Онлайн книга «Преисподняя»
— Томас будет не позже чем через час. А остальные? — По-разному, — ответила Вера. — Кто в дороге, кто занят, до кого-то не дозвонилась. О Бранче вы, думаю, слышали. — Он, наверное, рассудок потерял, — заметил Персивел. — Вот так взять и рвануть вниз, да еще в одиночку. Уж ему-то лучше других известно, на что способны хейдлы. — Сейчас меня не они беспокоят. — Только не начинай, пожалуйста, про то, что «враг — в нас». — Вы слышали про приказ стрелять на поражение? — спросила Вера. — Такой приказ у всех воинских частей. И у Интерпола. Персивел прищурился: — То есть? Стрелять в Бранча? — Дженьюэри сделала все, что могла, чтобы приказ отозвали. Но есть такой генерал Сэндвелл — очень злопамятный тип. Просто исключительно. Сенатор пытается выяснить о нем как можно больше. — Томас в ярости, — вставил Pay. — Бранч ведь был в армии нашими глазами и ушами. Теперь остается только гадать, какие у них планы. — И кто раскладывает капсулы с прионом. — Грязное дельце, — пробормотал Персивел. Они встретили Томаса у выхода в зал, прямо с гонконгского рейса. На угловатые черты его лица легли скорбные тени, добавляя ему сходства с президентом Линкольном. Однако для человека, которого только что выслали из Китая, он выглядел на удивление бодрым. Томас оглядел встречающих. — А почему в ковбойской шляпе? — спросил он Pay. — Как хозяева, так и гости, — пожал тот плечами. И, окружив кресло Веры, все двинулись к выходу, обсуждая по дороге новости. — А как там Мустафа и Фоули? — спросила Вера. — Нормально? — Устали, — ответил Томас. — В Каши — это провинция Синьцзян — нас несколько дней продержали под арестом. Конфисковали камеры, дневники, отозвали наши визы. Официально мы — персона нон грата. — Томас, чего ради тебя вообще понесло в Китай? — Хотел исследовать тамошние европейские мумии и надписи. Им четыре тысячи лет. На тохарском языке. В Азии! — Мумии в китайской глуши, — фыркнул Персивел. — Загадочные письмена. И зачем они вам понадобились? — Сейчас я согласна с Персивелом, — призналась Вера. — По-моему, это далеко от нашей задачи. Иногда я сама не знаю, чем занимаюсь. Последние три месяца я по твоему заданию составляю обзоры по митохондриальной ДНК и эволюции человека. Скажи, пожалуйста, каким образом информация по образцам плаценты из Новой Гвинеи приблизит нас к обнаружению первобытного деспота? — В настоящее время мумии и индоевропейские надписи доказывают, что четыре тысячи лет назад на китайскую цивилизацию оказали влияние европейские кочевые народы, — сказал Томас. — И потому вас выслали? — спросил Персивел. Он подышал на очки и нарисовал крест. — Или «товарищи» застукали вас за воздаянием мумии почестей? — Подозреваю, все гораздо серьезнее, — сказал Pay. — Если я правильно понимаю, вы, Томас, пытались доказать, что китайская цивилизация вовсе не развивалась изолированно от других. Заявить, что европейцы, возможно, принимали участие в зарождении китайской культуры, — прямое покушение на основы. Они гордый народ, сыны Поднебесной. — Но опять же, какое это имеет отношение к нам? — спросила Вера. — Думаю, самое прямое, — решился Pay. — Допущение, что великая цивилизация могла быть изменена или даже порождена врагом, низшей расой или варварами, — очень даже важно. — А можно попроще, Pay? — проворчал Персивел. Томас молчал. Казалось, их рассуждения его развлекают. — А что, если и человечество развивалось не в изоляции? Если у нас были учителя? — О чем ты вообще, Pay? — удивился Персивел. — О марсианах? — Зачем далеко ходить, — улыбнулся Pay. — Я о хейдлах. — Хейдлы? — поразился Персивел. — Нас учили хейдлы? — А вдруг на протяжении веков они помогали создавать нашу цивилизацию? Может, это они взрастили наших темных предков и помогли зарождению человеческого разума? — То есть нас вынянчили дикари? — Поосторожнее, — сказал Pay. — А то ты говоришь, как китайцы о варварах. — Это правда? — обратилась Вера к Томасу. — Вы проводите аналог между Китаем и ранней человеческой цивилизацией? — Вроде того, — признал Томас. — И чтобы доказать свою правоту, проехали тысячу миль, сидели в тюрьме? — Не только за этим. Было у меня подозрение — и оно подтвердилось, — что европейские письмена в провинции Синьцзян не на тохарском языке. И не на каком-либо другом известном. Все сообщения о них неверны. Нам хватило одного взгляда. Представляете, на мумиях были хейдлские татуировки. Эти европейские кочевники действовали как агенты или посланцы. Они перевозили в Древний Китай документы. Документы, написанные хейдлским шифром. Если б только мы умели его читать! — И опять же, — сказал Персивел, — что с того? Прошло четыре тысячи лет. И читать их мы не умеем. — Четыре тысячи лет назад кто-то послал этих людей в Китай с какой-то миссией. Неужели вам не интересно — кто? Фургон доставил их в Научный центр. У входа в исследовательский корпус они попали в толпу полицейских и телерепортеров. Тут же собрались представители университета и по очереди выходили репортерам на растерзание. У всех изо рта шел пар. Если рассудить здраво, эта пресс-конференция на зимней улице надолго не затянется. — Еще раз попрошу вас сохранять здравый смысл, — вещала профессорского вида фигура, протирая очки. — Никакой одержимости в природе не существует. Какой-то молоденький корреспондент, мокрый от снега до самых бедер, кричал из толпы: — Доктор Йарон, вы опровергаете сообщения, что университетский медицинский центр в данный момент в качестве лечения проводит процедуру изгнания духов? Бородатый мужчина сверкнул в микрофон белоснежной улыбкой: — Ждем, пока прибудет профи со святой водой и курицей. Полицейские, дежурившие у раздвижных стеклянных дверей, впускать никого не собирались. Врачебный пропуск Веры не помог. Тогда Персивел помахал перед ними каким-то старым, выданным НАСА удостоверением. — Бад Персивел! — удивился полицейский. — Вот черт, проходите, конечно! Каждый хотел пожать ему руку. Персивел сиял. — Ох уж эти астронавты, — шепнула Вера, повернувшись к Pay. Внутри лабораторного корпуса деятельность была не менее сумасшедшей, разве что не такой шумной. Ученые рассматривали диаграммы, рентгеновские снимки, видеозаписи или водили мышью по компьютерным моделям, читали данные с дисплеев или бумаг, прижимая плечом мобильные телефоны. Деловые костюмы смешались с медицинскими халатами разных цветов. Шум напомнил Вере переполненный полевой госпиталь в зоне природной катастрофы. Она остановилась перед кучкой людей, смотревших видеозапись. На экране молодая женщина склонилась над кубом из голубого геля, стоящим на стальном столе. |