Книга Против лома нет вампира, страница 55 – Галина Гончарова

— Не знали?

— В драке меня огрели по голове. А в подвалы меня принесли, пока я была без сознания. Там я и наткнулась на Даниэля. Его пытали. Он так кричал… Я пошла на крик и смогла оглушить палача.

Лицо вампира выразило вежливое недоумение.

— Он вас подпустил так близко?

— Он бы не подпустил. Но я начала стонать под дверью камеры. Как будто меня там шестеро вампиров сразу… того. И он выглянул посмотреть. Я и навернула ему со всей дури. А дури оказалось очень много.

— Вы его убили?

— Скормила Даниэлю. Его ведь пытали, он даже идти не мог.

— И ему хватило одного палача?

— И еще моей крови. Немного. Нам с трудом удалось выбраться…

При воспоминании о палаче меня замутило, и я покрепче сжала губы. Даниэль присел рядом со мной. Лицо его покрылось легким румянцем. Понятно, двумя уродами на земле стало меньше. И я почему-то совсем не жалела парней из джипа. Если бы у нас за каждую попытку изнасилования так наказывали, по городу можно было бы в час ночи в одних трусах ходить.

- Юля действительно приговорила палача, а потом напоила меня своей кровью. Я смог двигаться.

— Тебе повезло, что пытка только началась. Если бы ты был серьезно искалечен, тебе не хватило бы двоих людей даже на залечивание ран.

— Пытка длилась уже восемь дней. А палач у Андрэ хороший… был.

На лице Мечислава читался только вежливый интерес. Почему-то это меня злило.

— Тогда я не понимаю…

— Юля, — Даниэль взял меня за руку. — Могу я попросить тебя об одной услуге?

— Попросить ты можешь. А я могу отказать.

— Ты не могла бы дать Мечиславу попробовать твою кровь? Совсем чуть-чуть?

Щаз-з-з-з! Нашли кормушку. Мне бы после вчерашнего оправиться!

— Меня не привлекают шрамы на шее.

— Из вены на руке. Юля, прошу тебя! Пожалуйста!

А ведь он не отвяжется. Но я все равно попыталась отвертеться.

— В честь чего я должна это делать?

Даниэль смотрел на меня своими серебряными глазами. Сейчас они были как два куска полированного серебра на белой коже. Они блестели, и я не могла разглядеть ни зрачка, ни белка. Ладонь вампира была неожиданно теплой и почти человеческой.

— Ты не должна. Но я очень прошу тебя. Пожалуйста. Верь мне — я не сделаю тебе ничего плохого.

— У нас могут быть разные представления о плохом и хорошем.

— Я вампир, но я помню, что обязан тебе жизнью. Мое слово чести, — просто сказал Даниэль.

Дальше спорить было некуда. Либо оскорбляй в лицо, либо делай. Манипулируют мной, как хотят, клыкозавры! Я молча протянула ему правую руку. Ужасно не хотелось этого делать, но…

Даниэль не стал бы просить просто так. Особенно сейчас. Значит действительно надо. И меня так или иначе уговорят. Так стоит ли тратить еще больше времени? Мне не надо показывать, что я тут самое капризное звено. Даниэль осторожно снял с меня рукав куртки и закатал свитер до локтя. И протянул Мечиславу мою руку венами вверх.

— Мечислав, иначе ты не поймешь, о чем я говорю.

Вампир двумя пальцами взял мою руку, как дохлую рыбину.

— Надеюсь, вы сегодня принимали душ?

Ехидная реплика вывела меня из себя.

— Готова поспорить, после недельной голодовки вы напились бы крови даже у бомжа на лавочке.

— Не думаю, — светски отозвался вампир. — Я достаточно брезглив для этого.

— Не думаю, — передразнила я его. — Голод и брезгливость — понятия несовместимые. Теми двумя вы же не побрезговали, так?

— Странное для вас замечание, — пальцы вампира скользили по моему предплечью.

— Вы меня не знаете, но уже судите?

Короткий смешок. Обжигающий и легкий, как прикосновение медузы.

— Посмотрите на меня, Юля. Смотрите мне в глаза — и я узнаю о вас больше.

Я закрыла глаза, не успев сообразить, что делаю.

— Сознание не трогать! Дюшки мне по гроб жизни хватит!

— Вам будет больно, — теплые губы скользили по моей голой коже, и я вся покрылась мурашками.

— Я не боюсь боли.

Вранье. Но вампир поверил мне. Или просто не стал спорить. Его губы на миг задержались над моим запястьем, безошибочно нащупывая пульс. А потом острые клыки вонзились мне в вену. Я невольно закричала от боли. Хотела стерпеть, но не смогла. Я чувствовала, как клыки вонзаются внутрь, и моя кровь потоком вырывается из вены. И невольно открыла глаза. Мечислав высасывал из меня алую теплую жидкость, глядя на мое лицо. И глаза у него были ярко-зелеными. Ни белка, ни зрачка. Как два теплых камня на золотистой коже. Но меня это уже не пугало. Наоборот, вампирские глаза казались такими знакомыми и родными.

— Не надо, — шепнула я.

— Что? — наклонился ко мне Даниэль.

— Вампирских штучек не надо.

— Мечислав!

Вампир оторвал свои глаза от моего лица, но клыков не убрал, продолжая пить мою кровь. Стало немного больно, но можно было стерпеть. А потом произошло что-то странное. Мне было больно. И эта боль за пять — семь секунд странным образом перешла в жар. Мне показалось, что внутри открылась какая-то дверца — и по венам и артериям рванулся невидимый огонь — тот, который я вчера пыталась передать Даниэлю. Правда сейчас он вырвался без моего активного участия, но я все равно попыталась им управлять. Я представила себе — себя, представила, как огонь мчится по моим жилам, собираясь из мельчайших огоньков в один большой клубок, почему-то золотисто-зеленого цвета. Он становился все больше и больше, собирался где-то в животе, разрывая меня на части бешеным жаром. И когда он стал таким огромным, что я больше не могла его удержать, я метнула его вверх — через мое сердце и прямо к губам Мечислава. И оно, это ощущение силы повиновалось мне. На какой-то миг сердце рванули раскаленными щипцами, но это был только миг, а потом огонь убрался из меня. Он остался только в левой руке, к которой припали горячие губы. И вампир не собирался это прекращать. Он еще пил мою кровь, но очень маленькими глотками, скорее как дополнение к внутреннему огню, проходящему через руку в его тело. Это очень долго описывать, но на самом деле это заняло не больше пары минут. Когда Мечислав вытащил клыки, кровь все еще шла. Даниэль поспешно достал платок и замотал мне руку. Пальцы у него были в крови, и он смущенно облизнул их.

— Теперь ты понимаешь?

— Теперь — да. — Мечислав смотрел на меня с новым интересом. — Значит, вот зачем ты таскаешь ее за собой? Из-за ее силы?

— Не только. Я объясню позднее. Когда Юля не будет слышать.

Меня мутило, голова кружилась, а перед глазами плавали какие-то круги. Кровопотеря на фоне вчерашней свистопляски — это было не совсем то, что мне нужно. Да и сегодня я моталась в церковь за святой водой и прочими прибабахами (а чего стоил тот разговор со священником?), и в магазин игрушек за водяными пистолетами. У меня был тяжелый день и будет еще более тяжелая ночь. Но кто им давал право обсуждать меня — без меня!?