Книга Клон Дьявола, страница 58 – Скотт Сиглер

Магнус нажал на копку паузы: на стоп-кадре Сара откинулась далеко назад, уперев руки на кровать за спиной, груди отчетливо выделились. За ее плечом Колдинг видел свои собственные глаза, крепко зажмуренные в экстазе, рот — комбинация улыбки и оскала.

— Эй, Колдинг, — сказал Энди. — Ну, мужик, у тебя там и рожа. Клевая.

Магнус покачал головой:

— Я полагал, вы честный парень, Бубба. Тесная дружба с подчиненным запрещена.

— Какая жалость… Вы теперь на меня рапорт напишете? В личное дело вкатаете? — Колдинг посмотрел на стену, всем видом пытаясь изобразить скуку. — Чего вы хотите, Магнус?

— Хочу знать, является ли Сара Пьюринэм вашей подружкой.

— Я сплю с ней. И что? — Собственные слова казались ему такими слабыми.

— И только, Бубба? Всего лишь «сплю»?

Колдинг пожал плечами:

— Это противоречит правилам компании?

Магнус рассмеялся:

— Не противоречит букве закона, но ведь вы ее начальник.

Колдинг решил прикинуться стереотипным свинтусом — убедить Пальоне, что ему плевать на Сару.

— То есть вы приказываете прекратить спать с ней?

— Не надо волноваться, Бубба. Я просто хочу убедиться, не влюбились ли вы — что может отрицательно сказаться на независимости вашего решения.

— В этом плане можете не беспокоиться, — сказал Колдинг.

— Значит, — подытожил Магнус, — Сара для вас — всего лишь шлюха?

— Да какие вопросы, она же трахается как шлюха, — сказал Энди. — Где, по-вашему, она научилась так «работать»?

— Вот именно, где? — подхватил Магнус. — А свою киску она каждому дает?

Энди рассмеялся.

— Не каждому. Мне, например, не даст.

— Неудивительно, — сказал Колдинг. — Ей неинтересна бесконечно малая величина твоего члена, коротышка.

Смех Энди тотчас увял.

Магнус хмыкнул и повернулся к Энди:

— «Бесконечно малая величина члена». Если сказанное за рамками твоего лексикона, поясню: это оскорбление. Ты собираешься это так оставить?

Энди встал и откатил в сторону бутылку с пивом по столу — она упала, проливая содержимое на безукоризненно чистый ковер Клейтона.

— Твою мать, Колдинг, сейчас ты у меня получишь.

— Сядь, Энди.

Энди взглянул на Магнуса, затем вновь перевел взгляд на Колдинга.

— Но ты же сказал…

— Сядь! — гаркнул Магнус так громко, что Колдинг вздрогнул. Энди сел.

Магнус насмешливо отсалютовал стаканом Колдингу.

— Трахайте, кого хочется, Бубба, главное — делайте свою работу. Но помните: некоторых Купидон убивает стрелами, некоторых — ловит силками.

Он проговорил это так, что у Колдинга кровь застыла в жилах.

— Купидон? Магнус, при всем моем уважении, я не понимаю, о чем вы.

Вновь эта полуулыбка.

— Вы в Америке в школе Шекспира не проходили?

— Нет вроде… Я по литературе не очень…

Магнус едва заметно кивнул, будто это заявление ответило на его давнишний вопрос.

— Можете идти. Уверен, вам есть чем — или кем — заняться.

Колдинг вышел из гостиной. Мало того, что проблем личного характера у него добавилось, он выпустил из внимания свою главную обязанность — Цзянь. Магнус наблюдал за ней. Колдинг обязан был убедиться, что женщина получает необходимую помощь. А Румкорф должен определить дозу лекарства Цзянь, причем сделать это немедленно.

24 ноября. Вы же понимаете

Имплантация + 15 дней

Снег не принес мощный шторм с яростными порывами ветра — он просто пошел. Дюйм здесь, еще пару за ночь — там: не плотные заряды, а легкий снежок, но неустанно: каждый день на протяжении последних недель. Только сейчас Колдинг по-настоящему заметил, что все вокруг погребено под белым одеялом в полфута.

А хлопья продолжали падать.

Он стоял у самой воды, наблюдая, как Клаус Румкорф пытается запускать «блинчики». Позади над ними раскинулось широкое заднее крыльцо особняка. Перед ними — вода, белые барашки и глыба Лошадиной головы.

Румкорф подобрал у края воды плоский камень. Голыш дважды выскальзывал из его одетой в перчатку руки, прежде чем Клаус успевал ухватить его перед замахом. Камень подскочил лишь раз и врезался в трехфутовую волну.

— Вода должна быть поспокойней, — заметил Колдинг.

— А сейчас вы физик, да?

— Бросьте, док. Давайте поговорим. Мы должны помочь Цзянь.

Румкорф пожал плечами:

— Нагрузки и стресс обостряют ее симптомы, и мы, как говорится, под прицелом. Единственное, что мы можем для нее сделать, мы делаем.

— Ваш ответ — отмазка, и вы это прекрасно знаете.

Румкорф продолжал пристально смотреть на воду, словно пытаясь приглядеться к Лошадиной голове ярдах в двухстах от берега.

— Несколько месяцев у нее все было хорошо, — продолжил Колдинг. — А сейчас она бьется изо всех сил. Галлюцинирует. Мы должны остановить это, прежде чем она вновь попытается наложить на себя руки.

— Я увеличил ей дозу.

Румкорф пытался поднять другой камень, но тот все время вываливался из толстенной черной, слишком большой перчатки. После третьей попытки он сдался и просто стоял, выпрямившись и глядя на неспокойную воду.

Что-то здесь было не так. Румкорф — практичный мечтатель, педант, но ничто в этом проекте не происходило без гения Цзянь. И тем не менее доктор, казалось, нисколько не обеспокоен тем, что ее биохимия изменилась, а ему, возможно, придется поднапрячься и найти новое эффективное лекарство.

— Надо будет, я вызову сюда еще кого-нибудь, другого врача, который сможет ей помочь, — сказал Колдинг.

Неожиданно Румкорфа охватило такое беспокойство, что, образно говоря, было едва ли на пару градусов ниже паники:

— Если вызовете сюда другого врача или отвезете ее на материк, американцы могут найти нас и закрыть проект.

Колдинг поднял вверх обе руки в перчатках, ладонями вверх:

— Если вы не можете помочь ей, чего вы хотите от меня?

— Занимайтесь своей работой! — закричал Румкорф. — Охраняйте нас, охраняйте нашу тайну, пока я не закончу свою работу. Обязанность Цзянь — помогать мне создавать предка, что она в настоящее время с успехом и делает, так что, может, нам просто надо стойко переносить превратности судьбы.

Этому болвану Цзянь элементарно до лампочки. Его заботит только свой эксперимент.

— Вы же врач, — сказал Колдинг, — и должны помогать людям.