Онлайн книга «Спецназ Его Величества. Красная Гвардия «попаданца»»
– Не испить ли нам чайку, Денис Васильевич? Давыдов в задумчивости погладил едва пробивающиеся усики, посмотрел на стоящее в зените солнце и со всей возможной солидностью ответил: – И пообедать бы не помешало. Тут же из люка, что вел в трюм к паровой машине, высунулась перемазанная углем и сажей физиономия. Ну точно чертик из табакерки. – Дозвольте свежей рыбки половить, ваше благородие? – Дмитрий Яковлевич, – укоризненно протянул лейтенант, – я же просил обращаться без чинов. – Так-то оно так. – Инженер-механикус вылез уже по пояс и вытер потное лицо рукавом полосатой рубахи, отчего стал еще грязнее. – Как бы в привычку не вошло, Денис Васильевич. Панибратство с нижними чинами может в конфузию ввести. – Чай, мы не полицейское начальство, – засмеялся Беляков. – Нам можно. Механик только руками развел. Не далее как этой зимой изгнанный из университета за излишнюю любовь к кабакам, Дмитрий Яковлевич Горбатов вызвал своим внешним видом гнев московского полицмейстера и был отдан в матросы. Не будем обвинять почтенного служителя правопорядка в предвзятости – все происходило в суде, куда бывший студент попал за избиение станового пристава. По счастью, дело решили признать политическим, а не уголовным, иначе бы совсем беда. А политика… она есть пребывание в заблуждении, и прекрасно выбивается из дурной головы правильной военной службой. Повезло, можно сказать. А то, что вместо привычных богословия, риторики и философии пришлось срочно изучать устройство паровых машин, так это лишь на пользу. – И все же, как насчет рыбки, Денис Васильевич? – повторил механик. – Не против, Александр Федорович? – Лейтенант вопросительно посмотрел на министра, как самого старшего по положению. По старой Табели, почитай, второй класс. – Мы быстро. – Собственно, куда торопиться? – Беляков достал часы, откинул крышку и с удовольствием прислушался к звону. – По этим закоулкам все равно засветло к Астрахани не попадем, так не лучше ли прямо здесь привал устроить? Утром проснемся пораньше – как раз к вечеру прибудем. Давыдов что-то в уме прикинул и с согласием кивнул: – Лоцман, якорь тебе в печенку, выбирай место для стоянки! – Да вот же оно, тама! – с готовностью отозвался Митрий и ткнул пальцем куда-то в сторону берега. – Совсем рядышком. Завсегда тута ночуем. * * * Странные у этих лоцманов представления о времени и пространстве. Вроде обещал рядышком, а два часа потратили, добираясь до нужного места кружным путем. Мели, говорит. Везде, и иначе никак не пройти. Но вот наконец-то «Гусар» ткнулся носом в берег, и Денис Васильевич первым выскочил на твердую землю, не став дожидаться сходней. – Выгружайтесь, Александр Федорович! Беляков не спешил. Это восемнадцатилетнему лейтенанту позволительно скакать стрекозой, а солидному человеку на четвертом десятке приличествует неторопливость и степенность. И чувство ответственности, куда же без него? Сначала выставить часового у ценного груза и лишь тогда подумать об отдыхе. Береженого, знаете ли, Бог бережет. А с полусотней пудов золотого песку и самородков даже на безлюдном острове посреди Волги будешь чувствовать себя неуютно. Золото… Так уж вышло, что на прииске не знали о планируемой совместно с Бенкендорфом операции, да и знать не могли, потому сплавили на лодьях по Урал-реке до Гурьева городка все добытое за время отсутствия министра. Эх, не нужно было сообщать нарочным о пути следования! Но хотелось как лучше… – Александр Федорович, вы скоро? – Лейтенант уже закончил рекогносцировку и махал рукой. – Смотрите, и кострище старое. Правильно, кто пропустит сухой и поросший лесом островок? Тут тебе и дрова, и защита от палящего южного солнца. – Я ить плохого не насоветую, – важно заявил лоцман. – Прикажете сеточку растянуть? – Давай, – согласился Беляков. – А мы пока костром займемся. Но немного подумав, Александр Федорович решил, что разведение огня вполне можно отнести к технической части, да и заготовка дров более подходит кочегарам, чем министрам. Нет, работы он не гнушался, но ведь когда-то нужно учиться руководить? Через некоторое время все оказались при деле, даже командир канонерки. Правда, лейтенанту быстро прискучило кричать с берега на устанавливающих сеть артиллеристов, и он нашел себе более возвышенное занятие. Раскрыв толстую тетрадь, Давыдов что-то в ней писал толстым карандашом, часто останавливаясь и перечеркивая строчки. – Александр Федорович, вы не подскажете рифму к слову «машина»? – Я что, похож на поэта? Лейтенант смутился и признался: – Есть в вашем лице что-то одухотворенное. – Да? – удивился Беляков, из всего чтения предпочитавший книгу приходов и расходов. – Точно-точно. – Тогда к слову «машина»… будет… будет… вторая машина! – Однако! – Не так? – Все так! – заверил Денис Васильевич. – Но эта рифма замечательно подойдет к другому стихотворению, а тут другую нужно. – Тогда зачем наугад подбирать? Прочтите уже написанное вслух, и мы вдвоем обязательно что-нибудь придумаем. – Конечно. – Лейтенант прокашлялся и с чувством продекламировал: Ради бога трубку дай, Ставь бутылки перед нами. Моряков скорей сзывай С закрученными усами. Тех, кому привычен дым, Бури вой и мощь машины, Кто красоткам молодым… – Предпочел кусок свинины! – предложил Беляков. – Э-э-э… нет… хотя… да! Кто красоткам молодым Предпочел наук вершины. Чтобы хором здесь гремел Экипаж морской летучий, И до неба возлетел Я на их руках могучих. – Неплохо, Денис Васильевич, очень даже неплохо! Вы не думаете показать сии вирши Гавриилу Романовичу Державину? Что думал лейтенант Давыдов, так и осталось неизвестным – грохот взрыва заставил его выронить тетрадь со стихами и вскочить на ноги. – Что за чертовщина? – Рыбу глушат, ироды. Или осетров из камышей в сеть загоняют. – Так они же по счету выдаются! – Осетры? – Зачем осетры? Кто их в здравом уме перечитывать будет? Я про гранаты новой системы. Паскуды! Восемь штук еле-еле выпросил! Бабахнул еще один взрыв, и командир схватился за голову. Было из-за чего беспокоиться – гранаты нового образца делались настолько малым количеством, что о применении каждой требовалось отчитаться. Кто, когда, где, против кого, с каким результатом… А эти… эти… козлы… – Да спишем как-нибудь, Денис Васильевич. |