Онлайн книга «Ночные шорохи»
Правда, для этого необходимо, что называется, слепое доверие, но я готова попробовать. А ты? Пальцы Парис судорожно сжались на рулевом колесе. — Тоже, — прошептала она наконец. — Да, — уже тверже объявила она и улыбнулась. Слоан решила проверить, так ли это. — В таком случае я расскажу тебе про нашу маму. Настоящую. А не такую, о которой ты привыкла слышать. — Пожалуйста, Слоан. — Знаешь, — радостно начала Слоан, — когда я вижу тебя, всегда вспоминаю о ней. Она бесконечно добра. Боится причинить кому-то боль. Обожает красивые вещи и работает в самом модном магазине одежды. Ее любят все, кроме Лидии, владелицы магазина. Лидия постоянно пользуется ее отзывчивостью, терзает маму и всячески запугивает, но ма постоянно извиняет ее хамство плохим здоровьем. Вдали показалось здание загородного клуба, и Слоан попросила: — Парис, давай не будем играть в гольф. Займемся чем-нибудь другим. — Но отец хотел, чтобы я дала тебе урок. — Верно, но заявляю, что наотрез отказываюсь от всяких уроков. И что он может сделать? — Наверное, станет рвать и метать, подумала Слоан. Или что похуже. Картер — настоящий тиран. — Он будет на тебя орать? Парис, очевидно, была шокирована таким предположением. — Разумеется, нет, но будет крайне разочарован. — Понятно. Точно так, как был разочарован твоей сегодняшней игрой. — Почти. Утром он расстроился из-за меня, а на этот раз будет чрезвычайно недоволен нами обеими. Он не такой отходчивый, как большинство наших знакомых, — пояснила Парис с таким видом, будто одна во всем виновата и Слоан обязана понимать и принимать отца так же покорно, как и она сама. Все ясно. Отец еще пальцем никого не тронул и вместо этого предпочитает играть на чувствах людей, исподтишка их изводить и любыми способами добиваться своего. — Если я скажу, что не пожелала играть в гольф, он не станет обвинять тебя, верно? — Возможно. — А ты? Хочешь играть в гольф? Парис колебалась так долго, что Слоан показалось, будто она вовек не дождется ответа. — Нет, не очень, — выдавила сестра наконец. — Я вообще не слишком увлекаюсь гольфом, не то что отец. — И чем же нам заняться? — Пообедаем где-нибудь и поговорим. — Здорово! И поскольку я ни за какие коврижки не возьму в руки клюшку, отец не рассердится на тебя, и мы вместо этого отправимся на ленч. Парис, прикусив от напряжения губу, свернула вправо. — Я знаю одно местечко. Маленькое тихое кафе, где мы можем поесть на свежем воздухе. Там никто не помешает. В Белл-Харборе кафе означало просто закусочную, где подавались самые незатейливые блюда. Кафе Парис оказалось шикарным французским ресторанчиком, с маркизами над входом и окнами, внутренним двориком с фонтаном и стоянкой со служителями в униформе. Все здесь знали Парис. — Мы хотели бы поесть на свежем воздухе, Жан. — сказала она метрдотелю с той мягкой улыбкой, которой так восхищалась Слоан, особенно с тех пор, как поняла, насколько искренна по природе Парис. — Что изволите пить? — спросил метрдотель, едва они уселись за столик у фонтана. Парис нерешительно взглянула на сестру, но тут же обрадованно воскликнула: — Шампанское! Ну конечно же, шампанское, самое лучшее! Сегодня у нас особый случай! — Чей-то день рождения? — учтиво осведомился он. Парис покачала головой и смущенно улыбнулась: — Скорее, возрождения! Метрдотель удалился, и между сестрами снова повисло неловкое молчание: обе лихорадочно пытались сообразить, с чего лучше начать разговор. По тротуару прокатила детскую коляску стройная женщина; лихо промчался подросток, упоенно вертя педали. — Я получила в подарок первый двухколесный велосипед, когда мне исполнилось пять, — наконец прервала Слоан затянувшуюся паузу. — Он был слишком велик для меня, поэтому я сшибала все и всех подряд, пока не научилась держать равновесие. Постовой назвал меня язвой египетской. — Ты всегда хотела стать дизайнером? Хотя Слоан была вынуждена скрывать от сестры некоторые подробности своей биографии, все же не собиралась лгать без нужды. — По правде говоря, — признал??сь она, — я мечтала сделаться либо суперменом, либо Бэтменом в женском обличье. А как насчет тебя? — Как только я стала счастливой обладательницей первой куклы, немедленно начала шить ей приданое. Так что, сколько себя помню, всегда интересовалась модой. У столика появился официант с бутылкой шампанского в серебряном ведерке. Пока жидкое пенящееся золото разливали по бокалам, Слоан обратила внимание на парочку тинейджеров, которые брели по тротуару, держась за руки. — По-моему, они слишком молоды, чтобы бегать на свидания да еще ходить под ручку, правда? — заметила она и, когда Парис кивнула, порадовалась, что нашла повод для дальнейших расспросов. — В каком возрасте ты начала встречаться с мальчиками? — В шестнадцать. Его звали Дэвид. Довольно симпатичный. У нас в колледже устраивались танцы, и он меня пригласил. Я тогда была на втором курсе, и мне больше нравился Ричард, но отец знал семью Дэвида и считал, что он больше мне подходит. — И как все было? — моментально заинтересовалась Слоан. — Ужасно, — призналась Парис. — По пути домой он стал накачиваться виски прямо из фляжки, а потом остановил машину и набросился на меня с поцелуями. Я отбивалась как могла, но он отстал, только когда я расплакалась. А твое первое свидание? — Почти как твое, — засмеялась Слоан. — Я пошла на дискотеку с Бучем Беллами, который был на голову выше меня и к тому же неуклюж как медведь. Почти всю ночь дул пиво в раздевалке со своими приятелями из футбольной команды. И когда возвращались, точно так же попытался лапать меня. — А ты, конечно, разрыдалась, и он отвез тебя домой? — весело докончила Парис. — Ничего подобного! Пригрозила, что, если он немедленно не выпустит меня, расскажу всем его дружкам, что он голубой. Ну а потом сняла первые в моей жизни туфли на каблуках и прошагала две мили босиком, в одних колготках, Представляешь, на что я была похожа, когда наконец ввалилась в дом! Сестры дружно расхохотались, и Слоан торжественно подняла бокал. |