Онлайн книга «Богохульство»
«Считает, что у нас интрижка», – подумал Форд. Коркоран обвела коллег взглядом и громко сказала: – О нас сегодня трещат в «Новостях». Слыхали? Все замерли. – Неужели никто не видел? – Коркоран торжествующе посмотрела на остальных. – Нет-нет, это не то, что вы думаете. О Петре Волконском не говорят ни слова. Во всяком случае, пока. Она окинула всю группу взглядом, довольная, что к ней приковано всеобщее внимание. – Речь совсем о другом. Вообще это очень странно. Знаете проповедника Спейтса из Виргинии? Он выступает по телевидению? На сайте «Таймс» сегодня появилась статья о нем и о нас. – Говоришь, Спейтс? – спросил с другого конца Иннс, немного наклоняясь вперед. – Это тот самый, которого застукали с проститутками? А мы тут при чем? Коркоран улыбнулась еще шире. – Прошлую воскресную проповедь он полностью посвятил «Изабелле». – С какой это стати? – изумился Иннс. – Он заявляет, что мы кучка ученых-безбожников, которые стремятся опровергнуть книгу Бытия. Эту проповедь, от начала и до конца, можно посмотреть в записи, на его сайте. «При-иветствую всех вас от и-имени нашего Го-оспода и Спаси-ителя, Иису-уса Христа!» – процитировала Коркоран, прекрасно имитируя протяжный южный говор. – Ты что, шутишь? – спросил Иннс. Коркоран легонько толкнула Форда ногой: – А ты об этом не слышал? – Нет. – Ни у кого нет времени на блуждания по Интернету, – злобно проворчала Тибодо. – Лично мне и на работу-то его не хватает! – Что-то я ничего не пойму, – произнес Долби. – Каким таким образом мы стремимся опровергнуть книгу Бытия? – Мы исследуем Большой Взрыв – атеистическую теорию, которая утверждает, что Вселенная возникла без Божьего участия. Стало быть, мы объявили войну верующим. И считаемся ненавистниками Христа. Долби покривился и покачал головой. – Если верить «Таймс», проповедь вызвала взрыв негодования, – продолжала Коркоран. – Конгрессмены с Юга требуют провести расследование и грозят закрыть наш проект. Иннс повернулся к Хазелиусу: – Ты об этом знал, Грегори? Хазелиус устало кивнул. – Что же делать? Руководитель поставил на стол чашку с кофе и провел рукой по глазам. – По шкале интеллекта Стэнфорда-Бине умственное развитие семидесяти процентов человечества не превышает среднего уровня. Иными словами, две трети всего населения планеты – середнячки и круглые идиоты. – К чему это ты? – спросил Иннс. – К тому, что так устроена жизнь, Джордж. Нам остается лишь мириться с этим. – Но ведь надо как-нибудь ответить на обвинения, опровергнуть их, – сказал Иннс. – Лично я убежден, что теория о Большом Взрыве прекрасно сочетается с верой в Бога. Одно не исключает другого. Эдельштайн поднял глаза от книги. В них блеснули огоньки. – Если ты в самом деле так считаешь, Джордж, значит, не понимаешь ни веру в Бога, ни суть Большого Взрыва. – Подожди-ка, Алан, – возразил Кен Долби. – Но ведь можно доказывать теории, в том числе и о Большом Взрыве, и при этом верить, что произошло любое событие по воле Господа. Эдельштайн перевел на него взгляд своих темных глаз. – Если теория полноценная, то есть такая, какой и должна быть, тогда Бог тут совершенно ни при чем. Он представляется пассивным наблюдателем. А кому нужен совершенно бесполезный Господь? – Может, выскажешь свои соображения, а, Алан? – с нотками сарказма спросил Долби. – Вне всякого сомнения, – профессионально громким голосом произнес Иннс, – мир достаточно велик, чтобы вмещать в себя и Бога, и науку. Коркоран закатила глаза. – Лично я против любого заявления об отношении к Богу, сделанного от имени проекта «Изабелла», – заявил Эдельштайн. – Хватит спорить, – сказал Хазелиус. – Никаких заявлений мы делать не станем. Пусть об этом позаботятся политики. Открылась библиотечная дверь, и в столовую вошли трое не опрошенных вчера ученых, специальные агенты Грир и Альварез и лейтенант Биа. Воцарилось молчание. – Хотел бы поблагодарить всех за содействие, – жестко произнес Грир, держа в руке блокнот и обращаясь ко всей группе. – Мои координаты у вас есть. Если что-нибудь потребуется или вспомните какие-нибудь подробности, пожалуйста, позвоните. – Когда будет известно, что произошло? – поинтересовался Хазелиус. – Через два-три дня. Снова помолчали. Хазелиус спросил: – Можно задать несколько вопросов? Грир перевел на него взгляд. – В машине было оружие? Грир замялся, но ответил: – Да. – Где именно? – Рядом с водительским сиденьем. – Насколько я понимаю, доктор Волконский сидел за рулем и получил пулю в правый висок. Правильно? – Да. – А окна были открыты? Хотя бы одно из них? – Нет. Все были закрыты. – Кондиционер в салоне был включен? – Да. – Двери закрыты? – Закрыты. – Ключ был в замке зажигания? – Да. – На правой руке доктора Волконского обнаружили пороховой нагар? Непродолжительное молчание. – Мы еще не получили результаты анализа, – сказал Грир. – Спасибо. Форд сразу догадался, к чему клонит Хазелиус. Грир явно тоже мгновенно понял его. Агенты и детектив удалились, и завтрак продолжился в напряженной тишине. Казалось, в воздухе висит никем не произнесенное слово «самоубийство». Перед уходом Хазелиус встал и обвел взглядом присутствующих. – Позвольте, я скажу несколько слов. Прекрасно понимаю, что вы потрясены. Я тоже. Ученые заерзали на стульях. Форд посмотрел на Кейт. Она выглядела не то чтобы просто потрясенной – на ней не было лица. – Петру из-за неполадок с «Изабеллой» пришлось особенно тяжело, – продолжил Хазелиус. – Мы все знаем почему. Для устранения проблем с программным обеспечением он прилагал нечеловеческие усилия. По-видимому, ему не хватило выдержки. Хотелось бы в память о нем прочесть несколько строк из стихотворения Китса, посвященных волшебным мгновениям открытия: Так звездочет вдруг видит, изумлен, В кругу светил нежданный метеор; Вот так Кортес, догадкой потрясен, Вперял в безмерность океана взор, |