
Онлайн книга «Сын Розмари»
![]() В тот же день Джо позвонил ей около пяти вечера. Стамос вместе со всей семьей в отъезде, но автоответчик сообщил, что утром в понедельник они будут дома. — Я не сказал, зачем он мне нужен. Джордж решит, что я готов продать тачку, и сразу по возвращении позвонит мне. Да и нереально что-нибудь провернуть до понедельника. И все-таки, Рози, чем больше я об этом думаю… Если Гамбург — образец, то этак недолго стереть с лица земли всю человеческую расу. По-моему, на всей планете не сыщется маньяка, который на такое способен. Она глубоко вздохнула: — Джо, надеюсь ты прав. И все равно, спасибо за помощь. — Не беспокойся. Скоро тебе полегчает. Розмари вернулась к чтению научно-популярной книжки, купленной только что в магазине «Даблдэй» на Пятой авеню. «Биохимия — палка о двух концах». Она добралась до главы, где рассказывалось о нервных газах и поедающих органику вирусах. В понедельник утром семья Стамоса возвратилась с лыжного курорта — вся, кроме Джорджа, который лег в цюрихскую клинику на вытяжение. Объяснив Эллен Стамос, что речь идет не о машине, а об услуге для матери Энди, Джо добыл номер его телефона, но из-за разницы во времени дозвонился только на следующее утро. Таковы были плохие новости, изложенные им Розмари по телефону во вторник. Хорошие новости заключались в том, что Стамос немедленно связался со своим коллегой и партнером. Работая в лаборатории Сайоссета, что на Лонг-Айленде, этот джентльмен предоставляет платные консультации в области судмедэкспертизы. Джо сказал ему, что до него, наемного работника «БД», дошли слухи об испорченных свечах, и он исключительно ради собственного спокойствия хочет их проверить. Скорее всего опасения совершенно беспочвенны, и все же… — Он проверит несколько свечек. И завтра к утру даст ответ. — Ты ему сказал насчет биохимии? — спросила Розмари. — Да. Он говорит, это в пределах возможного, хотя мало вероятно, что шайка атеистов-психопатов способна на такие ухищрения. Потом Розмари смотрела телевизор, не выпуская из руки пульт дистанционного управления и часто переключая каналы. То и дело в десяти — и тридцатисекундных роликах Энди и она сама твердили о том, как Зажжение вдохновит и подвигнет, и как будет славно, когда вся человеческая раса пустится в величественный, символичный, высокохудожественный хэппенинг, и что здесь, в этом часовом поясе, надо распаковать свечу в семь вечера этой пятницы, при включенном на любом канале телевизоре, и не пропустите в шесть «разминку», и помните, свечи надо держать подальше от детей… Энди подмигнул ей с экрана. — Что, небось уже мутит от всего этого? Он хихикнул, она — нет. — Ничего не поделаешь, это очень важно, — сказал он. — Я вас прошу: пожалуйста, позаботьтесь, чтобы все ваши знакомые зажгли свечи в надлежащее время. Вы ведь не откажете мне в таком пустяке? Спасибо. Люблю вас. А может, к тому, что он делает, что намеревается сделать, Розмари обладает иммунитетом по причине родства с ним? Это казалось столь же вероятным, как применение газов, способных за пятнадцать минут превратить человека в студень. Джо удалось заказать билеты на первый приличный хит бродвейского сезона — новую версию провалившегося в 1965-м мюзикла. Ирония судьбы: на роль в этой пьесе пробовался Ги — еще до того, как они с Розмари переселились в Брэме. В то счастливое время они жили в однокомнатной квартирке на Третьей авеню, в доме без лифта. Как и ожидала Розмари, спектакль оказался довольно миленький, но первый акт она смотрела вполглаза и слушала вполуха — Джо еще не получил новости из сайоссетской лаборатории. В антракте он пошел звонить своему автоответчику. Розмари одарила несколько соседей улыбками и надписями на фотографиях, потом сидела, глядя в театральную программку. Джо вернулся, когда погасли юпитеры и началась увертюра второго акта. — Чисто, — прошептал он, садясь рядом. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он кивнул: — Совершенно чисто. Никакой биохимии. — Tec! — раздалось позади. Следить за вторым актом тоже было нелегко, но в конце она неистово хлопала и даже встала поаплодировать вместе с Джо и остальными зрителями. Потом они протолкались в ближайший бар и нашли в углу свободный крошечный столик. — Он все проверил, — сказал Джо. — Воск, фитили, красители, целлофан. Четыре свечи — две отсюда, одна из другого штата, и еще одна — заграничная. Полный порядок, на сто процентов. Никакой биохимии. И никакой химии. Даже ароматизаторов нет. — Ты с ним говорил? — спросила Розмари. — Он надиктовал сообщение на автоответчик, — ответил Джо. — Подробный отчет придет факсом. — Фу! — вздохнула она. — Гора с плеч. — А знаешь, неприятно говорить, но это ничего не доказывает. Не забывай, свечи производятся на четырнадцати заводах. Может, брак гонят на одном заводе, а эти свечи — с другого. — Нет, — сказала она. — У меня было… подозрение, что испорчены все свечи. — Все? Со всех четырнадцати заводов? Ты это всерьез? Она улыбнулась и пожала плечами: — Мандраж перед премьерой. Официант принес ей мартини, ему — шотландское виски. — Будем здоровы. — Они чокнулись и глотнули. — Джо, спасибо огромное, — сказала она. — Я тебе так благодарна — И поцеловала его. — А где мы зажжем свечи? — У Энди, — ответила Розмари. — Наверное. Втроем. Тебя устраивает? — А почему меня это не должно устраивать? Лучше места все равно не найти. — Джо улыбнулся. — Я имею в виду, для наших первых свечей. — Верно. — Она улыбнулась. — Так значит, подкатить за тобой к шести, поедем вместе? — Я как раз об этом и думала, — сказала она. — С Новым годом! — Они чмокнули друг друга в губы. — Можешь считать меня романтиком, но я рад, что мы ждали. Канун Нового года получится что надо. Какое бремя свалилось с ее души! Пускай Энди позволил одержимым спонсорам «БД» впутать его в убийство Джуди — за это, разумеется, ему нет и не может быть прощения, но все же у этих одержимых благородная цель, не то что у его «папаши», которому Энди нужен, чтобы выиграть молниеносный Армагеддон. Розмари долго стояла под горячим душем. Потом хорошенько выспалась. Давно ей не удавалось спокойно проспать целую ночь. Сначала — поездка, потом — Джуди… Она позвонила в бюро обслуживания, заказала горячий шоколад и булочки. Потом пила и жевала на атласных подушках и смотрела по телевизору подготовку к Зажжению в аргентинской школе, в Академии военно-воздушных сил, у Стены Плача, на буровой вышке в Северном море. Когда она выключила «ящик» и угнездилась в теплом атласном коконе, Розмари беспокоило только одно — чувство, будто ее зовет Энди. Как в тот раз, когда его голова застряла между рейками детской кроватки и он заходился в немом крике. |