Онлайн книга «Птичка над моим окошком»
|
Истеричка. Утерев невесть откуда взявшиеся слезы, заставила себя построиться и двинуться на кухню. Она не романтическая барышня, она – кормилица, она – опора и глава семьи. Ей нельзя раскисать. И все-таки здорово, что Данька не выкинул какой-нибудь номер и не назвал ее по имени при этом убогом. – Кто такой, чего хотел, о чем говорили? – Данька, конечно, засыпал вопросами, но это уже было не опасно – дверь была заперта. О чем они говорили? Августа мысленно перенеслась на лестничную площадку. В подъезде случилось что-то важное – вот только что? Ничего же сказано не было. Ах да! Он назвал себя Матвеем. – Ма-тве-ей, – нараспев произнесла она и включила кран. На вкус имя было терпким и вязало рот, не хуже черной рябины. Надо признать, несмотря на мятые шорты, небритость и идиотскую футболку, парень не утратил мужского обаяния. К тому же Матвей не наркоман. Не дистрофик. Не алкоголик. Не сектант. Не бандит. Может быть, бабник – все лучше, чем женоненавистник. И обещал поговорить с придурком соседом, своим другом. Быстро вымыв и рассовав по росту тарелки в сушилку, Августа с надеждой открыла холодильник. Так. Что тут у нас? Чудес не бывает, в холодильнике шаром покати. Данька, проглот, доел жаркое и выпил весь кефир. Ну и ладно. И вообще, все отлично, все замечательно. Состояние взволнованности не проходило, Августа подошла к окну, в котором просматривался вечерний двор. В проеме между домами угадывался проспект с трамвайными путями и рекламные огни круглосуточного магазина за ними. Огни вспыхивали и переливались всеми цветами радуги, и Августа вернулась мыслями в подъезд. Было, ну, было одно тонкое место – нет, не идиотская футболка. Клетчатые тапки. Тапки вызывали подозрение. Тапки не стыковались с каким-нибудь другим адресом, зато они отлично стыковались с соседней квартирой номер 22. Управлять машиной в тапках жутко неудобно – любой автолюбитель подтвердит. Врун – вот кто такой этот Матвей. «Единожды солгавши…» – тут же подал голос скептик. Именно поэтому – потому что она сама не могла похвалиться безупречным поведением и чистой совестью – Августе ужасно не хотелось, чтобы Матвей оказался ее соседом, или даже другом соседа, или просто знакомым соседа. «Скажи, кто твой друг…» Скептик был невыносим. И вовсе не все в жизни случается по пословице, из вредности возразила скептику Ава. Например, говорят, что ни делается, все к лучшему. Разве можно верить в подобную чушь? Есть масса других пословиц, совершенно искажающих действительность. Например, над кем стряслось, над тем и сбылось. Ну не глупость ли? Над ними давно стряслось, а сбыться что-то не торопится. – Чё ты сказала? – Данька подкатился незаметно. – Когда? – испугалась Августа. Неужели она разговаривает вслух? – Минуту назад. – А! Не помню уже. – Вот ты всегда что-нибудь скажешь, когда меня нет, – с ходу разворчался Данька, – а потом сама же обижаешься, что я не слышал. Неожиданно для себя Августа рассмеялась: – Не обижаюсь я! Собирайся, поедем к тете Любе. – Ей просто необходимо разгрузить ментальность – поделиться с близким человеком, чтобы не сорвало крышу. – Сейчас? На ночь глядя? – Какая же это ночь? – притворно удивилась Ава. – Еще восьми нет. У тебя же каникулы. – Ну и что? Ты же мне не даешь спать своими занятиями. – Не моими, а твоими, – скорее по привычке, без энтузиазма возразила Августа. Уступить быстро – значит уронить собственное достоинство. Данька продолжал брыкаться: – Охота тягаться на край света? Люба с сыном жили в частном секторе, на улице с односторонним движением. Автобус попадал в нужную точку, сделав виток в пространстве – объехав весь микрорайон. Получалась петля длиной двадцать минут, как раз для бешеной собаки, любила пошутить Любаня. – А что тебе охота? Играть в стрелялки? – У меня новая игра, – заныл Данька. – Собирайся, свежим воздухом подышишь. – Нужен мне твой свежий воздух. Выйди на балкон – вот тебе и свежий воздух. – Оборона была крепкой, Данька практиковался каждый день, не терял форму. – Не спорь, – из спальни крикнула Августа, – собирайся, иначе завтра на полчаса раньше разбужу и дольше заниматься будем. Держи. – Августа снова появилась в дверях и без долгих разговоров бросила братцу свежую футболку. – Это непедагогично, – прогнусавил Данька, – как что – сразу заниматься. Давай лучше поедим чего-нибудь. – Колбаса! – вспомнила Августа. – Тащи пакет из прихожей. – Ты сегодня какая-то странная, – поделился наблюдением брат, вернувшись с пакетом, – влюбилась, что ли? – Я?! – поразилась Августа. – Ну, не я же. О! Первый раз вижу, чтобы ты покраснела. – Это я от злости. – Августа уже шлепнула на черный хлеб упитанный колбасный кружок, капнула горчицы. – Держи и молчи. … Заткнуть брата оказалось проще, чем подругу. Августа вновь оказалась под подозрением, когда они с Любочкой устроились за круглым столом на просторной кухне с белой мебелью (подруга и здесь отдала дань профессии). – Что-то ты сегодня странная, – повторила за Данькой Любочка, – влюбилась, что ли? Плохое начало. Необъяснимая вещь: если Августу о чем-то просили рассказать, она замыкалась в себе. Ведь ехала только для того, чтобы поболтать о соседе и его приятеле, а стоило Любане задать вопрос – все желание пропало. Что это? Или просто подруга не владела искусством задавать вопросы? Чуткая Любаня уловила перемену в настроении Августы, кивнула на тазик с маленькими, крепкими, аппетитными пупырчатыми огурчиками, похвасталась: – Первый урожай сняла. Заберете домой. – Куда мне столько? – Сколько надо, столько и возьмешь. Могу поделиться рецептом: солишь в банках, а получаются как бочковые. Если хочешь. Любаня была хозяйственной и домовитой. За то время, что Августа с Данькой совершали виток в пространстве, успела нажарить картошки с грибами. Подумав, Августа взяла из таза огурчик, вытерла и откусила. Похрустев огурцом, заставила себя произнести: – В соседней квартире появился жилец. – Одинокий? – Любаня всегда бежала впереди паровоза. – Во всяком случае, его мамаша – кстати, вполне симпатичная тетка – говорила, что сын живет один. – Так ты в него влюбилась? Августа скривилась: |