Книга Натюрморт с воронами, страница 41 – Линкольн Чайлд, Дуглас Престон

Когда он подошёл, Риддер и Людвиг поднялись.

— Сидите, сидите. — Профессор пожал им руки.

— Доктор Чонси, — осторожно начал Риддер, — я хочу познакомить вас с Людвигом, издателем нашей местной газеты «Край каунти курьер». Точнее сказать, он не только издатель, но и редактор и журналист в одном лице. — Риддер засмеялся и сел.

Почувствовав на себе пронзительный взгляд голубых глаз. Людвиг смутился.

— У вас интересная работа, мистер Людвиг, — сказал профессор, усаживаясь за стол.

— Зовите его просто Смитти, — предложил Риддер. — Мы не придерживаемся формальностей в нашем городке. У нас каждый человек чувствует себя как дома.

— Спасибо, Арт. — Профессор обратился к Людвигу: — А вы называйте меня просто Стэн.

Людвиг хотел что-то ответить, но Риддер перебил его:

— Послушайте, Стэн, мне пора бежать по делам, а вы поговорите со Смитти. Он хочет написать о вас небольшую статью в своей газете. Заказывайте что душе угодно, я плачу за всё.

Через минуту он ушёл, а профессор Чонси выжидающе уставился на Людвига прищуренными глазами. Тот не понимал, чего от него хотят, но, вспомнив про интервью, вынул блокнот и приготовился писать.

— Откровенно говоря, — начал профессор, — я предпочёл бы отвечать на заранее подготовленные вопросы.

— Боюсь, у нас просто нет для этого времени. — Людвиг через силу улыбнулся.

Профессор не ответил на его улыбку.

— Скажите, что именно вы хотите написать об мне?

— Небольшой биографический очерк. Ничего особенного. Людям хочется знать о человеке, который займётся этим перспективным проектом.

— Видите ли, это чрезвычайно деликатный сюжет, — заметил профессор. — Я хочу, чтобы всё было прилично и по существу.

— Согласен. Я напишу весьма благожелательный очерк о вас, а не о том эксперименте, который вы намерены проводить здесь.

Чонси задумался.

— Я должен посмотреть очерк, прежде чем он появится в печати.

— Обычно мы этого не практикуем, — возразил Людвиг.

— Боюсь, в этом случае вам придётся сделать исключение. Такова политика нашего университета.

Людвиг тяжело вздохнул.

— Ладно, договорились.

— Начинайте. — Профессор поудобнее устроился на стуле.

— Не заказать ли нам чашку кофе или завтрак?

— Я завтракал несколько часов назад, ещё в Дипере.

— Тогда не будем терять время. — Людвиг открыл редакционный блокнот, ломая голову над первым вопросом.

Доктор Чонси посмотрел на часы.

— Я очень занятой человек, поэтому был бы крайне признателен, если бы мы закончили все наши дела минут за пятнадцать. А в следующий раз составьте перечень вопросов заранее, чтобы не придумывать их на ходу. Таковы требования элементарной вежливости по отношению к человеку, который ценит каждую минуту.

Людвиг покраснел.

— Хорошо, расскажите немного о себе. Когда и где вы учились в школе, как заинтересовались сельским хозяйством и так далее.

— Я родился и вырос в городе Сакраменто, штат Калифорния, там же окончил среднюю школу и поступил в Калифорнийский университет в Дэвисе. Специализировался по биохимии и с отличием окончил университет в 1985 году. — Чонси сделал паузу. — Вы успеваете записывать?

— Да.

— После этого я поступил в аспирантуру Стэнфордского университета и окончил её в 1989 году, защитив докторскую диссертацию по молекулярной биологии. Это была лучшая диссертация, за которую я получил медаль Хэнсли. Надеюсь, вы знаете, что такое медаль Хэнсли! Вскоре после этого я начал работать на факультете биологии Канзасского университета, а в 1995 году стал заведующим кафедрой молекулярной биологии и одновременно директором Программы агротехнических исследований.

Чонси умолк, давая Людвигу возможность зафиксировать сказанное.

Людвиг написал за свою жизнь немало биографических очерков, но впервые столкнулся с таким высокомерным типом. Медаль Хэнсли, — подумаешь, большое дело. Этот тип явно не страдает излишней скромностью.

— Хорошо, Стэн, спасибо. Скажите, пожалуйста, когда именно вы увлеклись генной инженерией?

— Вообще-то мы не называем эту область генной инженерией. Мы предпочитаем называть это обогащением генотипа.

— Ну хорошо, обогащением генотипа.

Профессор пристально посмотрел на Людвига.

— Когда мне было двенадцать или тринадцать лет, мне в руки попал один из номеров журнала «Лайф» с фотографиями голодающих детей Биафры, которые осаждали грузовик ООН в надежде получить хоть горсть риса. И вот тогда-то я и подумал, что мог бы спасти всех этих несчастных детей от голодной смерти.

— А ваши родители? Чем занимались они? Или в вашей семье больше никто не занимался наукой?

— Я предпочёл бы говорить только о себе.

Людвиг улыбнулся и подумал, что отец Чонси скорее всего был водителем грузовика и избивал жену.

— Ну хорошо, скажите, пожалуйста, какие научные работы вы уже опубликовали?

— О, их очень много, — воодушевился профессор. — Если вы оставите мне номер вашего факса, я пришлю вам полный список моих научных трудов.

— К сожалению, у меня нет факса.

— Понятно. Честно говоря, ответы на подобные вопросы я считаю пустой тратой времени, так как вы можете обратиться в отдел по связям с общественностью Канзасского университета и получить там всю необходимую информацию. У них огромный файл со списком моих работ, так что с этим не возникнет никаких проблем. Кроме того, вам не помешало бы ознакомиться с некоторыми моими работами, прежде чем приступать к интервью. Это позволило бы нам сэкономить уйму времени. — Чонси снова посмотрел на часы.

Людвиг перешёл к другой теме.

— А почему вы, собственно, выбрали именно Медсин-Крик?

— Должен напомнить вам, что окончательное решение по этому поводу ещё не принято.

— Да, я знаю, но почему наш городок попал в поле вашего зрения?

— Мы искали самое типичное место с типичными климатическими и погодными условиями. Медсин-Крик и Дипер были выбраны из сотен других городов и посёлков после тщательного компьютерного исследования на основе анализа нескольких тысяч важнейших факторов. Мы уже подписали соглашения с ведущими агротехническими фирмами на проведение соответствующих работ. А сейчас осталась лишь самая малость — выбрать один городок из двух. Именно поэтому я и приехал сюда: объявить о нашем решении в понедельник утром.

Людвиг записал эту информацию, с грустью подумав, что на самом деле этот тип не сказал ему ничего важного или интересного.

— А что вы думаете о нашем городке? — спросил он.