Книга Преступившие, страница 4 – Андрей Валентинов

Генерал возвратился и не сказав ни слова, прошел в комнату, через несколько секунд вернувшись вместе со стариком.

– Пост сдашь мне, – велел он Лунину, потом забрал автомат, пожал руку и велел возвращаться в комнату с металлическими стульями. Уходя, Николай слышал, как Генерал и тибетец о чем-то шепчутся. Келюс вспомнил странную пантомиму, сопровождавшую предыдущую смену караула, и понял: речь шла о нем самом. Эта мысль почему-то не доставила Николаю ни малейшего удовольствия.

В комнате отдыха Келюс застал изрядную суету. Трое офицеров в пятнистых комбинезонах записывали резервистов в какие-то списки. Лунин поспешил присоединиться к остальным и оказался в группе, направляемой к путепроводу N2, куда уже приближалась механизированная колонна.

На улице лил дождь. Сюрприз оказался не из приятных – плаща у Николая не было, а воевать под зонтиком он счел ниже своего достоинства. Впрочем, зонтика ему тоже не предложили. В конце концов Келюс решил героически терпеть, тем более что в подобном положении оказались сотни других добровольцев, да и дождь потихоньку слабел.

Они стали кордоном поперек путепровода. Парень в штатском, но с неистребимой военной выправкой отдавал приказы; откуда-то сзади подносили куски брезента и бутылки, измазанные липкой маслянистой жидкостью. Брезент предназначался для смотровых щелей танков и бронетранспортеров. Для чего нужны бутылки, Лунин понял сразу, без дополнительных пояснений. Это было все, что добровольцы могли противопоставить броне и пушкам.

Лица терялись в темноте, и при редких вспышках света Николай не мог найти ни одного из знакомых. Внезапно он заметил усатого парня в синей куртке, которого сменял на посту. Лунин с некоторым удивлением поймал себя на том, что почти начисто забыл о двух часах, проведенных у странной двери. Возникающие ниоткуда генералы и Президент рядом со стариком-тибетцем казались теперь персонажами голливудского триллера. Николай любил во всем ясность, а интриги Мадридского двора согласен был изучать, но никак не участвовать в них. В конце концов, главное, считал он, решится не в темных коридорах, а здесь, на мокром асфальте. Тут Николай вспомнил, что давно хотел покурить. Оглянувшись вокруг и не заметив ни у кого из соседей зловещей бутылки, он достал сигареты. И сразу же услышал:

– Сгорим, однако…

Это произнес его сосед – очень высокий парень в военном плаще с капюшоном. Келюс удивился, но тут же понял – под плащом у парня топорщилась бутылка явно не с минеральной водой.

– Это уже как выйдет, – отозвался Лунин, на всякий случай отодвигаясь. – Кысмет, бином его!

– Ага, – согласился парень. – Интересно, эту дрянь нужно поджигать или сама загорится?

– А что, – осторожно спросил Николай, отодвигаясь еще дальше, – она и сама загореться может?

– Кысмет! – засмеялся высокий парень в плаще. – Говорят, может. Вот, елы, два года прослужил, а такой пакости не видел!

Келюс, подождав несколько секунд и убедившись, что бутылка самовозгораться не собирается, осмелел и вернулся на место.

– Это они в 41-м придумали, – пояснил он, почувствовав себя в привычной преподавательской шкуре. – Гранат и базук не было, вот и учудили. «Молотовский коктейль».

– А как их тогда зажигали? – деловито поинтересовался парень. – Спичками или они, елы, сами того…

– Вначале их зажигали специальным устройством, – начал добросовестно вспоминать Лунин. – Что-то вроде серного покрытия. А потом изобрели самовозгорающиеся. Правда, они часто взрывались в руках…

– Язви в карету!.. – протянул парень, осторожно сунув бутылку в карман плаща.

– Хорошо, что вчера не поперли, – заметил Николай. – А то у нас и этой дряни не было.

– А ты здесь со вчерашнего? – отозвался парень не без некоторого уважения.

– С полудня, – с достоинством ответил Келюс. – А ты?

– Не-а, я лишь два часа, как приехал. Из Тулы добирался. У знакомых был, а тут заваруха началась. Я, как узнал утром, что отбились, решил и сам….

– Келюс, – представился бывший преподаватель. – Хотя вообще-то Николай.

– Фрол, – в свою очередь назвался парень. – Хотя вообще-то Фроат.

Рука Фрола оказалась раза в два шире, чем у Лунина, да и пожатие вышло хотя и вежливым, но чувствительным.

– Ты что, иранец? Фроат, кажется, парфянское имя?

– Не-а, не иранец, – отверг эту возможность Фрол. – Русский я. По паспорту, язви в карету. По паспорту все мы русские.

– Точно, – согласился Келюс. – Я вот, украинец, а то и вообще, караим.

– А я думал, Француз, – вновь засмеялся парень. – Келюс, помнится, – это из «Королевы Марго»…

– Из «Графини Монсоро». В детстве прозвали. А ты из какого романа?

– Про нас романы не пишут, – с некоторой грустью заметил Фрол. – Я – дхар. Мы – с Урала.

– А, малые, малочисленные, – понял Лунин, всматриваясь в своего нового знакомого. На чукчу или эвенка тот определению не походил. Типичный русак, правда скуластый, а так – хоть сразу под Рязань.

– Малочисленные – это точно. А насчет малых, так какие, елы, мы малые? У нас средний рост метр девяносто пять. Я еще, считай, недоросток.

– А сколько? – осторожно спросил Николай, прикидывая, что Фрол выше его на целую голову, а то еще и с кепкой.

– Метр девяносто один, – печально констатировал Фрол. – Недобрал. Батя мой, считай, под два метра.

– Да… – только и отреагировал Келюс, всю жизнь недовольный своим абсолютно средним ростом.

– А я тут китайца видел, – между тем сообщил дхар. – Интересно, наш он или ихний?

– Старый? В балахоне? – тут же уточнил Лунин, сразу вспомнив странную комнату.

– Не-а, молодой.

– В маскхалате? – Китаец, если Фрол не ошибся и ничего не напутал, был уже третьим, кто имел отношение к его дежурству. И все трое оказались практически в одном и том же месте. Конечно, всякое бывает…

– В маскхалате, – кивнул дхар, и Николай непонятно почему уверился, что этот китаец – или тибетец – тот самый, и ему отчего-то стало не по себе.

Между тем толпа заволновалась. Откуда-то сбоку вынырнул штатский с военной выправкой и тут же прозвучало: «Колонна на подходе». Проспект был по-прежнему пуст, но, вслушавшись, Келюс уловил глухой гул, а через минуту вдали замигали отблески фар.

Колонна двигалась медленно. К облегчению Николая это оказались не танки. По проспекту шло несколько десятков бронетранспортеров. На броне не было десантников, и машины издали казались игрушечными, из набора оловянных солдатиков. Но постепенно бэтээры приближались, вырастая на глазах. Лунину приходилось в давние годы водить подобные чудища, за время службы он даже успел привыкнуть, но здесь, в городе, они смотрелись как-то дико, ненормально. Может быть поэтому машины казались огромными, куда большими, чем на самом деле.