Книга Откуда берутся дети?.., страница 37 – Екатерина Риз

- Тебя покормить?

Говоров посмотрел на неё, а Ксения отчаянно покраснела.

- То есть, вас... - попыталась поправиться она, но Илья уже покачал головой.

- Нет, я до ресторана потерплю, - сказал он и с удовольствием откусил от бутерброда.

- До какого ресторана? - перепугалась Степнова.

Илья удивлённо посмотрел.

- Мы же собирались идти есть пиццу.

- Ах да... я забыла.

Ванька влетел на кухню, и прежде чем Ксения успела за ним проследить, забрался на табуретку, а с неё прыгнул на спину Ильи. Тот как раз подносил ко рту чашку с чаем, дёрнулся и опрокинул на себя чай. Ксения ахнула и кинулась к сыну.

- Ваня! Как ты себя ведёшь? Посмотри, что ты натворил! Илья Константинович, обожглись?

Ванька вытаращил глаза и посмотрел виновато.

- Ой, - громко сказал он, а Илья поневоле рассмеялся.

- Вот тебе и "ой", - проговорил Говоров, оглядывая свою испорченную рубашку и радуясь, что чай был не слишком горячим.

Ксения опустила сына на пол и строго на него посмотрела.

- Всё, никаких каруселей. Отправляйся в свою комнату, ты нака...

- Ксения!

Она замолчала на полуслове, когда Илья неожиданно перебил её. Посмотрела на сына, на обиженно-выпятившуюся нижнюю губу и быстро наполняющиеся слезами глаза. Ванька надулся, спрятал руки за спину и кинул на Илью умоляющий взгляд исподлобья.

Ксения понимала, что проигрывает, а Говоров подошёл и посмотрел на них по очереди.

- Предлагаю вечер глупостями не портить. Я сейчас переоденусь, и мы этот инцидент забудем...

- А ты пообещаешь, что больше так поступать не будешь, - вовремя вмешалась Ксения и снова посмотрела на сына, который заметно воспрял духом.

- Не буду, - пробубнил ребёнок, а потом с надеждой посмотрел на Илью. - Я играл в Человека-паука!

Говоров снова рассмеялся, погладил его по голове и вышел из кухни. Из комнаты Ксении он появился несколько минут спустя, успел сменить испорченную рубашку на футболку, а спортивную сумку с оставшимися вещами вынес в прихожую. Степнова ничего говорить не стала, боясь, что Ванька обратит внимание на то, что Илья уносит свои вещи.

Ванька о своей проделке быстро позабыл и тараторил на радостях, как заведённый, и весело глядел на взрослых.

- Ты готова? - спросил Илья, когда они с Ванькой уже в нетерпении топтались у двери. Ксения выглянула из своей комнаты (почему-то она не осмелилась причёсываться и красить губы перед зеркалом в прихожей) и заверила их, что уже почти готова. Говоров выразительно посмотрел на мальчика. - Женщины, Ванька, странные существа, - доверительно сообщил он. - Никогда не могут собраться вовремя. Даже твоя мама.

Ребёнок с пониманием покивал, потом сказал:

- Надо взять велосипед.

Илья фыркнул.

- Велосипедист ты мой... Но велосипед мы брать не будем. Либо карусели, либо велосипед. А то перебор будет.

- Правда, карусели?

- Ну, конечно.

- И на машинках со мной покатаешься? А то со мной только дядя Олег катается, а дедушка с мамой не умеют.

- Покатаемся, - пообещал Илья. - А кто такой дядя Олег?

- Мой друг, - ответила за сына Ксения, выходя из комнаты. - Мы учились в одном классе, он раньше по соседству жил.

- Дядя Олег на самолёте улетел. Далеко!

Говоров с интересом посмотрел.

- Он устроился на работу в немецкую компанию, - пояснила Ксения.

Илья снова кивнул, но уже без особого интереса.

Наконец они покинули квартиру. Ксения с Ванькой спускались по лестнице, она держала сына за руку, и они осторожно спускались. Илья шёл следом, закинув объёмную сумку на плечо, и наблюдал за ними. Но больше за Ксенией.

Конечно же, он всё заметил - и что платье на ней симпатичное, и что макияж ярче... и более обстоятельнее что ли, волосы по-новому уложены... не хвост и не комель на затылке, к которым он привык, а видно, что она старалась... Хотелось бы думать, что для него.

На самом деле хотелось бы.

Чтобы для него...

А их вчерашний поцелуй заставил его задуматься. После того, как первый шок отпустил, Илья начал раскладывать всё по полочкам. Не с первого раза получилось, но ведь главное стараться. Шок был от осознания того, что он захотел, сильно и до неприличия безумно, поцеловать её. Наблюдал её истерику, прижимал к себе, а она рыдала, у него даже рубашка от её слёз промокла, и её слёзы казались ему чистыми. Ксения плакала без всякого умысла, она ничего не хотела добиться от него этими слезами, как поступали другие женщины. Ей просто необходимо было выплакаться, чтобы облегчить душу, и Илье отчего-то становилось страшно, когда он думал, что у неё есть серьёзные причины для истерики. Остро захотелось её успокоить, утешить... помочь, всё-таки помочь. И когда он её обнимал, понял, что поцеловать её просто необходимо, в первую очередь ему самому. Сжать так, чтобы у неё косточки затрещали, чтобы она почувствовала его силу и успокоилась, и поцеловать...

Но, конечно, он не стал так поступать и поцеловал её мягко, хотя внутри всё клокотало от бешеных эмоций. И ему не было её жалко... Ему в тот момент захотелось оградить её от всех неприятностей...

Наверное, надо было испугаться, хотя бы потом, когда остался наедине со своими мыслями. Но как-то не пугалось, и вины не было. В памяти всплывал только поцелуй и то, как Ксения на этот поцелуй отвечала. С каким-то нежданным отчаянием и тоской. И это невозможно было забыть, скорее наоборот, хотелось повторить.

Илья сбился с шага и в дверях притормозил, продолжая наблюдать за ней.

Правда, правда... хотелось.

Выйдя из подъезда, Ксения обернулась и посмотрела на него, и Говоров вдруг испугался, что она может что-то прочитать по его лицу, угадать его мысли.

- Что-то не так? - спросила Ксения.

Илья улыбнулся ей.

- Ничего. Ванька, садись в машину. На старт!

- На старт, поехали! - воскликнул мальчик и нетерпеливо подёргал ручку дверцы машины.

Устроив его на заднем сидении, Илья открыл дверцу для Ксении. Она скользнула на сидение, подол платья приподнялся, обнажая её бедро. Ксения вспыхнула и поспешно платье расправила, а Говоров сделал вид, что ничего не заметил. Напряжение, которое возникало между ними, когда они оказывались так близко, казалось можно не только почувствовать, но и потрогать. И оба это понимали.

В парке было легче не реагировать друг на друга так остро. Вокруг было много людей, кричали и бегали дети, крутились аттракционы, и даже пару клоунов, прохаживающихся по дорожкам и играющих с детьми, Ксения увидела. Украдкой наблюдала за Ильёй, как он общался с Ванькой, как они о чём-то шептались, и сын заливисто смеялся и вис у Говорова на шее, млея от счастья. И удивлялась, как Илье удаётся так легко с Ванькой договариваться. Они всё решали совместно, и её сыну даже в голову не приходило спорить или канючить, как обычно бывало в парке, когда у Ваньки разбегались глаза, и он хотел и туда, и туда, и сладкой ваты, и мороженного, и на батут, и на качели, и всё сразу. А сегодня не спорил и внимательно прислушивался к тому, что говорил ему Илья.