Книга Прощение, страница 52 – Жаклин Митчард

– Конечно, почему бы и нет?

Если Шира понимает, что происходит на поле, то и я смогу. Я точно знала, что там две сетки ворот. Неужели игра такая сложная? Шира объяснила мне основные правила, и к концу первого тайма я уже скандировала каждый раз, когда Кевин ловил шайбу, и пела со всеми, когда «наши» забивали ее. Умению Кевина бросаться за шайбой на лед и его физической выносливости можно было только позавидовать.

– Я бы не смогла повторить все их трюки даже без коньков, – заметила я Шире. – Не понимаю, как им удается вытворять такое на льду!

– Он играл в хоккей с трех лет, – объяснила Шира. – Для него это так же естественно, как ходить.

– Ничего себе! Здесь же нет зимы.

– Его отец играл за команду колледжа. В Нью-Йорке. Он собирался стать врачом.

– Кевин сказал, что в его семье нет медиков.

– Дедушка Кевина погиб. Его сбил грузовик с пьяным водителем. А у бабушки был ресторан. Так все и случилось. Китайцы во многом похожи на евреев. Семья превыше всего.

– Это многое объясняет. Кевину нравился английский...

– Но вместо этого он решает заняться медициной. Думаю, что, несмотря на трудности, все это имеет смысл. Как и игра в хоккей в Калифорнии, – пожав плечами, сказала Шира.

– Пожалуй, да. Там, где я росла, все знали, как стоять на лыжах, еще до того как начинали читать.

– Вот этого я бы не смогла сделать ни за что. Стать на лыжи, – ответила Шира.

– Это легко. Надо только пригибаться и следовать закону земного притяжения.

– Если ты росла в Айдахо, то с законом земного притяжения у тебя проблем не будет. Но в Бруклине негде научиться лыжному спорту.

– А его семья одобряет то, что ты... не методистка? Шира засмеялась.

– Я думала, ты скажешь, что я не китаянка. Сначала они отнеслись ко мне настороженно, но Дженни сказала, что все в конце концов сводится к одному...

У меня поникли плечи.

– Что такое? Что? – спросила Шира.

– Не знаю. Ничего. Я просто получила письмо от одного парня. Он рос там же, где и я. Он католик, а я из семьи мормонов. Это все смешно. Он всегда считал меня «девчонкой из соседнего дома», которая любит лошадей.

– Но ты вкладывала в вашу дружбу нечто большее.

– Не совсем.

– Думаю, что ты лукавишь, – настаивала Шира.

– Он влюблен. Он счастлив.

– А ты хотела бы быть на ее месте. Так почему бы тебе не сказать ему о своих чувствах?

– Я бы ни за что не отважилась. Мы так не делаем.

– Брак с «иноверцем»? У евреев все то же. Кевину пришлось бы принять мою веру.

– Он бы сделал это?

– Говорит, что да. Посмотрим...

– Этот парень итальянец. Католик. Он все равно не думает обо мне как о своей девушке.

Я вспомнила фотографию, которую нашла у Мико, – ту, где я скачу верхом на Джейд и ветер развевает мои длинные волосы.

– Ты не убедила меня, уж прости великодушно, – сказала Шира.

Команда Кевина выиграла. Мы отправились праздновать с пивом. И с лимонадом для меня.

– «Нет» алкоголю?

– Я еще не достигла совершеннолетия, – объяснила я.

– Даже если бы она и достигла совершеннолетия, ничего бы не изменилось. Она и чай с кофе не пьет, – вставил Кевин.

– Кевин скоро перещеголяет всех в знании истории религии, – язвительно заметила я.

– Но вам же ничего нельзя! – чуть не закричал он.

– Мне все можно! Совершенно не обязательно заливать себя какой-то ерундой, чтобы чувствовать себя на высоте.

Я указала пальцем на пятно от пива, которое расплылось у Кевина на рубашке.

Все рассмеялись, а Кевин покраснел.

– Она может пить колу, хотя в ней есть кофеин.

– Но сначала надо совершить специальный ритуал, – сказала я.

Все снова рассмеялись.

– Я сдаюсь, – вымолвил Кевин. Шира заметила:

– На твоем месте я поступила бы точно так же. Ухода, пока ты не слишком отстал.

Шира мне понравилась. Не прошло и месяца, а я уже познакомилась со многими людьми – у меня появились два друга и несколько приятелей из класса. Миссис Дезмонд каждый вечер готовила мне ужин, забывая посчитать пять долларов, которые я ей была бы должна. Пока мне удавалось избежать встречи со Скоттом Эрли. Келли оставляла мне деньги в конверте у лампы. По пятницам Скотт отправлялся на греблю, а потом на встречу в храм, где проводились благотворительные занятия с бездомными детьми. Поэтому мы почти не видели друг друга.

Затем однажды днем он попросил привезти Джульетту в библиотеку, где добровольно выполнял какую-то работу. Я не могла ответить отказом. Все эти дамы... Они умилялись, передавая малышку так, словно это было редкое произведение искусства. – А вы, должно быть, Келли! – сказала одна из женщин постарше.

– Нет! – слишком горячо и громко отозвалась я, так что все обернулись. – Я хотела сказать, что девушка такого возраста, как я, не может быть мамой этой замечательной малышки. Я няня. Келли такая же красивая, как Джульетта.

Ошибка объяснялась тем, что у Джульетты были каштановые волосы, как у меня теперь, а у Келли очень светлые.

Скотт Эрли извинился, когда дамы ушли. Он оформлял детский сектор библиотеки по случаю приближения Хэллоуина. Эрли держал Джульетту на коленях, помогая ей дотянуться до бумажной летучей мыши.

– Ты не поверишь, сколько всего мне приходится видеть, Рейчел, – тихо заметил он. – Здесь была одна мама: ее дочь не могла долго выбрать книгу, так она ударила ее. Возможно, она просто устала. Но ведь дело касалось маленького ребенка! Мне трудно представить, чтобы я мог обидеть Джульетту только за то, что она делает что-то медленно. Я вообще никогда не смог бы обидеть ее.

Он прижал Джульетту к себе.

– Иногда я не могу понять, кто больше беспокоится о детях: мамы, которые сидят все время с ними, или папы, которые убегают на работу, а потом в таком же спринтерском темпе возвращаются с работы. Без сомнения, быть родителем – большая ответственность, особенно когда все надо делать в спешке, быстро...

Он все продолжал, но я не слушала его.

У меня похолодели руки, так что пришлось спрятать их в рукава кофты с капюшоном, которую я купила за несколько баксов. Скотт Эрли говорил абсолютно искренне. Он и впрямь видел, как женщина ударила ребенка, и это привело его в ужас. Ему хотелось поделиться со мной своими переживаниями. Я покачала головой, пробормотав что-то. Я сказала, что мне нужно отправляться домой. Время моей работы истекало, и мне надо было торопиться на занятия. Я бежала всю дорогу домой, успев как раз к тому моменту, когда Келли подъехала к подъезду.