Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - курпринц»
|
Норберт добавил: — Еще одна армия вышла из Сакранта. Так говорят пленные, она двигается намного восточнее. — Но пройдет через Бриттию? — Да, через ее восточную часть, дальше в Варт Генц и вторгнется в Турнедо. Я буркнул: — А там останется только наша маленькая, но злая Армландия, закрывающая дорогу к Тоннелю. Он сказал осторожно: — Не знаю, слышал ли Мунтвиг, что как вы открыли Тоннель, так можете и обрушить всю массу Хребта на эту узкую прямую норку, но, думаю, это его не остановит… — Это еще та сволочь, — сказал я со злостью. — Ладно, спасибо за подробный доклад, дорогой барон. Он поклонился и пошел из шатра, но вдруг хлопнул себя по лбу и повернулся ко мне. — Еще один пустяк, ваше высочество. — Говори! — Мы сейчас проходим мимо земель принца Клавеля, — сказал он. — Старшего сына его величества короля Ричмонда Драгсхолма. Его земли западнее, мы пройдем мимо. — И что? — Есть неприятная новость, ваше высочество… — Выкладывай, — сказал я. — В обморок не упаду. Хотя кто тебя знает. — Принц Клавель присягнул Мунтвигу, — доложил он. — А так как его армия втрое больше королевской… Он умолк и посмотрел на меня значительно, словно проверяя мою память. Я порылся в ней, чего там только нет, ответил сдержанно: — Мы изволили слышать, принцев в королевстве двое… плюс принцесса Лиутгарда, преисполненная всяческих достоинств. Достоинства ее все видели… Принц Сандорин вздохнул мечтательно: — Как их недостает в этом диком грубом мире! — Не баядерничайте, принц, — сказал я строго. — Мы воины Креста, мы должны вперед и дальше, а во взоре — мечта!.. У старшего сына, как я слышал, армия втрое против отцовской, а так как он женился, если не соврали, на дочери самого богатого и могущественного лорда Бриттии… Я умолк, давая возможность завершить мою весьма доступную мысль. Норберт поклонился и сказал почтительно: — Вы все отметили исключительно точно. Любой из пяти крупнейших лордов выставит армию втрое, если не впятеро большую, чем у короля, а уж сын теперь вообще может сокрушить даже объединение лордов. — Чем Мунтвиг его взял? — Обещанием отдать отцовский трон. Я посмотрел в удивлении. — Мунтвиг намерен оставить королей на своих тронах? — Трудно сказать, — ответил он уклончиво. — Мы еще не знаем, что творится в Ираме, Сакранте, Пекланде… Но, думаю, насчет принца он может быть спокойным. — Почему? — Корону он ему пообещал, — объяснил он, — но вот даст ли? Ричмонд Драгсхолм еще жив, но Мунтвиг заверил принца, что это решится быстро. Бриттия захвачена практически вся, а король с остатками разбитого войска отошел в горную область, откуда его выбить пока трудно, но можно заморить их там всех голодом. Я выслушал, пробормотал: — Ну что ж, тогда решается проблема, как провести армию через эти густонаселенные земли и не растоптать ни единого жучка по дороге. Здесь, как я понимаю, принявшие Мунтвига как светоч Веры, а западнее земли самого принца Клавеля. Сулливан сказал густым голосом, полным уверенности в справедливости любых действия по отношению к сыну, предавшему отца: — Значит, это земля противника? — Даже врага, — уточнил Норберт. Я поморщился. — Только старайтесь не слишком отыгрываться на крестьянах, что с них взять? Да и нет у них свободы выбора, а вот этот гребаный принц должен ответить за гнусную измену королю, которому приносил присягу!.. Епископ произнес со сдержанным гневом: — Да еще и родителю!.. Это наибольшая гнусность! — Вообще-то все дети бунтуют, — уточнил я, — и доказывают, что родители дураки и ничего не умеют… вон даже Адама за это пинком из рая, однако замышлять свержение отца и наверняка отцеубийство… Клемент заметил осторожно: — Может быть, он и не замышлял убить отца? — Замышлял, — возразил я. — замышлял!.. Как думаете, сэр Альбрехт? — Замышлял, — ответил тот подчеркнуто твердо и посмотрел мне в глаза. — Если нам надо, то замышлял! — Вот видите, — сказал я остальным, — граф Альбрехт демонстрирует понимание наших справедливых и донельзя гуманных интересов, широту мышления и глыбину… в общем, и глыбину. Потому будем с революционной непримиримостью к такому отношению к родителям и с христианским всепрощением к нашим воинам, что будут творить… гм… справедливость. Что скажете, граф Стоунширский? Все начали оглядываться друг на друга в недоумении, а я вперил строгий взгляд во всегда молчащего на таких брифингах Макса. Он поспешно вскочил, щели залило краской, а глаза виновато заморгали. — Ваше высочество, — сказал он жалобно, — я целиком согласен… — С чем? — С вашей политической линией, — сказал он уже увереннее. — И стараюсь ее проводить… своими воинскими объединениями. — Максимилиан фон Брандесгерт, — сказал я с укором. — Вы хоть помните, что у вас в землях Гандерсгейма целое королевство? Ну и хорошо, что забыли… Только не перегорите на этой дьявольской… простите, ваше преосвященство, благородной работе во славу церкви! Всем спасибо, поднимайте людей, выступаем. Когда вышли из шатра, Сулливан прогудел зловещим голосом: — Ответит как принц, так и все лорды в его владениях! — И все лорды, — согласился я. — Уж они-то могли… и были обязаны взять свои дружины, неважно, большие или малые, и отъехать к законному королю Ричмонду. — Кто-то так и сделал, — ответил Клемент, — это верные слову и клятве люди, а вот те, кто остался с принцем… — Те расплатятся, — сказал Сулливан со зловещим весельем и со скрипом потер ладони, словно две каменные плиты одна о другую. — Я выдвигаюсь сразу за сэром Норбертом? — Кстати, — сказал Норберт и посмотрел на меня так, как умеет только он, словно в доли секунды мысленно пересылает мне целую речь, — Мунтвиг как император милостиво пожаловал принцу Клавелю корону курпринца! Альбрехт проговорил значительно: — Хороший ход. Ничего не обязывающий. Я сказал зло: — Чем очаровал этого завистливого дурака еще больше и плотнее привязал к своей колеснице? — Как вы угадали? — спросил он. Я повысил голос, все почтительно умолкли и замерли, глядя на меня верноподданническими глазами, а я проговорил значительно: — Тогда сделаем небольшой зигзуг… Владения этого, с позволения сказать, курпринца находятся… находятся… западнее нашего прямого, как правда и справедливость, маршрута, с позволения сказать. А где сам принц… э-э… курпринц? |