Книга Поющие в клоповнике, страница 33 – Галина Гончарова

— Повтори, пожалуйста, — попросил Темик. — У тебя такое длинное имя. Зачем тебе столько букв?

— Для друзей я всего лишь элвар Терн. Эйверелл Эстреллан эн-те-Арриерра — это мое официальное имя, полученное при рождении. Эйверелл — имя собственное, Эстреллан — имя моего первого предка, эн-те-Арриерра — это от названия столицы. Например Вермин Герейнский, Элаорн Друидский, Кантер Азермонский. Это то же самое.

— А почему именно Терн?

— Из-за мерзкого характера, госпожа, — Терн поклонился драконице. И внезапно покраснел. — И еще меня мама так прозвала из-за цвета глаз.

Глаза у него действительно были темно-фиолетовые, почти черные. Совсем как ягоды терновника.

Лаванда кивнула, принимая объяснение.

— Я согласна. После войны мы перевезем свое имущество в горы Элвариона. А сейчас, — взгляд ее сделался лукавым, — сейчас я хочу сделать вам небольшие подарки в знак нашей дружбы.

Она исчезла в левом проходе и появилась через несколько минут, неся что-то в передней лапе.

— Это вам, Ёлочка.

К моим ногам мягко упал кусок темно-зеленой ткани. Я подняла ее, провела рукой и вздрогнула. Это была не ткань. Совсем не ткань.

— Это драконья чешуя. Мы иногда линяем, и получаются вот такие куски. Она очень прочная. Ее не пробить даже стрелой. Она не промокает и очень теплая. В ней можно спать даже на земле.

— Благодарю вас! — я прижала чешую к груди. Это был чертовски дорогой подарок. У одной девчонки — стихийницы был пояс из драконьей чешуи. Она им страшно гордилась, а стоил он столько, что на него можно было купить пять чистокровных лошадей. А тут целый плащ! Да еще с такими свойствами! Рехнуться можно! Все модницы Универа и рехнутся, когда я плащ сошью! Нет, лучше отдам надежной портнихе, чтобы материал не испохабить! — Теперь я настоящая Ёлка. Зимой и летом зеленым цветом. Это лучший подарок за всю мою жизнь!

— Это твоему другу.

Перед Каном на землю упал меч в роскошных ножнах.

— Надеюсь, он не подведет вас.

— Я никогда не расстанусь с ним, — выдохнул Кан. — Он великолепен!

Я вполне понимала приятеля. На один камушек из эфеса можно было жить года три. Пусть даже и экономя. Ножны были отделаны рубинами, рукоять — сапфирами, по ободку ножен шли мЁлкие изумруды, и я еще не говорю про золотое тиснение ножен и серебряные украшения эфеса. Кан извлек меч из ножен и вытянул перед собой на ладонях.

— Какое чудо!

— Действительно чудо, — заметил Терн. И тут же перешел на телепатию.

— Очаровательная железка. Колбасу резать.

— Почему? — не поняла я.

-,Ну да, ты же в мечах не разбираешься! Тогда поверь на слово — это исключительно парадный меч. Сражаться им будет так же удобно, как писать вилами на бумаге.

— Ну-ну.

Наш разговор перебила странно улыбающаяся Лаванда.

— А это последнему и самому необычному из вас. Мне говорили, что эта вещь имеет какое-то отношение к элварам. Она досталась мне от мужа.

Лаванда чуть тряхнула хвостом. На землю перед Терном упал и зазвенел обруч из белого металла. Элвар схватил его, как голодающий — кусок хлеба.

— Высшие Силы, Лаванда, откуда ЭТО у вас!?

— Это не у меня, а у моего мужа, — погрустнела Лаванда. — А он не очень любил рассказывать о своих трофеях.

— Да что это такое!? — не выдержала я.

На лице элвара читалось благоговение.

— Это первая корона элваров. Ей короновали Эстреллана Эверольда, первого короля элваров. Она пропала около тридцати тысяч лет назад.

— Теперь она твоя по праву, — я мягко взяла корону из рук элвара.

Терн опустился передо мной на одно колено, как рыцарь, приносящий присягу на верность.

— Эта корона венчала головы королей тысячи лет. Носи ее с честью. — Я опустила тонкий обруч на черные волосы. — Да сопутствует тебе удача, светлый король.

Я и сама не знала, откуда ко мне пришли эти слова. Но они казались совершенно правильными и уместными. Такое странное ощущение… На миг я увидела всю картину со стороны. Огромная пещера, залитая нежно-голубым светом. Озеро, сияющее, как кристалл сапфира. Трое драконов. Кан в углу. И девушка, в наброшенной на плечи драконьей шкуре, которая возлагает корону на голову коленопреклоненного элвара. Странно. Красиво. И в то же время ПРАВИЛЬНО. Не хорошо, плохо, или по правилам, а именно ПРАВИЛЬНО. Так, как предрешено судьбой еще до нашего появления на свет. Корона представляла собой тонкий обруч из белого металла. В ажурных креплениях чудом удерживались три камня. Слева — темно-зеленый треугольник острием вниз светился мягким цветом листвы, справа такой же треугольник, но черного цвета напоминал беззвездное небо. Посередине — нежно-золотой треугольник острием вверх. Символика была несложной. Даже с моими небольшими знаниями по истории можно было догадаться. Дети Тьмы и дети Сил Леса, соединенные насильно, все-таки пришли не к злу, а к добру. Торжественный момент нарушила Лилия.

— Мам, так что ты решила?

Реликтовая ящерица улыбнулась.

— Мы сейчас летим с вами. Доставим вас к замку и поможем вернуться.

— Вернуться?

— В Магический Универ. Вы же туда хотите?

— Да. А вам это будет не слишком сложно?

— Мне? Я смогу нести двоих мужчин, Темик — двоих женщин, еще один несчастный полетит на Лилии.

— А почему несчастный?

— Летать я умею, — потупилась драконочка, — а вот садиться пока еще плохо получается. Мама говорит, что это от недостатка практики.

— Бывает, — кивнула я. — Кан, я тебе заранее сочувствую.

— А почему я!?

— По чистой математике. Считай сам. Двое женщин полетят на Темике. А королем и принцем мы рисковать никак не можем.

Кан закатил глаза и сдался без боя.

— У вас есть что-нибудь, что вы хотите взять с собой? — спросила Лаванда.

— Нет, — покачала я головой. — Одеяла брать не будем, только личные вещи. А они и так в сумках.

— Ну и отлично.

Мы привязали сумки за спину, потом приладили к Лаванде два седла, к Темику одно и уселись. Мы с Терном — вместе, Кан — на другом драконе. Сперва мой приятель спорил, но потом я напомнила, что у меня вес немного полегче, чем у него (килограммов на тридцать, если быть точной) и вообще, зачем утомлять драконов раньше времени. Кан не нашел что мне возразить и только поливал укоризненными взглядами. Наверное, надеялся, что у меня совесть проснется. Наивный чукотский юноша! Простите — польский!

Потерпев неудачу со мной, Кан попытался прицепиться к Терну, но я опять шикнула на приятеля. Нам еще только дипломатических проблем не хватало. Нет, рехнусь я с этими мучениками истории. Элвар вообще полностью ушел в себя, так что седла прилаживали мы с Каном. Потом привязались веревками на всякий случай и — в путь. Я крепко держала сумку. Потерять свой подарок я просто не могла. Я бы лучше руку или ногу потеряла.