Онлайн книга «Влюблен и очень опасен»
|
Следующие два часа Джок мерил шагами приемный покой. Когда он уже собирался сам отправиться в кабинет врача, чтобы выяснить о состоянии здоровья Розалин, на пороге приемного покоя появился доктор. – Как она? – спросил его Джок. – С ней все в порядке? – У мисс Оукли есть семья? – Я ее семья. – Джок едва сдерживался, ему хотелось схватить врача за плечи и потрясти. – Скажите, пожалуйста, как она? – Она жива, но налицо сильнейший стресс. Еще имеются царапины, синяки, ссадины. Мы подозревали у нее сотрясение мозга, но снимки показали отрицательный результат. – А ребенок? Врач открыл карту, которую держал в руках, и посмотрел на какую-то диаграмму. – Я так понимаю, у нее очень маленький срок. – Шесть недель. – Выкидыша не было, но риск потерять ребенка все еще остается, – сообщил доктор, затем жестом подозвал стоящую рядом медсестру. – Если хотите, можете пройти к мисс Оукли в палату. Следующие несколько дней она пробудет у нас, необходимо провести тщательное обследование. Очнувшись на больничной койке, Розалин поначалу не поняла, где находится. Резко пахло дезинфицирующим средством, стояла полная тишина, только попискивали какие-то приборы. Розалин попыталась сосредоточиться. Ее голова раскалывалась, перед глазами все плыло. Окна в палате были занавешены, а свет – погашен. Однако, оглядевшись по сторонам, Розалин заметила у стены знакомую фигуру. – Джок? Услышав ее шепот, он выпрямился и подошел к кровати. – Я здесь, Рыжик. – Ребенок? Я потеряла ребенка? – С ребенком все в порядке. По лицу Розалин потекли слезы. – Мне жаль. Я так расстроилась и разозлилась, что совсем забыла о ковре. Я уже несколько месяцев собираюсь переложить его в какое-нибудь другое место. Если бы я сделала это вовремя, ничего бы не произошло. Джок наклонился и нежно поцеловал ее в губы. – Успокойся, все хорошо. К тому же тебе нельзя волноваться. – Но я могла убить нашего ребенка! – Она вытерла слезы рукой и вздрогнула, задев ссадину на щеке. Джок отвел ее руки от лица. – Дай-ка я сам вытру твои слезы. Скатившись с лестницы, ты задела буфет, и он упал на тебя, тебя на щеке здоровенный синяк. – Я не помню. Я не помню ничего после того, как упала. Он намочил полотенце в прохладной воде и принялся осторожно вытирать лицо Розалин. Она снова расплакалась. – Эй, прекрати, Рыжик! – мягко произнес он. – Я не успеваю вытирать твои слезы. – Джок… – Розалин облизнула пересохшие губы. – А куда делась Маккензи? Он нахмурился и отвел взгляд. – Я выгнал ее из дома после того, как ты упала. – Она в самом деле купила Лонгхорн? – Я не знаю. – Джок старался говорить как можно спокойнее, но Розалин поняла: все намного хуже, чем можно себе представить. – Завтра мои юристы займутся этим вопросом. Если мы заставим Даффа признаться, что он присваивал деньги, которые ты выделяла на уплату закладной, то нам удастся перекупить ранчо. Дело облегчит и его свидетельство против Маккензи. Розалин беспокойно поерзала на месте. – Я не могу потерять свое ранчо. – Сейчас ты должна успокоиться и подождать, пока выздоровеешь. – Джок осторожно положил ладонь на ее живот. – Сейчас самое важное – это твое здоровье. Она кивнула, чувствуя, как силы снова ее покидают. Он прав. Теперь самое главное – здоровье мое и нашего ребенка. Найдя руку Джока, Розалин пожала ее в знак признательности. Сил говорить у нее уже не было. Она закрыла глаза. – Я лучше посплю, – пробормотала Розалин. – Рыжик? – Раздался где-то вдалеке голос Джока. – Дорогая? Ты должна знать. Я хочу сказать тебе… Розалин пыталась расслышать его, но ничего не получилось. Она погрузилась в сон. Теперь ни ей, ни ребенку ничто не угрожает. Если она вернет свое ранчо, если рядом будет Джок, если они поженятся и у них родится малыш, она станет самым счастливым человеком на свете. Джок ерзал на стуле, стоящем у кровати Розалин, пытаясь занять удобное положение. Слышала ли она меня перед тем, как заснуть? Знает ли она теперь, что я ее люблю? Джок стиснул зубы. Когда Розалин проснется, он тут же снова скажет ей о своей любви. Не в силах успокоиться, он поднялся на ноги и внезапно увидел стоящую в дверном проеме Маккензи. – Какого черта ты тут делаешь? – резко спросил Джок. Маккензи не осмеливалась войти в палату продолжала стоять в дверях. – Я должна была прийти, – поспешно объяснила она. – Мне жаль, Джок. Я знаю, это отчасти моя вина в том, что произошло. Как она? – Ты спрашиваешь меня, как она?! Ярость затопила его. Не сдержавшись, он подошел к Макензи, грубо схватил ее за руки и прижал к стене. – Если что-нибудь случится с Розалин или с нашим ребенком, я клянусь, что разорву тебя на части! – прохрипел Джок. – Ты поняла меня? – Ребенок? – Маккензи покачала головой, не веря услышанному. – Нет, нет! О боже, Джок! Она беременна? Врачи сказали, как себя чувствует ребенок? Ему ничего не угрожает? – Пока нет. – На его скулах ходили желваки, дыхание было прерывистым. Прошло немало времени, прежде чем он взял себя в руки. – Я заставлю тебя ответить за то, что ты сделала, Маккензи. Если Розалин пострадает, клянусь, я тебя уничтожу! Маккензи замерла. – Как ты смеешь угрожать мне? Ты сам все это начал, Арно. Тебе понадобилась усадьба Холлистер. Не заполучив ее законным путем, ты решил просто выкрасть ее, обманув мою мать. Кстати, я хочу кое о чем тебе сказать. Да, ты забрал у меня дом, но не стал принадлежать к нашему кругу. Ты не член нашей семьи! Джок вздрогнул. Интересно, почему даже по прошествии стольких лет я так реагирую на подобные слова? Почему мне до сих пор так больно? Внезапно он понял: он все еще прижимает Маккензи к стене. Он быстро разжал руки и отступил на несколько шагов назад. – Я раньше держал дистанцию только из уважения к твоей матери. – Джок старался говорить шепотом, чтобы не разбудить Розалин. – Однако уже завтра все изменится. Я понятно объясняю? Вызов брошен. Насколько я понимаю, теперь мы точно не члены одной семьи. Хотя, черт побери, ты, никогда не хотела считать меня своим братом! – Ты можешь хоть на уши встать, Джок, но ранчо не получишь! – Маккензи одернула блузку и поправила воротник. – Теперь все зависит только от меня. |