Онлайн книга «Лунное очарование»
|
Впрочем, поспешила успокоить себя Эсме, ей не так уж часто придется находиться рядом с послом. Все, что ей нужно будет делать, – это выслушивать команды и передавать их морякам-сиамцам. Возможно даже, что Уинтроп сам не общается с моряками, а пользуется услугами какого-нибудь помощника. Собственно говоря, ей надо добраться до Чингмэя, во время путешествия общаясь с Уинтропом как можно меньше. Если, даст Бог, все обойдется, то как только она доберется до своей цели, мальчишка-переводчик исчезнет бесследно, и никто ничего не узнает… Но даже если ее секрет и раскроется, что с ней сделают? Не выбросят же за борт, в конце концов! Главное – оказаться на пароходе, а там… В Чингмэе она сумеет как-нибудь устроиться. Главное, она будет вдали от Майклза – и абсолютно свободна. И еще ей можно будет каждый год ходить на Лой Кратонг, ничего не опасаясь… Внезапно Эсме вздрогнула. А вдруг ее план не сработает? Что, если ей придется почти все время неотлучно находиться при лорде Уинтропе? Уж тогда-то он ее наверняка узнает! «Ну и пусть узнает, лишь бы это произошло не в первый момент…» Не развернет же он, в конце концов, свой пароход, чтобы вернуть ее отцу! Подруги выжидающе смотрели на Эсме, но та словно вовсе не замечала их, погруженная в свои мысли. – Ламун, – обратилась Мей к сестре, – как ты думаешь, сможем мы загримировать нашу Эсме под мальчишку-сиамца? – Ты хочешь загримироваться под мальчишку, Эсме? – удивилась та. – Но зачем? – Лорду Уинтропу нужен переводчик, и если этим переводчиком буду я, он возьмет меня с собой в Чингмэй. По-моему, ничего лучшего здесь не придумать! – Вот уж не думаю. – Ламун скривила губы. – Но почему? Волосы у меня прямые, темные, глаза карие… Кожа, правда, не очень смуглая, но у многих китайцев такая же… – В голосе Эсме послышалась мольба. Это растрогало Ламун, но все же она лишь покачала головой: – Нет, Эсме, твой план нехорош. Лорд Уинтроп догадается, кто ты такая, он ведь неглупый человек. – Даже пьяные моряки не поверили, что я англичанка, как я ни пыталась уверить их в этом! Мужская прическа, мужская одежда, немного грима – и ни одна живая душа не догадается… – Не знаю, не знаю… В твоей внешности все-таки слишком много европейского. В лучшем случае ты, может быть, сойдешь за полукровку… Эсме задумалась. Что ж, пусть будет полукровка… В конце концрв, в иезуитском приюте не так уж мало мальчишек-полукровок – плодов страсти европейцев и женщин-азиаток, оказавшихся не нужными ни папе, ни маме… – Ладно, – Эсме кивнула, – буду полукровкой, если вы сумеете меня загримировать. – Как Ламун, сможем? – с надеждой спросила Мей у сестры. – Сделать из нее парня, да еще и сиамца? Нет, Эсме, ничего здесь не получится… Видно, карма твоя такая… Придется смириться! – Но почему, Ламун? – не сдавалась Мей. – Кожа у нашей Эсме как раз такая, какая бывает у полукровок. Немного подведем ей глаза, чтобы казались пораскосей… Энтузиазм сестры, казалось, начал передаваться Ламун. – Да, глаза могут все испортить, – задумчиво изрекла она, – особенно если лорд Уинтроп узнает тебя по ним. Он же смотрел в твои глаза, когда целовался с тобой! Впрочем… – Ламун задумалась, – подожди-ка минутку! Если ты наденешь темные очки – такие же, как у того старого священника-иезуита в приюте… ну, того самого, который еще все время бьет розгами своих учеников… Он привез эти очки из Франции, чтобы защищать глаза от солнца. – Темные очки? – Эсме довольно улыбнулась. – Пожалуй, неплохая идея! Но где я найду такие очки? – Я тебе их раздобуду, – лукаво подмигнула Мей. – Каким же образом? – У меня есть один знакомый в приюте – он не прочь наказать старого священника за то, что тот все время его сечет. – Ты хочешь сказать, твой знакомый украдет их? – встревожилась Эсме. – Нет, конечно, – усмехнулась Мей, – он их позаимствует. – Ну, не знаю… – Эсме замялась. – Так ты хочешь бежать или нет? – решительно спросила Ламун. – Неужели никто ничего не заподозрит, если я вдруг появлюсь на пароходе в чужих очках? – Не думаю, что лорд Уинтроп помнит, какие очки были на старом священнике. И чтобы уж точно никто ничего не заподозрил, все это нужно сделать прямо перед отправлением парохода. Когда твой отец и мэм Мил хватятся тебя, будет уже поздно… – Но я не знаю, когда отплывает пароход – может быть, через месяц. А что, если за это время мистер Майклз успеет жениться на мне? – Мы выясним это. – Ламун гордо выпятила грудь. – Я пошлю в порт своего маленького брата, чтобы он выведал, когда отплытие. А Мей поговорит со своим приятелем, сможет ли тот стянуть очки. Мы вернемся сегодня ночью и расскажем, что нам удалось разузнать. – А где я раздобуду приютскую форму? – спохватилась Эсме. – Все у того же приятеля Мей. Воспитателям он соврет, будто потерял ее, и они дадут ему новую… Неожиданно раздался стук в дверь. – Дочка, – послышался голос отца, – мне нужно с тобой поговорить! – Одну минуту, я только переоденусь! – Эсме с тревогой посмотрела на подруг. Прижав палец к губам, Ламун схватила за руку Мей, и через мгновение обе уже скрылись в джунглях. – Все, папа, можешь заходить! У Джеймса Монтроуза был такой вид, что Эсме уже почти готова была отказаться от побега – она понимала, как сильно это ранит отца. Но есть ли у нее другой выход? Впрочем, имеется еще слабая надежда уговорить его отказать Майклзу… Сев на кровати, девушка посмотрела в глаза отца и приготовилась к решительному разговору. От взгляда ее не укрылось, что глаза эти красны, а руки трясутся – должно быть, он снова напился. После смерти жены Джеймс довольно часто прикладывался к бутылке, и теперь сердце Эсме готово было разорваться от жалости к отцу. Она молчала, ожидая, что он ей скажет. – Эсме, – наконец начал он, – мне кажется, ты до сих нор еще как следует не осознала, что брак между Майклзом и тобой – единственный выход… Эсме не хотелось лишний раз сердить отца, но притворяться ей было невмоготу даже перед ним. – Ты прав, – решительно проговорила она, – я по-прежнему не склонна к этому браку. Но какая разница, что я чувствую, – по-моему, мое мнение для тебя давно уже не имеет значения! Джеймс вспыхнул, но тут же постарался успокоиться. – Твое упрямство только усложняет задачу, – мрачно произнес он, – но решения своего я не изменю. Пойми, я делаю это для твоего же блага – я ведь люблю тебя! – Если ты действительно любишь меня, папа, то зачем заставляешь выходить замуж за человека, которого я презираю! Джеймс отвернулся, не в силах смотреть дочери в глаза. |