Онлайн книга «Песнь Огня»
|
– Почему некоторые люди не похожи на других? – спросила Пинто. – А чем ты не похожа, дорогая? – Ну, я могу делать то, чего не могут другие. – Значит, ты не похожа на других, чтобы делать то, чего они не могут. – Правда? – А тебя это пугает? – Да. Я боюсь… боюсь быть такой. – Не бойся. Ведь эти способности не совсем твои. Тропа как раз проходила неподалеку от быстрой горной реки. Узкая полоска ледяной воды сбегала по мокрым камням. Кое-где земля провалилась, и возникли крошечные водопады, над которыми вода скапливалась, а потом сверкающими струями дугой стекала вниз. На такой водопад и указал Анно Хаз. – Видишь, как падает вода? Такой блестящей дугой. – Да, пап. – Ты как этот водопад. Сила, которая поднимает воду, идет от самой реки. Вода в водопаде всегда новая, хотя водопад один и тот же. Видишь? – Да. – Так что не бойся, моя хорошая. Сила исходит не от тебя и не тебе принадлежит. Она течет через тебя, и поэтому ты такая, какая есть. Дочка серьезно слушала тихие слова отца из-за снежной завесы и, несмотря на свой юный возраст, поняла. – И у Бо с Кесс так же? – Думаю, да. – И у мамы? – Да. – Значит, мы сами ничего не делаем? За нас все решает сила? – Нет, дочка. Многое зависит от тебя. Ты можешь отказаться от силы, которую ощутила. Можешь забрать ее себе. Можешь ей сопротивляться. Только что бы ты ни выбрала, помни: эта сила не с тебя началась и не тобой кончится. – Я не хочу от нее отказываться или забирать себе. Я хочу… хочу, чтобы всем было хорошо. – Значит, так и будет. – Неужели все так просто? – Нет. Совсем нет. Ты подумай, сколько сил в мире хочет обратного. Страх рождает насилие, насилие приводит к ненависти, а ненависть кончается одиночеством. Все людские беды и злые дела собираются в огромные черные тучи и холодным снегом выпадают на землю. И тогда мир глохнет и немеет, люди перестают слышать и любить друг друга. Это ведь очень печально… – Да, – согласилась Пинто. Она представляла себе мир точно так же. – Да. Какое-то время они шли молча. Потом Пинто сказала: – Ты столько знаешь, пап! Наверное, у тебя тоже есть сила. – Нет, моя хорошая, нету. Я не умею предсказывать будущее, как Аира. Я не умею читать мысли, как Кестрель, или бороться с врагами силой мысли, как Бомен. Я не умею говорить с волками. Я могу только слушать и учиться. Читать и учиться. Обдумывать то, что я услышал и прочитал, и учиться. – Вот откуда ты столько знаешь! Мы тебе в подметки не годимся. Даже мама. – Жаль, что одних знаний недостаточно, – вздохнул Анно. – Я даже не уверен, есть ли от них хоть какая-то польза. Просто я так устроен. Мне нравится разгадывать загадки. Только все это ни к чему теперь, когда… Он осекся. – Когда Бо и Кесс ушли. Когда мама вот-вот умрет, – сказала Пинто. – А ты изменилась, – тихо сказал отец. – Я только сказала то, что мы все и так знаем. Просто не говорим вслух. Анно обернулся и посмотрел сквозь снег назад, на волокушу с женой. – Не знаю, как я буду жить без нее, – произнес он, просто, без жалости к себе. Пинто понимала, что отец говорит чистую правду. Он не представлял, как жить дальше без жены. Анно добавил: – Хотя, конечно, узнаю, когда придется. Снежные тучи заволокли небо, и о том, что наступает вечер, можно было догадаться только по боли в усталых ногах. Постепенно сумерки сгустились, снег повалил с новой силой, и мантхи уже не видели, куда идут. Было решено остановиться и заночевать. Сначала путники хотели укрыться под соснами вдоль тропы, но Креот, который повел коров в лес в поисках корма, нашел место получше. – Анно! – крикнул он. – Иди сюда! На опушке особняком стоял огромный дуб в ржаво-коричневых листьях, которые еще цеплялись за ветки. На верхних ветвях плотной крышей скопился снег и образовал сухое укрытие размером с большую комнату. Мантхи, радуясь, что можно укрыться от снегопада, привели к дубу коров и лошадей, отряхнулись и начали обустраиваться. Носилки прислонили к стволу, в самом безветренном уголке сложили и разожгли костер, насыпали вал из снега, чтобы не так дуло. Когда огонь разгорелся и на верхних ветках заплясали желтые отблески, вокруг стало совсем темно. Продрогшие и усталые путники вскоре согрелись, подкрепились и повеселели. От тепла снег на ветвях начал таять, и влага закапала в костер. Чтобы вода совсем не затушила пламя, Мико Мимилит смастерил навес из палок и куска материи, хорошенько вывалянной в сугробе. Навес подняли высоко над огнем, и проблема была решена. Правда, дым повалил людям в глаза и пришлось соорудить нечто вроде опахала, чтобы отгонять его в сторону. Еще несколько подобных хитростей – и случайное укрытие превратилось в удобное место для ночлега. Не просто удобное, а красивое. Отблески пламени, играющие на снежных стенах и сплетении ветвей, придавали убежищу какой-то древний, первобытный вид, словно это дом, который построили в незапамятные времена и передавали от поколения к поколению. Все, что осталось за снежным валом и шатром из веток, отошло далеко-далеко. Жизнь была тут, в красно-золотых сполохах. Глядя друг на друга, на лица, ставшие столь прекрасными в свете костра, путники изумлялись: неужели они столько прошли и все еще вместе? А вот завтра… – Да, что завтра? Мы почти у цели? Мы увидим завтра родину? Ответ знала только Аира Хаз. Анно закутал ее в одеяла, заставил поесть хлеба, и теперь пророчица сидела и всем улыбалась. – Может, и завтра. Уже скоро. Анно радовался улыбке жены, на удивление ясному и твердому голосу. – Тебе получше? – Да. Сила вернулась. Надо ее использовать. – Нет-нет, не напрягайся! Мы еще не дошли. – Ах, Аннок… – Аира улыбнулась с укоризной. – Ты же знаешь, сила на то мне и дана, чтобы туда дойти. Анно хмуро опустил глаза. – Что ты хочешь сделать? – Использовать свой дар. Заглянуть в будущее. – Нет. «Каждый раз, когда я вижу будущее, я слабею. Мой дар – это моя болезнь. Предсказания убьют меня». Слова пророка Аиры Мантха звучали в ушах Анно Хаза всякий раз, когда он смотрел на похудевшую и ослабевшую жену. – Нет, – повторил он. – Да, – сказала Аира. – Пока не поздно. Анно склонил голову. – Говори, я послушаю. |