Онлайн книга «Инженю»
|
Он ногой подтянул к себе соломенное кресло, потом придвинул другое и устроил на этом подобии дивана молодую женщину. Старуха ворчала, но не мешала. Уложив Инженю на импровизированную постель, Кристиан поднял голову и спросил: — Значит, хирурга нет дома? Пламя свечи, что держала экономка, осветило его лицо. — Смотри-ка, господин Кристиан! — воскликнула она. — Вы знаете меня? — удивился молодой человек. — Конечно, — сказала старуха, — и даже скажу, нехорошо, что вы не узнаете меня, господин Кристиан, после того, как я вас выходила. Кристиан посмотрел на нее и вскричал: — Альбертина! — Ну да, Альбертина. — Так я попал к господину Марату? — Конечно. — Как! Разве он покинул конюшни д'Артуа? — Господин Марат отказался от должности, он больше не желает прислуживать тиранам. Кристиан скорчил презрительную гримасу. На миг у него мелькнула мысль перевезти Инженю в другое место. Но куда? Впрочем, он вспомнил, как заботливо выхаживал его Марат, с каким искусство лечил, когда он, израненный, был принесен к нему в дом, как сегодня принесли Инженю. — Вот как, я попал к господину Марату… Но где он? — Откуда мне знать! — проворчала Альбертина. — У него свои дела, он мне не сообщает, куда уходит. — Ах, моя дорогая госпожа Альбертина! — воскликнул Кристиан. — Срочно найдите его, умоляю вас! Разве вы не видите, что несчастное дитя умирает! — Срочно, срочно, легко сказать! — бормотала экономка, искоса бросив на восхитительное личико взгляд, исполненный глубочайшей ненависти к красоте, молодости и прелести. — Срочно! Я ведь говорю вам, что не знаю, где хозяин. — О! Ищите его там, куда он имеет обыкновение ходить. И Кристиан, вспомнив о жадности Альбертины, достал из кармана несколько луидоров и сказал: — Вот, возьмите, дорогая госпожа Альбертина, прошу вас! Альбертина жадно схватила деньги и действительно собралась уходить, чтобы хотя бы сделать вид, будто отправляется на поиски Марата, когда в комнате послышался вздох. Кристиан ответил на него радостным возгласом: Инженю очнулась. Он упал на колени перед ее креслом; Альбертина склонилась к Инженю, но не из сострадания, а из любопытства. Девушка с трудом открыла глаза, и ее первый взгляд упал на Кристиана. Когда она узнала молодого человека, с ее щек, казалось, спала мертвенная бледность. Нечто похожее на радостную улыбку озарило лицо несчастной. Кристиан, стоя на коленях возле Инженю, ждал ее первого слова, и казалось, что от него зависит вся его жизнь. Но девушка только прошептала едва внятным голосом: — Где я? — У очень искусного хирурга, милая моя, — ответил Кристиан. — У того, кто спас меня и спасет вас. Слабая улыбка осветила чистое лицо девушки. — Да, — прошептала она, — да, спасет! И, словно пытаясь разглядеть место, куда она попала, Инженю обвела глазами комнату. Вдруг ее глаза широко раскрылись и уставились в угол квартиры с таким ужасом, словно там она увидела Смерть, притаившуюся в темноте. Кристиан посмотрел в ту же сторону, куда устремился испуганный взгляд Инженю, и увидел деревянную, с облупившейся позолотой раму: как живой, именно как живой, на него смотрел портрет, выражение лица которого было и угрожающим, и насмешливым. Портрет, выполненный талантливой кистью, — по колориту он был скорее темным, чем ярким, — загораживал срезанный угол комнаты. Мы уже отметили, что портрет был как живой и в отсутствии хозяина, казалось, следил в доме за каждой мелочью. Инженю вскрикнула. Потом она, показав пальцем на картину, спросила сдавленным голосом: — Кто этот человек? — Как кто? Мой хозяин, господин Марат, — ответила старуха. — Портрет очень красивый: сделал его господин Давид, художник из друзей хозяина. — Это он! — воскликнула Инженю, присев на ложе, устроенном для нее Кристианом. Больше ничего она произнести не смогла; Кристиан со страхом ждал. — Это хирург? Он? — наконец пролепетала Инженю. — И что, если он хирург? — спросил Кристиан, охваченный, подобно Инженю, необъяснимым чувством тревоги. — Этот человек будет делать мне перевязку? Прикасаться ко мне? — кричала Инженю. — О нет, никогда, ни за что! — Успокойтесь, Инженю, — попросил Кристиан, — я уверен в его способностях. — Это чудовище снова поднимет на меня руку? И она с еще более резко выраженным чувством отвращения повторила: — Нет! Никогда, ни за что! — Но о чем она говорит? — еле слышно спросил себя Кристиан. — Хозяин, конечно, не красавец, — сказала Альбертина, вымученно улыбаясь. — Но он не чудовище; к тому же молодой человек, — показала она на Кристиана, — может подтвердить, что рука у него легкая. — О нет! — воскликнула Инженю, цепенея от страха и омерзения. — Сейчас же увезите меня отсюда! Кристиан, увезите меня! — Да она бредит, — заметила старуха. — Нам это знакомо; не обращайте внимания на то, что она там несет. — Дорогая, милая моя Инженю, не волнуйтесь! — шепнул молодой человек на ухо раненой. — На вас действует лихорадка. — О нет, нет! — Но вы не знаете, вы не можете знать господина Марата! — Нет, знаю! Я знаю его! И моя добрая подруга Шарлотта Корде тоже знает. — Шарлотта Корде? — в один голос переспросили Кристиан и Альбертина. — Я не желаю, чтобы он прикасался ко мне… Да, не желаю! — Инженю… — Увезите меня, Кристиан! Я требую, чтобы вы увезли меня. — Но вы умрете, Инженю! — Лучше смерть, чем помощь этого человека. — Инженю, дорогая, возьмите себя в руки, будьте благоразумны, — настаивал Кристиан. — Я еще не сошла с ума, я в здравом уме, — кричала молодая женщина, с испугом присев на своем ложе, — и если этот человек приблизится ко мне… — Милая… — Ага, кто-то идет, — заметила Альбертина. — Это хозяин. Инженю с силой, которой в ней нельзя было бы подозревать после такого количества потерянной крови, подбежала к окну. |