Книга Где властвует любовь, страница 82 – Джулия Куин

Мало того что она не представляет, что делать, едва ли она сможет справиться с этим в одиночку.

Впрочем, в одном Пенелопа была уверена: нельзя платить Крессиде. Где гарантии, что та удовлетворится десятью тысячами фунтов, зная, что можно получить больше? Если уступить Крессиде сейчас, то придется платить ей дань всю оставшуюся жизнь.

А это значит, что через неделю Крессида Тумбли оповестит весь свет, что Пенелопа Федерингтон Бриджертон не кто иная, как знаменитая леди Уистлдаун.

Итак, у нее есть два выхода. Можно солгать, обвинив Крессиду в клевете, и надеяться, что ей поверят, или попытаться найти способ обернуть разоблачения Крессиды себе на пользу.

Но как это сделать она, хоть убей, не знала.

– Пенелопа? – раздался голос Колина.

Ей хотелось броситься к нему в объятия, и в то же время она боялась взглянуть ему в глаза.

– Пенелопа? – В голосе Колина послышались озабоченные нотки, и он ускорил шаг, направляясь к ней. – Данвуди сказал, что здесь была Крессида.

Он опустился рядом с ней на диван. Глаза, его обеспокоенно щурились, губы приоткрылись.

И тут Пенелопа позволила себе заплакать.

Удивительно, как ей удавалось сдерживаться до его прихода. Но теперь, когда он был рядом, единственное, на что она оказалась способна, – это, уткнуться лицом, ему в грудь и прижаться теснее, когда он обвил ее руками.

Словно он мог решить ее проблему, одним своим присутствием.

– Пенелопа? – встревоженно произнес Колин. – Что случилось? В чем дело?

Пенелопа лишь, покачала головой. Ей нужно было время, чтобы найти слова, набраться смелости и перестать плакать.

– Что она тебе сделала?

– О, Колин, – сказала она, когда ей удалось собраться с силами и отстраниться от него. – Она знает.

Он побледнел.

– Откуда?

Пенелопа шмыгнула носом.

– Это я виновата, – прошептала она.

Колин вручил ей платок, не отрывая взгляда от ее лица.

– Чепуха! – резко сказал он.

Пенелопа печально улыбнулась. Хотя его резкий тон был адресован Крессиде, она считала, что заслужила его ничуть не меньше.

– Нет, – сказала онах нотками смирения в голосе. – Все произошло в точности, как ты говорил. Я потеряла бдительность. И допустила оплошность.

– Какую? – спросил он.

Она рассказала ему все, начиная с прихода Крессиды и кончая требованием денег. Кто бы мог подумать, что неудачный выбор слов станет причиной ее гибели? Какая ирония, но у нее и вправду такое чувство, будто ее сердце разрывается.

Однако все время, пока она говорила, мысли Колина, казалось, были заняты чем-то другим. Не то чтобы он не слушал, но его глаза приняли странное отсутствующее выражение и вместе с тем сосредоточенно сузились.

– Колин? – неуверенно произнесла Пенелопа. Она говорила целую минуту, а он не произнес ни слова.

– Я обо всем позабочусь, – сказал он. – Пусть это тебя больше не тревожит.

– Вряд ли это возможно, – возразила она дрожащим голосом.

– Я довольно серьезно отношусь к своим брачным обетам, – заявил Колин с пугающим спокойствием. – Помнится, я обещал защищать тебя.

– Позволь мне помочь тебе, – порывисто сказала Пенелопа. – Вместе мы справимся с этим.

Уголок его губ приподнялся в едва заметной улыбке.

– Ты что-нибудь предлагаешь?

Она покачала головой:

– Нет. Я думала над этим весь день, но ничего не придумала. Хотя…

– Хотя что? – спросил он, выгнув брови. Пенелопа неуверенно произнесла:

– А что, если обратиться за помощью к леди Данбери?

– Ты хочешь, чтобы она откупилась от Крессиды?

– Нет, – сказала она, хоть и понимала, что он шутит. – Я хочу попросить ее сыграть мою роль.

– Роль леди Уистлдаун? – уточнил он.

– Ну да. Все равно все думают, что это она, – объяснила Пенелопа. – По крайней мере, большинство. Если она сделает заявление…

– Крессида тут же опровергнет его, – перебил ее Колин.

– Кто поверит Крессиде, если леди Данбери будет утверждать обратное? – Она обратила на него серьезный взгляд. – Я бы не посмела перечить леди Данбери ни в каком вопросе. Если бы она сказала, что она леди Уистлдаун, я бы, наверное, поверила ей сама.

– С чего ты взяла, что леди Данбери согласится лгать ради тебя?

– Ну, – Пенелопа прикусила нижнюю губу, – она мне симпатизирует.

– Неужели? – спросил Колин.

– Представь себе. Думаю, она не отказалась бы помочь мне, особенно если учесть, что она терпеть не может Крессиду.

– По-твоему, из симпатии к тебе она станет лгать всему свету? – усомнился он.

Пенелопа поникла на сиденье.

– Ну спросить-то можно.

Колин резко поднялся и подошел к окну.

– Обещай мне, что не станешь обращаться к ней.

– Но…

– Обещай.

– Обещаю, – сказала она, – но…

– Никаких «но», – отрезал Колин. – Если; понадобится, мы свяжемся с леди Данбери, но не раньше, чем я попытаюсь придумать что-нибудь еще. – Он взъерошил волосы. – Должен же быть какой-то выход»

– У нас есть неделя, – сказала Пенелопа, но это напоминание не придало ей бодрости.

Колин повернулся от, окна с выражением решимости на лице.

– Я скоро вернусь, – сказал он, направившись к двери.

– Куда ты идешь? – воскликнула Пенелопа, вскочив на ноги.

– Мне нужно подумать, – отозвался он, взявшись за дверную ручку.

– Разве нельзя думать здесь, со мной? – прошептала она.

Взгляд Колина смягчился. Он подошел к ней и обхватил ее лицо ладонями.

– Я люблю тебя, – произнес он тихо, но страстно. – Всем сердцем, всей душой.

– Колин…

– Ты мое прошлое, настоящее и будущее. – Он склонил голову и нежно поцеловал ее в губы. – Я люблю тебя каждым своим вдохом, каждым словом, каждым движением.

Пенелопа опустилась на стоявший поблизости стул.

– Я люблю тебя, – повторил Колин. – Ты ведь это знаешь, да?

Она кивнула, закрыв глаза.

– Мне надо кое-что обдумать, – сказал он, – но я не смогу сосредоточиться, если буду думать о тебе, видеть, как ты плачешь, переживать, что ты страдаешь.

– Со мной все порядке, – прошептала Пенелопа. – Во всяком случае, теперь, когда я все рассказала тебе.