Книга Александрийское звено, страница 49 – Стив Берри

— Ух ты! — выдохнула Пэм.

Малоун тоже был впечатлен. Такой зал сделал бы честь дворцу древнеримского императора. Еще один разительный контраст с остальными помещениями особняка.

— Этот дом напоминает мне Эпкот. [5] Все помещения представляют разные страны и время.

Яркий свет люстр освещал белые мраморные ступени с темно-бордовой дорожкой посередине, которая вела к перистилю, окруженному волнистыми ионическими колоннами. Колонны соединялись между собой витыми коваными поручнями, в нишах вдоль стен, словно в музее, стояли бюсты и статуи. Малоун посмотрел вверх. Такой потолок украсил бы даже собор Святого Павла.

Он потряс головой. Ничто во внешнем облике особняка не намекало на то, что внутри его может находиться подобное великолепие.

— Чтобы попасть в картинный зал, надо подняться по этой лестнице, — заявил Малоун.

— У меня такое ощущение, что мы попали на прием к королеве, — сказала Пэм.

Они стали подниматься по бордовой мраморной дорожке, тянущейся по лестнице без перил. Двойные двери с филенками вели в темное помещение. Малоун нашел на стене выключатель, и под потолком ярко вспыхнула хрустальная люстра со вставками из слоновой кости, осветив увешанный картинами выставочный зал — старинный и уютный. Стены были обиты зеленым бархатом.

— После всего, что мы видели, я ожидала большего, — протянула Пэм.

Малоун закрыл двери.

— Что мы ищем? — спросила Пэм.

Малоун смотрел на стены. Картины в своем большинстве являлись портретами известных английских деятелей шестнадцатого и семнадцатого веков. Он не знал ни одного из этих людей. Под портретами вдоль стен выстроились в ряд кленовые книжные шкафы. Опытным взглядом библиофила Малоун сразу определил, что книги подобраны кое-как, только для вида, и не представляют собой ни художественной, ни исторической ценности.

— «Эпифания святого Иеронима», — проговорил Малоун. — Может, это один из портретов?

Пэм обошла зал и внимательно рассмотрела каждую из картин, а Малоун сосчитал их. Ровно четырнадцать. На большинстве были изображены изысканно одетые дамы, на остальных — джентльмены в париках и пышных туалетах, бывших в моде триста лет назад. Перед камином из дикого камня буквой U стояли два дивана и четыре стула. Малоун подумал, что, возможно, именно здесь Бейнбридж проводил большую часть времени.

— Нет, — заявила Пэм, — это все не то. Ни одна из этих картин не имеет ничего общего со святым Иеронимом.

— Странно, — озадаченно сказал Малоун, — Хаддад говорил, что она здесь.

— Может, и была. Но теперь ее здесь нет.

Вашингтон, округ Колумбия

Стефани смотрела на Брента Грина. Выражение холодной решимости на ее лице уступило место изумлению.

— Торвальдсен попросил тебя отозвать мою группу поддержки? Откуда ты вообще знаешь этого человека?

— Я знаю многих людей. Хотя в данной ситуации, — он кивком указал на свои примотанные к стулу руки, — я ощущаю себя в твоей власти.

— Отзывать группу поддержки было глупостью, — заявила Кассиопея. — А если бы меня там не оказалось?

— Хенрик сказал, что вы — там и что вы сумеете уладить любую проблему.

Стефани снова пыталась унять клокотавшую внутри ее ярость.

— Но речь шла о моей заднице!

— Которую ты столь глупо подставила под огонь.

— Я и подумать не могла, что Диксон может напасть на меня.

— Вот потому-то я и говорю: ты не берешь на себя труд подумать. Это, — Грин снова мотнул головой на свои связанные руки, — еще один пример твоей глупости. Что бы ты ни воображала, моя охрана скоро действительно придет с проверкой. Они всегда так делают. Да, я люблю уединение, но в отличие от тебя я не безрассуден.

— В какую игру ты играешь? — спросила Стефани. — Какова твоя роль во всем этом? Ты действуешь заодно с Дейли? А до этого просто разыгрывал предназначенную для меня комедию?

— У меня нет ни желания, ни времени разыгрывать комедии.

Эти слова не убедили Стефани.

— Я по горло сыта враньем. Из-за меня похитили сына Малоуна. Сам Коттон сейчас в Лондоне, куда отправилась группа израильских убийц. Я не могу найти его и предупредить об опасности. Жизнь Джорджа Хаддада, возможно, висит на волоске. Потом я узнаю, что мой босс бросает меня на произвол судьбы, зная, что саудовцы хотят меня убить. Что я после всего этого должна думать?

— Что твой друг Хенрик Торвальдсен предусмотрительно отправил к тебе помощницу. Что я, твой второй друг, решил, что твоей помощнице лучше работать в одиночку. Как тебе такой вариант? Не кажется логичным?

Стефани задумалась над его словами.

— И еще кое-что, — сказал Грин. Стефани подняла на него глаза. — Этому другу ты небезразлична.

Малоун был раздосадован. Он приехал в Бейнбридж-холл в надежде найти ответы. В заметках Хаддада содержалось прямое указание на то, что они находятся здесь. И — ничего!

— Может быть, здесь есть другой картинный зал? — предположила Пэм.

Однако, просмотрев еще раз брошюру, они убедились, что это не так. Что же они пропустили? И тут Малоун кое-что заметил. Возле ниши окна, на витражных стеклах которого мозаичные виноградные лозы ждали появления летнего солнца, кусок стены выглядел каким-то пустым. На остальных стенах от картин не было ни пяди свободного места, а этот угол зиял пустотой. А еще на этом куске стены был явно виден темный прямоугольный след. Раньше здесь висела картина, и обои под ней выгорели не так сильно.

Малоун поспешил к пустующему месту на стене.

— Одной не хватает!

— Коттон, я не хочу показаться занудой, но, возможно, мы ищем в темной комнате черную кошку, которой там нет.

Малоун отрицательно покачал головой.

— Джордж хотел, чтобы мы приехали сюда.

Он задумчиво прошелся по комнате, и тут сообразил, что им нельзя здесь задерживаться. Сюда может зайти кто-то из уборщиков. Хотя у Малоуна были с собой пистолеты Хаддада и Жерди, ему не хотелось пускать их в ход.

Пэм стояла у столов, расположенных позади диванов. На них, между статуэтками и цветочными горшками, в художественном беспорядке были разбросаны книги и журналы. Она рассматривала бронзовую статуэтку — старого человека со сморщенной кожей и мускулистым телом, одетого в просторную одежду. Старик, опустив голову с длинной бородой, сидел на камне и читал книгу.

— Взгляни-ка на это, — сказала она.

Малоун подошел к ней, и женщина показала ему надпись, выбитую на основании статуэтки: