Онлайн книга «Праздничные истории любви»
Ольга очнулась, когда на телевизионном экране вместо новостей пошла реклама о новых, необыкновенно вместительных памперсах. Вид этих гигиенических изделий настолько не соответствовал возвышенному настроению Ларионовой, что она раздраженно выключила телевизор и тут же услышала, как Маша, смеясь, говорит Саше: — А ведь не хотела ехать! Еле уговорили! — Ты не хотела ехать? — удивленно посмотрела на Александру Ольга. — Я не про нее, — отмахнулась Маша. — Я — о нашей Оксанке, о Панасючке! — А почему она не хотела ехать? — Представь себе: ей, видите ли, трудно было оторваться от книжных полок, от любимой библиотеки и от Третьяковки. А тут ее, оказывается, прямо-таки поджидал Петр Казбеков — чистый Клондайк по части живописи и прочих искусств. Ну, теперь она его разработает по полной программе, будьте уверены! — Вот и хорошо! — Ольга улыбнулась, вспомнив восторженные взгляды, которые бросала на Телевизора Оксана. — Наш Петюня — отличный парень. Здорово, что он Оксанке понравился. Он прямо-таки расцвел при вашей Панасючке. Надо же, сегодня полмузея за ним ходило! А он в своем костюме и очках — прямо как академик и лауреат какой-нибудь премии… — Потом Ольга еще раз вспомнила светлые прозрачные глаза Саши, и у нее неожиданно вырвалось: — До чего же счастливый сегодня день! — Пожалуй, я с тобой согласна, — рассмеялась Маша. — Тебе, конечно, трудно в это поверить, но Павел Добровольский — тоже отличный парень. И я, между прочим, завтра вместе с ним иду в ваш Октябрьский концертный зал. Вот так! — А Александра? — спросила Ольга. — А Александра пусть перестанет валять дурака и помирится со своим Антоном! — Это… с тем, с которым рок-н-ролл танцевала? — Нет! Как раз с ним она танцевать не стала, хотя именно он ее партнер. Понимаешь, они с ним, как ненормальные, еще в поезде из-за какой-то ерунды поссорились и до сих пор не разговаривают. Мне вместо Алешки пришлось с ее Антоном танцевать, а это очень трудно без привычки. — А на чей концерт тебя Добровольский пригласил? — спросила Ольга, потому что ей хотелось опять и опять произносить эту фамилию и заново ощущать Сашины губы на своей щеке. — Он сказал, но я не запомнила, — продолжала счастливо смеяться Маша. — Честно говоря, мне все равно. Я готова с ним идти даже на лекцию по проблемам кролиководства! И я думаю, что ты, — Маша хитро подмигнула Ольге, — очень хорошо меня понимаешь. — Понимаю, — смущенно кивнула головой Ларионова и добавила: — Надо же, какие счастливые каникулы у всех у нас получились! — Кстати, — заметила девчонкам Саша, — что-то не очень счастлива сегодня была Олина подруга Галка. Она без конца о чем-то шепталась с тем молодым человеком… ну… с армянской фамилией… — С Катаняном, — поняла Ольга. — Наверно. Оба они казались расстроенными и даже ушли раньше всех из кафе. Ты не знаешь, что у них случилось? — Точно, конечно, не знаю. Может быть, совсем плохо стало Саниной бабушке… Представляете, она разболелась из-за какого-то человека-амфибии! — Это как? — Саша улыбнулась виновато, поскольку при сообщении о чьей-то болезни улыбаться вообще-то не принято. — Ну… не из-за амфибии, конечно, а из-за фотографий… В общем, слушайте… — И Ольга рассказала сестричкам о пропаже фотографий артистов, которые снимались в старом фильме по знаменитой повести Беляева. — Неужели из-за каких-то старых открыток можно получить сердечный приступ! — возмутилась рациональная Маша. — Во-первых, это не просто открытки, — возразила ей ее сестра, — а коллекционный материал. Этим фотографиям, по самым приблизительным подсчетам, уже лет сорок. Понимаешь, почти полвека! Кроме того, теперь таких вещей вообще не печатают. И качество у них, наверно, ой-ей-ей! — Если фоткам сорок лет, то сколько же артистам, которые на них запечатлены? — заинтересовалась Маша. — Наверняка лет по шестьдесят… Да-а-а… Слушайте, а ведь фотографии, где они молодые да красивые, наверняка и денег стоят! — Какая ты противная, Машка! — рассердилась сестра. — Все на деньги пересчитываешь… Ольга же сказала, что для Людмилы Васильевны эти фотографии — память о муже! — Да, Санин дедушка в прошлом году умер, — подхватила Ольга. — Но дело не только в этом. Людмила Васильевна так сильно огорчилась еще и оттого, что фотографии утащил не какой-нибудь неизвестный злодей и грабитель, а лучшая подруга… Капитолина Степановна… фрекен Бок… — Фрекен Бок… Почему? — опять виновато улыбнулась Саша. — Это Галка придумала. Капитолина Степановна здорово похожа на домоправительницу из мультфильма о Карлсоне. Представляете, у нее даже кошка точь-в-точь такая же! Кстати, эта самая фрекен Бок умудрилась прикидываться лучшей подругой лет эдак пятьдесят. Они с Людмилой Васильевной за одной партой сидели! — Бывают же такие подлые люди… — покачала головой Саша. — Столько лет выжидать и нанести удар именно тогда, когда человек ослаб от болезни сердца… — И что, эта подругомучительница теперь фотки зажала и не отдает? К ней ходили? — Решительная Маша жаждала деятельности. — Конечно же, Саня к Капитолине ходил. Но та утверждает, будто чуть ли не вообще их никогда в глаза не видела. Она Катаняна даже на порог не пустила. — Ясно. Таких фрекен Бок надо брать хитростью. И это, кстати, хорошо понимал вышеупомянутый Карлсон, — отметила Маша. — У тебя есть какие-нибудь предложения? — спросила сестру Саша. — Пока нет, но надо подумать. Что-то у меня тут вертится… — Маша покрутила рукой у виска. — Когда Ольга сказала «из-за человека-амфибии», у меня что-то щелкнуло в мозгу… только я никак не пойму, с чем это связано… — Машенька… ну… ты напрягись, — погладила ее по плечу Саша, и Маша, будто послушавшись сестру, тут же сообразила: — Ну конечно… Точно! Помнишь, Александра, я все время мучилась, кого мне братья Добровольские напоминают! — Ну? — Вот тебе и ну! — передразнила сестру Маша. — Перед самым отъездом в Питер мы с тобой как раз смотрели фильм — «Человек-амфибия». Так кого питерские близнецы напоминают? — Точно, — закивала головой Саша. — Они же просто Ихтиандр в квадрате! Волосы только короче и родинки лишние. — Ну… вообще-то… Калинкина тоже как-то это отмечала, — сказала Ольга, вспомнив, как подруга предлагала ей для победы над Добровольскими классический вариант номер один, грозящий ей замужеством с Вовкой Николаевым и двумя тысячами долларов долга. — Значит, это бесспорно! — рубанула ладонью воздух Маша. — Если такие разные люди, как мы с Александрой и Галя Калинкина, не сговариваясь, говорим об одном и том же, значит, так сие и есть. И я предлагаю это использовать в деле фрекен Бок. — Как же? — с надеждой посмотрела на сообразительную Машу Ольга. |