Онлайн книга «Серенада новогодней ночи»
|
Алена кивнула. – В общем, не будет в компании президента Грубина, не будет и компании, – закончил Саша. – Пострадают люди. Много хороших людей. Я, как почетный Дед Мороз и хранитель традиций «Вечерней звезды», не могу этого допустить. Поэтому я и пришел к вам. – Но я-то… – Алена робко коснулась ледяными от волнения пальчиками Сашиной руки. – Я что могу сделать? Чем я могу помочь? – Мне кажется, что вы-то как раз и можете кое-что сделать. В наступившей паузе стало слышно, как из неисправного крана капает в раковину вода. Где-то внизу, на улице, заорали и пьяно выругались. За тонкой стеной кто-то включил шумный, как трактор, пылесос. – Он ведь пойдет на условия Тамары еще и потому, что кое-кому не нравится, что он богат, – медленно произнес Саша. – А этот кое-кто для него очень важен. Точнее сказать, эта кое-кто… Тут уже Алена покраснела и опустила голову. – Наверняка говорила подругам: «Деньги для меня не имеют значения, главное, чтобы человек был хороший», – продолжал Саша. – Врала, значит? Деньги-таки имеют значение?! Да еще какое! Из-за денег готова отказаться от самого Александра Грубина! Так получается, Алена Дмитриевна? Или есть другие причины? Может, он для вас недостаточно хорош? Произнеся последнюю фразу суровым, почти прокурорским тоном, Саша поднялся. – Я пойду, – сказал он, не глядя на Алену. И действительно пошел. В прихожую, к своим ботинкам и куртке, а потом и прочь из квартиры. Алена осталась сидеть за столом. * * * 4 января Александр Васильевич Грубин рассчитывал поработать в одиночестве. И не столько потому, что все еще длились новогодние каникулы, сколько потому, что была суббота. Поэтому, прибыв по своему обыкновению к 9 часам утра в офис, он был немало удивлен, застав там многих своих сотрудников – причем не только тех, кому полагалось работать именно в офисе, но и других, которым определено было трудиться на местах. – Вот он, – воскликнула секретарша, красная и взволнованная, – вот он! Слава богу! Из приемной тут же выскочили и Ираида Глебовна, с припухшими глазами, сморкавшаяся в кружевной платочек, и управляющий новым отелем, и его заместитель. Выскочили, выплыли и вышли из приемной и другие люди. – Вы все ко мне? – осведомился Александр Васильевич. – К вам! К вам! – загомонили вразнобой подчиненные. – Ну что ж, заходите… – Александр Васильевич распахнул дверь в кабинет. * * * Сидячих мест хватило не всем, их уступили дамам и пожилым. Собственно, и стоячих мест было не так уж много, и оттого решили дверь в коридор не закрывать. Грубин присел не в свое президентское кресло, а на край стола, подсунув под себя ладони, и выжидательно обвел взглядом собравшихся. Первым говорить было положено управляющему, но он выдвинул вперед главного менеджера по встрече особо важных гостей. Андрей (тот самый, с которым мы уже встречались в самом начале этой правдивой истории) торжественно откашлялся и заговорил: – Шеф… Александр Васильевич… Мы это… Мы все просим вас не продавать компанию! – Просим! Просим! Все просим!.. – Мы все хотим работать в «Вечерней звезде»! Мы хотим работать с вами! А без вас мы работать в компании не хотим! И не будем! – Не хотим! Не будем!.. – Но… – Подождите! Пожалуйста, не перебивайте! Дайте нам сказать! – Сказать! Дайте сказать!.. Александр Васильевич сдался и замолчал. – Мы знаем, что вам срочно нужны деньги! Большие деньги! Александр Васильевич угрюмо кивнул. – И мы знаем, что кредит на такую сумму вам могут дать только под залог компании… А это тоже не выход! – Все-то вы знаете, – смущенно и недовольно проворчал Александр Васильевич, – хотел бы я знать, откуда… – Так ведь, шеф! Вы же не зря создали такой сплоченный коллектив! Вы просто недооцениваете его силу и способности! – Хорошо, допустим, недооцениваю, – впервые за сегодняшнее утро улыбнулся президент. – И? – А ведь именно коллектив может вам помочь… Помочь сохранить «Вечернюю звезду»! – Каким образом? – Шеф… – Управляющий взял инициативу в свои руки. – Мы вам доверяем. Мы готовы предоставить вам необходимую сумму. Под обычную расписку. Беспроцентно. И на сколь угодно длительный срок. Грубину показалось, что он ослышался. Однако все стоявшие рядом с управляющим закивали столь энергично, что стало ясно – слова действительно были произнесены. – У каждого из нас есть сбережения, – продолжал управляющий, – и еще почти каждый из нас может взять кредит в банке. На себя. Мы готовы сделать это… Подождите, шеф! Не для вас! Точнее, не только для вас, для ваших личных нужд! Мы готовы сделать это, чтобы сохранить нашу «Звезду»! И чтобы вы всегда оставались ее бессменным хозяином и президентом! Кто-то не выдержал и громко хлюпнул носом. Конец речи управляющего потонул в оглушительных аплодисментах. В такой момент президент запросто мог бы и прослезиться. Но он не стал этого делать. Он широко улыбнулся. Он широко развел руки, словно желая обнять всех. Он дождался конца аплодисментов и тихо произнес одно-единственное слово: – Спасибо! * * * Больше президент не сказал ничего, но народ понял, что на этом можно, пожалуй, и разойтись. И разошлись. С приятным, греющим душу сознанием, что их готовность на подвиг принята и оценена по достоинству, но сам подвиг совершать, скорее всего, не придется. Президент – человек умный и находчивый. Придумает что-нибудь и без народных сбережений и кредитов. Главное – он не продаст компанию. Разошлись, однако, не все. Кое-кто остался в кабинете. Ираида Глебовна. – Да, Ираида Глебовна? – Александр Васильевич, я должна вам сказать… Должна вам признаться… «Надеюсь, не в любви», – подумал Грубин. – Я шпионила за вами по приказу Тамары Луарсабовны, – выдохнула Ираида Глебовна и закрыла лицо руками. – Я знаю, – сказал он мягко. – Я догадался. Ираида Глебовна, с трудом удержав желание разреветься по-настоящему, сдавленно произнесла: – Она заставила меня. Она угрожала мне. Она говорила, что все вам расскажет… – О чем? – так же мягко спросил Грубин. – О вашей судимости? – Вы… Вы знали?! Грубин кивнул. – Знали с самого начала? Грубин кивнул снова. – И все же взяли меня на работу… – Я больше доверяю собственному представлению о людях, чем судебным приговорам. А теперь, с вашего позволения, я хотел бы остаться один. |