи. – Но ты уверена, что он ее скомпрометирует? Лицо Юджинии выразило непоколебимую уверенность. – Несомненно, он попытается это сделать! – Мама! – Да-да, я уверена в этом, потому что могу распознать каналью в любом – даже в собственном сыне. К тому же Алекс во многом похож на своего отца. – Мама! Однако вместо ответа Юджиния неожиданно погрузилась в воспоминания: – Алекс родился всего через семь месяцев после нашей свадьбы, а я должна сказать, что твой отец был непревзойденным любовником. Софи всплеснула руками: – Не говори больше ничего, мама. Право, я не хочу знать интимных подробностей жизни моих родителей, которых предпочитаю считать людьми совершенно целомудренными. – Если бы мы были совершенно целомудренными, дорогая, – Юджиния бесцеремонно ткнула дочь пальцем в бок, – тебя сейчас на свете бы не было, и твоего братца тоже. – Все равно я не хочу ничего об этом слышать. Юджиния похлопала дочь по плечу: – Хорошо, если тебе будет от этого легче. – Повернувшись, она отправилась на поиски леди Уэрт. Тем временем Белл и Данфорд продолжали танцевать. Вальс был относительно новым развлечением, и некоторые находили его скандальным, но молодые люди получали удовольствие от танца, и не только потому, что это раздражало более степенных и чопорных членов общества. Их любовь к вальсу в значительной степени объяснялась тем, что он позволял беседовать, не поворачиваясь друг к другу спиной, и они горячо обсуждали оперу, которую недавно слушали. Однако неожиданно Уильям резко сменил тему разговора: – Вы знаете, что герцог влюблен в вашу кузину? В свете Белл считали одной из лучших и самых грациозных танцовщиц, но на этот раз она сбилась на один такт. – Он сам сказал вам об этом? – спросила она, подозрительно глядя на партнера. – Ну в общем, да, – признался Уильям. – Я знаю Эшборна десять лет. Поверьте, он никогда не вел себя так глупо из-за женщины. – Влюбленность и глупость не одно и то же, вы не находите? – Дело не в этом, и вы это понимаете. На мгновение Данфорд замолчал и с невинным видом улыбнулся Алексу, махавшему ему рукой с другого конца зала. – Герцог потерял рассудок из-за вашей кузины, но беда в том, что он еще прежде решил не жениться до сорока лет и ничего не предпринимать до этого возраста. – Это еще почему? – Когда Эшборн впервые появился в свете, он уже унаследовал титул, был фантастически богат… – И очень красив. – Верно. Он и сейчас вызывает у женщин почти маниакальное возбуждение, но чаще всего они надеются на богатство и герцогскую корону, а вовсе не интересуются самим Алексом. Вот это и отвратило его от их общества. – Данфорд помолчал. – Следует признать, что по большей части светские леди совершенно нелепы… – Да, но Эмма не из таких, и он не может этого не понимать. Музыка прекратилась, и Данфорд, взяв Белл за руку, отвел ее на край танцевальной площадки. – На каком-то этапе его жизни недоверие Алекса к женщинам приняло форму отвращения к браку, и он решил избегать его сколь возможно долго. Думаю, сейчас он уже и забыл, что так настроило его против женитьбы. – Поверьте, это самая большая глупость, какую мне приходилось слышать! Прежде чем Данфорд успел ответить, они услышали рядом низкий звучный смех. – Я в своей жизни слышал много глупостей; мне бы очень хотелось услышать самую большую. Белл опустила глаза. – Видите ли, Данфорд считает, что актеры в опере должны меньше петь. – Неужели он так считает? – Да, так. Он считает, что там должно быть больше речитативов. Разумеется, Алекс не поверил ни единому ее слову, и Белл это знала. Все же она надеялась, что герцог не слышал, как они судачили о нем; не будучи способной придумать что-нибудь лучшее, она сделала то, что, по ее мнению, следовало сделать, – одарила его очаровательной улыбкой. – Мать приказала мне пригласить вас на танец, – ухмыляясь сказал Алекс, откровенно не обращая внимания на замешательство Белл. – О! А я и понятия не имела, что моя популярность в свете упала так низко и теперь мамаши вынуждают мужчин приглашать меня. – Да нет же, просто Юджиния пытается избавиться от меня, чтобы вдвоем с сестрой без помех устраивать мою судьбу. – Полагаю, речь идет о твоем браке с Эммой, – предположил Данфорд. – Разумеется. – Тогда ты просто мог бы сдаться и попросить ее руки. |