Книга Свеча на подоконнике, страница 13 – Дженни Лукас

И за свободу она готова подарить Маркосу свою невинность. У нее нет выбора. Ради Николь Тамсин пожертвовала бы чем угодно.

Но ласки Маркоса заставляли сомневаться: а так ли уж велика ее жертва.

Тамсин запрокинула голову, держась за плечи Маркоса и закрыв глаза, когда он ублажал ее губами и языком, доводя девушку до беспамятства. Ей хотелось стонать и кричать от охвативших ее острых и сладких чувств.

Неожиданно Маркос остановился.

— Ты заставила меня забыть о моих планах.

— О каких планах?

— О моих планах относительно тебя.

Тамсин отстранилась и посмотрела на Маркоса, стараясь понять, о чем он говорит.

Но уже в следующее мгновение Маркос без всяких усилий поднял Тамсин на руки, как будто она была легкой как перышко.

Слава богу, обрадовалась девушка и положила голову ему на плечо. Сейчас он положит ее на кровать, разденется, и она станет женщиной.

Вот только Маркос понес ее совсем не в постель, а в ванную комнату, уставленную свечами, где опустил ее в горячую воду, усыпанную лепестками роз.

Тамсин погрузилась в пену, чувствуя себя рожденной заново. Маркос взял губку, лавандовое мыло и начал намыливать ее тело. Он начал с плеч, двигаясь ниже, к рукам, животу, ногам.

Тамсин вытянула руки перед собой. Красивые геометрические рисунки хной, которые означали, что Тамсин является невестой Азиза аль-Магриба, уже почти исчезли.

Как это ни ужасно звучит, послезавтра, если ее план осуществится, Тамсин снова будет невестой Азиза. И уже он станет касаться ее тела своими морщинистыми руками.

Но сегодня все по-другому. Сегодня Тамсин — свободная женщина, и она сделала свой выбор. Скоро ее где-нибудь запрут среди пустынь. Почему бы не сохранить хотя бы несколько приятных воспоминаний о своей прошлой независимой жизни? И не Азизу подарит она свою девственность, а Маркосу. Муж, конечно, изобьет ее, узнав, что Тамсин больше не девственница, но ей не привыкать к боли.

— Готова? — Маркос протянул ей полотенце.

— Да, — решительно отозвалась Тамсин. Она готова. Готова к ночи свободы и радости перед тем, как разрушить свою жизнь ради младшей сестры.

Маркос помог девушке выйти из ванны и, подведя к камину, обернул ее тело полотенцем.

— Так намного лучше, — произнес он мягко.

— Намного.

Маркос провел большим пальцем по ее нежней губе.

— Тамсин, я ничего тебе не обещаю. Мы проведем вместе эту ночь, может быть, еще несколько ночей. Но после этого между нами не будет никаких отношений.

— Отлично. — Тамсин даже думать не хотела о том, чтобы встретиться с Маркосом после свадьбы с Азизом.

— Отлично? — удивился мужчина.

Тамсин не могла объяснить ему все, даже если бы хотела.

— Маркос, — с легким укором проговорила она, — а не кажется ли тебе, что ты слишком много болтаешь?

Минуты летели быстро, и у нее уже осталось слишком мало времени, чтобы сполна насладиться ощущением свободы.

— Ты первая женщина, которая сказала мне нечто подобное.

А ты мой первый мужчина, мысленно произнесла Тамсин. Она не произнесла этих слов вслух, боясь, что это может остановить Маркоса или даже оттолкнуть его,

Девушка опустила руки и позволила полотенцу упасть на пол.

С минуту Маркос молча смотрел на нее, потом подошел и нежно поцеловал в губы. Тамсин с готовностью ответила на его поцелуй, который с каждой секундой становился все более требовательным. Голова девушки закружилась, как в день ее двадцатилетия, когда Тамсин с подружками Бьянкой и Дейзи выпили целую бутылку шампанского, а потом танцевали под октябрьским листопадом. Но целовать Маркоса было во много раз приятнее.

Он поднял Тамсин на руки, не отрываясь от ее губ, и нежно опустил на кровать. Отступил и разделся.

Тамсин никогда раньше не видела обнаженного мужчину. Он был прекрасным и сильным. Что, если она не сумеет доставить ему удовольствие? Вдруг он посмеется над ее неопытностью? Девушка начала нервничать.

Но когда Маркос опустился на постель и прижался к ней, его тело было таким теплым и нежным, что вся ее нервозность куда-то испарилась. Они лежали сердце к сердцу.

— Я прошу тебя... — прошептала Тамсин, сама толком не зная, о чем она просит. Она смотрела фильмы и читала книги, но наяву все оказалось совершенно иначе.

— Подожди...

Тамсин почувствовала его язык у себя между ног. Сначала его движения были осторожными, потом все более жадными и смелыми. Тамсин не сдержала крик, когда ее тело начало пульсировать от удовольствия.

Маркос поднялся над ней, надел презерватив и резким толчком вошел в нее.

Острая боль пронзила девушку, и она невольно вскрикнула.

Маркос замер, в недоумении уставившись на нее.

Но Тамсин вовсе не хотела, чтобы он останавливался.

— Ты девственница... — с каким-то ужасом выдохнул он.

— Уже нет.

— Ничего не понимаю. — Его удивлению не было предела. Он явно растерялся, не зная, как себя вести. — Все, что я о тебе слышал...

— Я пыталась сказать. — Тамсин взяла его руку и поцеловала ладонь. — Я ждала. Тебя.

И как будто не в силах устоять перед соблазном, Маркос снова вошел в нее. На этот раз медленно.

Девушка обвила ногами его торс, позволив ему делать с ней все, что он захочет.

Они еще долго лежали, обнявшись. Тамсин только сейчас осознала, почему он предупредил ее о том, что между ними невозможны отношения. После их близости она чувствовала себя настолько защищенной, настолько любимой, что ей хотелось остаться в его объятиях навсегда.

Но на рассвете у Тамсин назначена встреча.

— Я ошибся в тебе, — с трудом произнес Маркос. — Обвинял тебя в ужасных вещах, а ты оказалась девственницей.

— Все нормально, не волнуйся.

— Нет. Я похитил тебя, обвинял в чужих преступлениях, оскорблял и унижал. Прости меня, я был неправ.

— Мне наплевать на мою репутацию, — отмахнулась Тамсин.

— Я десять лет наблюдал за тобой. Мне следовало бы узнать тебя лучше, а не верить в самое плохое. Я должен извиниться перед тобой.

Его слова звучали так тихо и робко, что Тамсин с удивлением посмотрела на Маркоса: похоже, он впервые в своей жизни перед кем-либо извинялся.

— Как ты там говорила? Не помню точно: я ломаю жизни невинных людей, чтобы получить желаемое? — Неожиданно в его глазах отразилась злость. — Поэтому ты отдалась мне? Я заставлял тебя? Угрожал?

— Нет! Ты первый мужчина, которого я захотела. И я ни о чем не жалею.