Книга Звездная, звездная ночь, страница 16 – Марианн Уилманн

Доктор избегал ее взгляда:

— Я не думаю, что она могла так поступить…

— Да, пожалуй, — девушка вручила ему связку ключей и вновь занялась сортировкой формуляров и внесением их в каталог своего ноутбука.

Доктор прошел через дверь в складское помещение. Старый сундук с тиснением на боках стоял у дальней стены вместе с другими экспонатами, которые предстояло сфотографировать и внести в каталог. При свете, который пробивался через полуоткрытую шторку в окне, казалось, что сундук светится. «На старости лет я обзавожусь новыми причудами», — сказал себе доктор.

«Посмотрите за подкладкой», — было сказано в записке Лили Кэнделл. Осторожно повернув сундук к окну, доктор открыл его. В небольшом пакете из вискозной ткани он обнаружил небольшую книжку — «Уникальная флора и фауна Сандвичевых островов» с иллюстрациями автора — миссис Лили Кэнделл Трегаррик. Это глубоко потрясло доктора Лэндри.

Переворачивая страницы, он восхищался великолепными изображениями птиц и цветов на гравированных иллюстрациях — они были настолько точными и живыми, что вполне могли бы оказаться фотографиями. «Похоже, вы все-таки нашли свое призвание, моя дорогая», — пробормотал доктор.

Лэндри провел рукой по подкладке на крышке сундука. С одной стороны украшенной цветами панели он нащупал узкий край какого-то инородного предмета. Его сердце взволнованно замерло.

Доктор опустился на корточки, достал свой перочинный нож и аккуратно отодрал подкладку. Панель держалась всего на шести маленьких гвоздиках. Когда он выдернул последний из них, то чуть не вскочил от неожиданности — из-под панели внутрь сундука упал конверт.

Лэндри взял его дрожащими руками. Поблекшими чернилами на конверте было написано его имя. Он был тяжелым. Похоже, в нем находилось много бумаг, а может быть, старых фотографий.

Ага! Он достал из конверта пожелтевшее свидетельство о браке, два свидетельства о рождении, тоненький дневник и узорчатую картонную рамку вроде тех, которые были популярны у фотографов викторианской эпохи. В его собственном семейном архиве было несколько таких же.

Она раскрывалась, словно книжка. Внутри серебром было вытиснено имя фотографа из Гонолулу и лежали два тонированных сепией снимка. На одном из них были изображены энергичный мужчина и прекрасная женщина со свадебным букетом в руках. Второй запечатлел ту же супружескую пару, но уже с двумя детьми.

С точки зрения доктора Лэндри, младенец на фото ничем не отличался от других таких же в возрасте трех-четырех месяцев, а вот девочка постарше с ее широко распахнутыми глазищами, глубокими ямочками на щеках и блестящими локонами поразительно напоминала Поршию Трелони.

Доктор улыбнулся, вновь взглянув на свадебную фотографию. Мужчина обнимал свою невесту гордо и бережно. Счастливый жених был, несомненно, капитаном Трегарриком. Несмотря на поседевшие виски, на этом снимке Трегаррик выглядел счастливым и беззаботным и, подумал доктор Лэндри, кажется, даже для самого капитана это было удивительным.

А Лили Кэнделл — старомодное платье, прическа и драгоценности не помешали доктору узнать девушку, — насколько радостным, насколько прекрасным было ее лицо, сияющее любовью и счастьем!

Лэндри покачал головой и, в свою очередь, улыбнулся. Все-таки с ней все было в порядке — и она нашла своего Риса Трегаррика, несмотря на разделявшее их время. Руки доктора чуть дрожали, он был потрясен. Каким-то образом Лили Кэнделл сумела вернуться в прошлое.

Обычная логика не могла объяснить это. Во всяком случае, доктору ничего не приходило в голову. Ответ могла бы дать квантовая физика; очевидно, время и вселенная сплетались в волшебном полотне, где мгновения соприкасались и дополняли друг друга… И Тоскующая Голова была одним из тех мест, откуда можно попасть из одного мира в другой. А может быть, сказал себе доктор, он свихнулся на старости лет.

Но нет, вот она, Лили Кэнделл, на фотографии, которую специально припрятала в сундук сто лет назад, чтобы сегодня он мог найти ее. Лили Кэнделл выглядела, как и обещала, счастливой, благополучной и более живой, чем когда бы то ни было.

Доктор Лэндри вытер глаза. «Сентиментальный старый дурак», — прошептал он и высморкался в свой льняной носовой платок.

За семейной фотографией лежал небольшой клочок пожелтевшей бумаги. Доктор вытащил его и прочел то, что, несомненно, было написано рукой Лили:

Дорогой доктор Лэндри!

Возможно, Поршии будет интересно узнать, как много она унаследовала от своей прабабушки — вплоть до ямочек на щеках!

Подписи не было — только одна буква: «Л».

* * *

Ясное золотистое солнце поднималось над тропиками, а маленькая парусная лодка скользила по сверкающим волнам. Сидевший у руля на корме мужчина поднял руку:

— Смотри, милая! Стая китов!

— Где, Рис? — от яркого солнца Лили прикрыла глаза рукой и посмотрела на море.

— Ой, вижу!

Спины морских гигантов блестели над водой; вокруг них пенились и плескались волны. Один из китов взметнулся вверх — он был полон силы и радости, — а затем обрушился в море, поднимая радужные брызги. Мгновение спустя Лили увидела выпущенный китом пенистый фонтан.

— Рис, а нельзя подплыть ближе?

Он улыбнулся ей со своего места; его глаза были темно-синими, словно тихоокеанские волны, а зубы — ослепительно-белыми на загорелом лице:

— Мы подплывем на безопасное расстояние. Пока ты на борту, любовь моя, я рисковать не намерен.

«И пока на борту наш будущий ребенок», — подумала Лили, улыбаясь. Она еще не говорила ему об этом. Лили хотела быть уверена, но в душе уже знала. Это будет дочь, первая из двух детей, которых она родит мужу. А сына они назовут Рисом в честь отца. Но вначале у них будет девочка, светловолосая, с ямочками на щеках и смеющимися голубыми глазами. Они назовут ее, конечно же, Поршия. Именно это имя Лили нашла в записях музея «Звездного Дома».

Маленькая парусная лодка плыла по искрящимся сапфировым волнам. Лили подняла лицо навстречу теплому декабрьскому солнцу. Вдали возвышались изумрудно-зеленые холмы Сандвичевых островов, на которых поселились они с Рисом.

После их свадьбы прошло уже восемнадцать месяцев. Они побывали во многих экзотических портах, но теперь вернулись домой, в Лахайна. Если хорошенько присмотреться, отсюда можно было разглядеть белые колонны их дома, расположенного на поросших буйной растительностью холмах, которые возвышались над городом.

Глядя на пышно цветущую зелень и вдыхая ароматный воздух, трудно было представить, что меньше чем через неделю наступит Рождество; но здесь все действительно по-другому — так же, как в ее душе с той поры, когда она полюбила Риса Трегаррика. С каждым днем ее любовь росла все больше и становилась бесконечной — как океаны, по которым они плавали.

Лили взглянула на высокого и загорелого Риса, который стоял на фоне лазурного неба. Как он красив в своей белоснежной рубашке с расстегнутым воротом на сильной шее и закатанными рукавами на жилистых руках. Сердце Лили было переполнено любовью к мужу, чувством благодарности за радость и любовь, которые он ей подарил, благодарностью судьбе за то, что она смогла изменить свою жизнь.