Книга Мозаика теней, страница 73 – Том Харпер

Сигурд был неважным гребцом, но все же сумел благополучно пересечь бухту, лавируя между стоящими на якоре судами, и доставил нас к морским стенам города. Они были отчетливо видны, ибо в эту ночь даже сами волны пламенели: разлитое по поверхности моря свечение отпугивало всех, кто мог бы явиться с этой стороны, и освещало тех, кто, несмотря ни на что, направлялся к берегу. Я ощущал запах нефти и слышал шипение, с каким пламя плясало и извивалось на воде.

— Куда это ты? — спросил я Сигурда, заметив, что мы движемся на северо-запад, к главным причалам. — Высади меня возле ворот Святого Феодосия, я хочу поскорее вернуться домой и найти своих детей.

Сигурд даже не посмотрел в мою сторону.

— Мы держим курс к новому дворцу. Скорее всего, император, как обычно, находится там. Мы должны предупредить его об опасности.

Я чуть не рассмеялся.

— Оглянись вокруг! По-моему, он уже давно предупрежден — если, конечно, еще жив. Я должен позаботиться о своей семье!

— Семьи есть у всех, Деметрий. Но если империя окажется во власти франков, нам всем останется только мечтать о смерти.

У меня не было сил спорить, и я молча наблюдал, как Сигурд подгребает к каменному пирсу возле нового дворца. Мы подошли совсем близко к заграждению из горящей нефти, и мне стало страшно, что течение увлечет нас туда, но Сигурд обнаружил оставленный в огненной полосе небольшой проход и ловко провел лодку через него. К нам поспешили стражники, и я вздохнул с облегчением: город все еще находился в руках ромеев. В свете огня их лица отливали оранжевым, так же как и камень, вода и даже воздух вокруг нас, но я не заметил в их поведении ни малейших следов паники.

— Кто вы? — послышалось с берега. — Назовитесь, иначе сгорите в море!

— Я — Сигурд, командир варяжского отряда, с важными новостями для императора. Он здесь?

— Да. Руководит военными действиями со своего трона.

— Военными действиями? — повторил я. — Неужели началась война и варвары вошли в город?

Стражник ухмыльнулся:

— Они захватили окрестные деревни и выстроились перед стенами, но этому сброду наши укрепления не по зубам. Город в безопасности, по крайней мере на данный момент.

— Но кто же устраивает поджоги?

— Наша собственная чернь. Днем они вышли на улицы, требуя, чтобы император обрушился на варваров всей своей мощью и окрасил Ликос их кровью. Когда император отказался выполнить их требования, они подожгли здание налоговой службы. Охране быстро удалось взять зачинщиков беспорядков и восстановить порядок на улицах.

— Слава Богу! — вздохнул я с облегчением.

— Поблагодаришь Его, когда все закончится! — укоризненно заметил стражник. — Варвары по-прежнему стоят у наших стен, а в городе по-прежнему царит страх. Ну ладно, я пропущу вас во дворец.

Мы выбрались из лодки и прошли через ворота. В новом дворце все было в движении: между первым и вторым рядами стен быстро перемещались отряды воинов, во дворах вертелись точильные колеса, высекая снопы искр из стальных клинков. Повсюду виднелись стойки со щитами и копьями, кухонная прислуга таскала корзины со стрелами. Мы долго поднимались по лестницам, часто останавливаясь, чтобы пропустить группу гвардейцев, и наконец оказались перед тяжелыми бронзовыми дверьми. Дюжина вооруженных до зубов печенегов перекрыла нам путь.

— Император проводит совет, — прорычал сержант. — Он никого не принимает. Его секретарь…

Я перебил его:

— Секретарь находится там же? Передай ему, что Деметрий Аскиат и варяг Сигурд вернулись из Галаты. Скажи, что мы принесли важные новости.

То ли удивившись, что ему осмелились возражать, то ли услышав в моем голосе твердую уверенность, сержант подчинился мне и скрылся за дверью. Вскоре он вышел оттуда, заметно присмирев, и сообщил, что советник готов принять нас немедленно.

Как только бронзовые двери закрылись за моей спиной, я сразу подумал, что никогда еще не бывал в столь благородном обществе. Я оказался в помещении, где однажды уже встречался с севастократором, — в просторном зале, из окон которого, расположенных выше уровня городских стен, открывался вид на равнину. Освещенный мириадами свечей зал был заполнен блистательной толпой, состоящей из военачальников, советников и их приближенных — их было так много, что у меня зарябило в глазах. Помимо Исаака и Крисафия здесь находились: кесарь Вриенний, первый зять императора; великий евнух полководец Татикий, памятный мне но его победе над половцами, и множество других полководцев в золоченых доспехах и сановников с регалиями их должностей. Все они стояли, кроме императора, который сидел на золотом троне в самом центре зала и, наклонив голову, выслушивал доводы, наперебой высказываемые окружающими. На мраморном полу между острыми носками туфель его придворных я заметил пятно, похожее на кровь.

Никто из этой блестящей публики не обратил внимания на такую ничтожную личность, как я, но Крисафий заметил мое появление и заскользил сквозь толпу, постепенно приближаясь ко мне.

— Ты вернулся, — произнес он бесстрастным тоном. — Когда мы увидели, что варвары выдвигаются из своего лагеря, то предположили самое худшее. Особенно после того, как получили донесения, что многие наши воины казнены.

Я посмотрел в его беспокойно бегающие глаза.

— Это была ловушка! Если монах и находился когда-нибудь в том доме, то к нашему приходу его уже не было. Зато нас поджидали там несколько сотен варваров. Многие из нашего отряда были убиты на месте, остальных взяли в плен. Когда варвары на потеху толпе стали рубить пленникам головы, нам удалось бежать. Им известно, что скоро придут норманны, и они торопятся завладеть всей возможной добычей. — Я придвинулся к нему и понизил голос. — Обращаясь к своему войску, военачальник варваров Балдуин заявил, что в нашем городе у него есть агент, который позаботится о том, чтобы открыть для них ворота. Я выяснил, что Балдуин учился в той же школе, в которой монаха научили ненавидеть Византий. Они с монахом наверняка союзники.

К моему удивлению и досаде, Крисафий откровенно посмеялся над этой новостью.

— Твое усердие делает тебе честь, Деметрий, — заметил он снисходительно. — Но ты немного опоздал. Враги императора уже показали себя.

Я кинул взгляд в зал. Не приходилось сомневаться, что император Алексей остался жив и невредим.

— Значит, кровь на полу…

— Дело рук монаха? Нет. Эти большие окна, через которые император наблюдал за ходом битвы, стали соблазнительной мишенью для франков. Одна из пущенных ими стрел угодила в человека, стоявшего рядом с троном.

— Страшно подумать, насколько близки мы были к катастрофе! О какой битве ты говоришь?

В центре зала дородный военачальник произносил страстную речь против варваров, перечисляя совершенные ими ранее нападения на Византийскую империю. Оглянувшись на него, Крисафий ответил: