Онлайн книга «Библиотечная полиция»
|
Забулдыга, сидевший с высунутым языком, на мгновение приподнял голову, кивнул и снова погрузился в свое занятие. Из его левой ноздри вылезла и зависла длинная, как сосулька, сопля. – Вообще-то я занимаюсь недвижимостью, – поправил Дейва Сэм. – И страхов… – Вы мне конфетку принесли? – спросил вдруг трясущийся субъект. Головы он не поднимал, но стал еще более сосредоточенным. Сэм посмотрел на его творение – кусок картона был испещрен какими-то оранжевыми каракулями, лишь отдаленно напоминавшими буквы. – Что-что? – переспросил Сэм. – Это Льюки, мистер Пиблс, – шепнул ему Дейв. – Сегодня он не в лучшей форме. – Дайте конфетку, отдайте конфетку, какая дрянь слямзила мою конфетку? – протяжно запел Льюки, ни на кого не глядя. – Э-э-э, видите ли… – замялся Сэм, не зная, что сказать. – Нет у него конфеток! – проорал Грязнуля Дейв. – Помалкивай в тряпочку, Льюки, и пиши свое объявление! Саре оно к шести нужно! Она нас по-царски вознаградит! – Конфетку хочу! – заныл Льюки. – А не дадите, так в штаны наделаю! – Не обращайте на него внимания, мистер Пиблс, – со вздохом попросил Дейв. – Что вы хотели-то? – Да так, я просто хотел узнать, не видели ли вы в четверг у меня дома пары книжек, когда за газетами приходили? Я их куда-то засунул и все никак найти не могу. Мне их в библиотеку вернуть надо. – Четвертак дайте, а? – попросил вдруг выпивоха с высунутым языком. – Этого, как его, туб… Таб-бачку хочется! Сэм машинально полез в карман. Дейв протянул руку и, словно извиняясь, прикоснулся к его запястью. – Не давайте ему денег, мистер Пиблс. Это же Рудольф. Ему нельзя курить, только проспаться нужно. – Извините, Рудольф, – развел руками Сэм. – Деньги дома оставил. – Да, все вы так говорите, – огорченно процедил Рудольф и, вернувшись к своему занятию, пропел: – Лишь последний дурачок денег даст на табачок! – Не, книг я не видел, – ответил Грязнуля Дейв. – Вы уж извините, ладно? Я только газеты забрал. Как обычно. Миссис В, была там, она подтвердит. Ничего дурного я не сделал. Однако его грустные слезящиеся глаза говорили о том, что он не особенно рассчитывает на доверие со стороны Сэма. В отличие от Мэри Грязнуля Дейв Данкен жил не в том мире, где за каждым углом на голову мог бы свалиться кирпич, нет, в его мире кирпичи и в самом деле падали на голову едва ли не ежедневно. И нес он свою тяжкую долю со всем мужеством, на которое только был способен. – Я вам верю, – сказал Сэм и положил руку Дейву на плечо. – Я просто взял вашу коробку и вытряхнул все газеты в свой мешок. Всегда ведь так делаю. – виновато добавил Дейв. – Эх, будь у меня щас даже тыща конфет, я б их все сожрал! – мечтательно сказал Льюки. – Умял бы так, что за ушами б трещало! Сжевал, сожрал… Эх, жвачка! Жвачка-жрачка! – Я вам верю, – повторил Сэм. Он потрепал Грязнулю по плечу, невероятно костлявому. И почти тут же ужаснулся – а вдруг у Грязнули блохи? На смену этой панической мысли пришла вдруг совершенно противоположная: интересно, а заглядывал ли сюда хоть кто-то из сытых и самодовольных ротарианцев, перед которыми он так распинался неделю назад? Догадывались ли они о существовании Ангол-стрит? И еще Сэм представил, что, должно быть, Спенсер Майкл Фри не очень задумывался о таких людях, как Льюки, Рудольф и Грязнуля Дейв, когда сочинял стихи про пожатие рук, которое важнее воды, еды и крыши над головой. Сэм вспомнил свою речь – напыщенную, вычурную и хвастливую, – и ему вдруг стало стыдно. – Хорошо, – кивнул Дейв. – Значит, я могу снова заглянуть к вам в следующем месяце? – Конечно, – улыбнулся Сэм и спросил: – Скажите, Дейв, вы ведь отвезли все газеты в утиль, не так ли? – Вон туда. Только он сейчас закрыт. – Грязнуля Дейв указал в сторону пальцем, который заканчивался желтым изглоданным ногтем. Сэм кивнул и полюбопытствовал: – А вы тут чем занимаетесь? – Да так, время коротаем. – И Дейв показал Сэму свой плакат. На нем была изображена женщина, державшая огромное блюдо с жареными цыплятами. Сэм сразу обратил внимание на то, как здорово все нарисовано. Пьяница или нет, но талант у Грязнули Дейва определенно имелся. Над рисунком было выведено четким шрифтом: БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ УЖИН С ЦЫПЛЯТАМИ В ПЕРВОЙ МЕТОДИСТСКОЙ ЦЕРКВИ В ПОМОЩЬ ПРИЮТУ ДЛЯ БЕЗДОМНЫХ «АНГЕЛ-СТРИТ» 15 АПРЕЛЯ С 18 ДО 20 ЧАСОВ ПРИХОДИТЕ САМИ И ПРИВОДИТЕ СВОИХ ДРУЗЕЙ! – Сразу по окончании состоится встреча с «анонимными алкоголиками», – сказал Дейв, – но об этом на афише писать нельзя. Это считается как бы секретом. – Знаю, – кивнул Сэм и, чуть помолчав, поинтересовался: – А вы ходите на эти встречи, Дейв? Можете не отвечать, если не хотите. Я понимаю – это вовсе не мое дело. – Я хожу туда, – ответил Дейв, – хотя это и трудновато. На месяц меня хватает, порой на два, а как-то раз я вообще целый год не пил. Но тяжко это, ох как тяжко. – Он покачал головой. – Многие люди не выдерживают и снова начинают пить. А я вот стараюсь. Сэм присмотрелся к женщине, которая держала блюдо с цыплятами. Рисунок поразил его – он был, безусловно, выполнен рукой мастера. А вот изображенная женщина показалась Сэму знакомой, и он спросил: – Вы имели в виду какую-то определенную женщину? Дейв широко заулыбался. Потом кивнул: – Да, это наша Сара, мистер Пиблс. Изумительная женщина. Если бы не она, нашу ночлежку прикрыли бы еще лет пять назад. Это ведь она всегда деньги достает, даже в самый трудный час, когда налоги повышают или инспектора чересчур придираются. Она называет людей, которые жертвуют на приют деньги, ангелами, хотя на самом деле настоящий ангел – это она! Мы ведь в ее честь наш приют окрестили. Жаль только, у Томми Сент-Джона с правописанием в школе неладно было… – Грязнуля Дейв приумолк, глядя на свой плакат. – Теперь-то его уже, правда, в живых нет. Прошлой зимой умер. Печенка отказала. – Вот как? Очень жаль. |