Книга Молодая жена, страница 29 – Долли Нейл

Он потянулся за сигарой, все еще тлеющей в пепельнице. Но не закурил, а стал машинально вертеть ее в руках.

– А что тебя так удивляет? Разве я не могу руководствоваться самыми обычными мотивами? – спросил он, и в глазах его заиграли веселые огоньки.

– Но не будешь же ты утверждать, что любишь меня? – робко сказала она.

– Почему? – вопросом на вопрос ответил он.

Джули была слишком смущена и все еще боялась поверить его словам, поэтому она медленно проговорила:

– Ну... этого просто не может быть.

– Ты недооцениваешь себя, Джули. – Его насмешливая улыбка заставила бешено забиться ее сердце. – Когда твой круг знакомств расширится, я думаю, появится очень много мужчин, влюбленных в тебя. Разумеется, в том случае, если ты решишь отклонить мое предложение. Следует ли мне назвать некоторые из твоих качеств, за которые тебя можно полюбить? – И поскольку она ничего не ответила, Саймон продолжил: – Во-первых, ты очень красивая девушка. Красота не является исключительной собственностью зеленоглазых искусственных блондинок. К тому же в отличие от других привлекательных девушек, ты интеллигентна и умеешь готовить. – Он сделал короткую паузу. – Ты на редкость преданный человек. А это качество в людях я ценю выше всего... даже когда оно не совсем уместно, – сухо добавил он. – Для меня очень ценно, что в море ты чувствуешь себя как дома. Я люблю время от времени уходить в плавание. Это делает невозможным мой брак с девушкой, страдающей от морской болезни или не желающей проводить время на яхте. А ты, я уверен, будешь испытывать удовольствие от скитаний на «Моряке» не меньше, чем я сам. Ну что, мои слова убедили тебя? Или ты по-прежнему думаешь, что «просто невозможно» полюбить тебя?

– Я... я не знаю, что думать, – тихо сказала она. – Мы познакомились только две недели назад.

– Экстремальные ситуации требуют незамедлительных действий, – пожал он плечами. – Если бы обстоятельства сложились по-другому, я не действовал бы так... стремительно... А может, ты ничего не чувствуешь ко мне? Я что, физически неприятен тебе?

Джули сильно покраснела.

– Что за чушь ты говоришь! Я не нахожу тебя физически отталкивающим... – взволнованно пробормотала она.

– Время от времени ты довольно убедительно имитируешь это.

– Ты... ты иногда выводишь меня из себя, – громко сказала она, щелкая замочком своей сумочки. – Тогда я начинаю злиться и говорю все, что приходит в голову.

– Понимаю. Что ж, если ты согласишься выйти за меня замуж, я обещаю никогда больше не выводить тебя из себя. Что ты скажешь теперь? – спросил он смеющимся голосом.

Джули взволнованно посмотрела на него, и их глаза встретились.

– Так ты шутишь? Это была просто шутка?

– Дорогое мое дитя, мужчины, которые делают предложение в шутку, сами достойны всеобщего осмеяния, – сухо заметил он. – Что я должен сделать, чтобы убедить тебя, что говорю серьезно? Перепрыгнуть через стол, пылко схватить тебя в объятия и умолять сделать меня счастливейшим из смертных? Мне казалось, что никакая демонстрация страсти с моей стороны не сможет больше повлиять на твое решение, чем спокойный уравновешенный разговор. Но если ты разочарована, это упущение легко исправить. – Он приподнялся с кресла.

– О нет... нет, – поспешно сказала Джули, – я предпочитаю спокойный разговор. Но я просто не могу поверить, что... ты решил сделать мне предложение...

– Что ж, прежде чем связать себя обещанием, тебе надо привыкнуть к этой мысли. Сейчас около половины первого. Поедем к нам и позавтракаем.

* * *

– Ты сказал об этом своей маме? – спросила Джули, когда они ехали в машине.

– Я обязательно поставил бы ее в известность... десять лет назад. Сейчас я обычно сам принимаю решения, – ответил Саймон, слегка улыбнувшись.

– Что она подумает? Она будет очень расстроена?

– Если ты отвергнешь меня, она об этом ничего не узнает. Если же ты согласишься, она будет в восторге. Последние пять лет она постоянно пытается меня женить.

– Возможно, но не на девушке, подобной мне, – усмехнулась Джули.

– На девушках, которые ничто в сравнении с тобой. – Он снял с руля левую руку и коснулся ее руки. – Ты должна стряхнуть с себя этот глупый комплекс неполноценности. Видит бог, я надеюсь, что ты никогда не станешь тщеславной, но некоторое количество самоуверенности тебе не повредит.

Так и держа ее руку в своей, он подъехал к воротам Роуз-Холла. Когда машина остановилась перед домом, навстречу им выбежал Сэр Арчибальд. Его бурное приветствие чуть не сбило Джули с ног.

– Еще одно свидетельство твоей привлекательности. Мой пес старается выразить свое одобрение, – с улыбкой заметил Саймон.

Миссис Тьернан находилась в комнате, окруженная аккуратными стопками мальчишеских рубашек, нижнего белья и полосатых пижам.

– Джули! Какой приятный сюрприз! Как ты, дорогое дитя? – Она встала, чтобы поцеловать девушку в лоб. – Я исполняю свою ежегодную епитимью, – пояснила Энн. – Пришиваю метки к школьному снаряжению мальчиков.

Остальные члены семьи отсутствовали. Дети отправились гулять, Шарлотта и Эмма – за покупками, а Роб и близнецы были заняты какими-то неотложными делами.

За ланчем они ели морских ежей, зажаренных в масле с луком.

– Ты тоже учился в школе в Англии? – спросила Джули Саймона.

– Все мальчики получили образование там, – ответила за него его мать. – Мой муж считал, что постоянное пребывание на Барбадосе в период формирования их личности сделает их очень ограниченными. Вероятно, он был прав, но мне всегда было ужасно больно, когда они один за другим покидали дом. Особенно когда уехал Саймон, у которого не было старших братьев, чтобы присматривать там за ним.

– Ты бы терзалась еще больше, если бы знала, как я тосковал по дому, – с грустной улыбкой заметил Саймон. – В моей комнате было чертов-ски холодно, и я съеживался под одеялом, плача от холода и тоски.

– Саймон! Ты никогда не говорил мне об этом! – воскликнула миссис Тьернан. – Когда ты приехал домой на Рождество, то сказал, что чудесно провел время.

– Что ж, мужчины должны переносить свои страдания с достоинством, – шутливо сказал он. – К тому же вскоре я привык к суровой школьной жизни. Она только вначале казалась такой мрачной.

Отвозя Джули обратно в отель, Саймон рассказывал девушке о своем детстве, прошедшем на Барбадосе, о военных и послевоенных годах, когда еще не начался туристский бум, поднявший экономику острова. Но это продолжалось только до тех пор, пока он не поставил машину на стоянку перед отелем. Потом он повернулся к ней и сказал:

– Ну что, шок уже начал проходить? Ты приняла решение, будешь ли ты счастлива, проведя оставшуюся жизнь в Роуз-Холле?

Ей очень хотелось сказать: о да... да, с тобой я буду счастлива, где угодно. Но что-то удержало ее от таких слов, и она тихо попросила: