Онлайн книга «Серый коршун»
|
– Не знаю, ванакт. Боги могут требовать любых жертв. – И твои наяды с дриадами – тоже? Кажется, Тея окончательно растерялась: – Нет! Нет, конечно! Тот, кто живет в лесах и реках, не требует человеческой крови. Им нужны цветы, плоды... Если просишь чего-то важного, можно пожертвовать козленка... Кровавых жертв могут требовать сильные боги – те, которых почитают в городах. В этом святилище не убивали людей. – Это было раньше, Тея. Помнишь того мальчишку? Зачем его притащили сюда? Девушка явно не знала, что ответить. – Может... Может Соклей действительно почитает Старых? Может, он лишь притворяется слугой Дия? – Возможно, – согласился я. – Ну, куда теперь? – Там коридор и еще одно святилище, – Тея кивнула в сторону двери. – От него ведут два пути, один – в главный зал, второй – в небольшую комнату возле него. Я подошел к двери и попытался открыть тяжелую створку. Это удалось не без труда. Девушка не ошиблась: я увидел коридор, за ним – еще одну лестницу. Издалека доносился неясный шум. – Там кто-то есть, – сообщил я, закрывая дверь. – Здесь как, спят по ночам? Может, стоит подождать? – Соклей ложится рано, – согласилась Тея, – он уже стар. – А его гости? – Они уйдут. Никто не может оставаться в святилище на ночь, кроме хранителя. – А как же мы? – не удержался я. Тея, кажется, вновь приняла мои слова излишне серьезно. – Я принимала посвящение. Правда, это было в детстве, очень давно... Но ты, ванакт, ты можешь бывать повсюду! Юная ведьма была явно слишком высокого мнения о моей персоне. Рисковать я не люблю, риск наемнику просто ни к чему, и соваться в темную нору совершенно не хотелось. Разумнее всего было подождать до глубокий ночи, пока вся шайка заснет или разбежится, затем прижать Соклея и вытрясти из него правду. – Ванакт, – рука девушки коснулась моего плеча. Я обернулся. – Если Соклей приносит жертвы Старым, то мальчишку убьют на закате. Я кивнул, думая о другом. Меня очень интересовал тот, кто приехал в сопровождении конного воина... – Если мы будем ждать ночи, мальчик умрет! Мы должны помешать им! Я чуть было не брякнул: «А с какой стати?», но вовремя спохватился. Да, мальчишку убьют, и это позволит поймать шайку на горячем, иначе Соклей и прочие могут отвертеться. – Мы должны им помешать! – настойчиво повторила Тея. – Ты же ванакт, богоравный Клеотер! – Назовешь еще раз богоравным, надеру уши, – буркнул я, понимая, что девушка права. Я не лазутчик, посланный выследить врага. Будь я лазутчиком, можно было бы ждать ночи и брать убийц вместе с уликами. Но ванакт не может допустить безвинного убийства... Во всяком случае, так считала Тея. – Это, наверное, какой-нибудь раб, – я пожал плечами, понимая, что не смогу ее убедить. – Он все равно умер бы – не сегодня, так через год – Боги не велят убивать невинных. Я покачал головой – трудно судить о воле богов. Да есть ли им дело до нас, копошащихся в крысиной норе? – Тея, ты никогда не видела, как берут города? Знаешь, что бывает, когда таран разбивает ворота, и защитники бросают оружие? Она удивленно помотала головой: – Нет... На нашей земле, хвала Дию, много лет не было войны! – Ваше счастье. Те, что живут в городе, ни в чем не виновны, но им приходится хуже всего. Мужчин обычно убивают сразу, если, конечно, воинам нет охоты покуражиться. Затем они принимаются за женщин... – Ванакт! – Тея отшатнулась. – Зачем ты говоришь об этом? – Для того, чтобы намекнуть, сколько стоит жизнь невинного. Таких мальчишек, как этот, обычно даже не связывают. Их собирают в загоны, как овец. При войске есть обученные псы, и они гонят мальчишек, как стадо. Выживают лишь самые крепкие, таких ведут на рынок. Кстати, очень многих оскопляют – евнухи сейчас в цене. Знаешь, как это делается? Я заставил себя замолчать. На воспоминания потянуло явно не вовремя. – Извини, Тея. Просто я злюсь. Не хочу рисковать из-за какого-то малолетнего козопаса. – Но... они тебе ничего не сделают! – убеждено заявила девушка. – Ты же смелый и сильный... Ты – ванакт! Я хотел огрызнуться, но понял – она меня не поймет. Нет, надо было брать с собой Афикла! Того уж точно хранят боги! – Хорошо. Я пойду первым. Как у тебя со слухом? – Что? – поразилась она. – Я... я хорошо слышу! – Тогда слушай внимательно и не пропусти ни одного моего приказа. Нож есть? Тея извлекла из-за пояса нечто, подходящее лишь для разделки мелкой рыбешки. Я покачал головой и вручил ей кинжал. – Готова? – Да, ванакт... – Тея замялась, а затем все-таки решилась. – Когда ты был воином, и вы брали города, ты тоже... – Грабил? – понял я ее. – Я воин-наемник, это моя работа. Когда врываешься в горящий город, который долго не сдавался, когда у тебя убили друга или прострелили тебе плечо... – И ты насиловал женщин? Убивал детей? Я представил себе, что встречаю Тею где-нибудь в Ларсе или Уре, когда мы праздновали победу... Да, юной ведьме повезло, что в Микасе давно не воевали! – Ты еще маленькая, – я слегка дернул ее за рыжую прядь. – От страшных сказок дети плачут... Ладно, пора. Мы прошли коридором, поднялись по ступенькам и попали в большое полутемное помещение, где не оказалось даже камня. Отсюда шум слышался явственнее, можно было различить отдельные голоса. Говорили трое или четверо. Ну, это еще куда ни шло. Я кивнул в сторону прохода. Тея нахмурилась, вспоминая: – Прямой путь в главный зал, – наконец прошептала она. – Можно пройти иначе. Она указала на другой проход – более узкий и низкий. Я вспомнил – он вел в какое-то помещение рядом с главным святилищем. – Пошли! На этот раз коридор был совсем коротким. Он упирался в тяжелую дубовую дверь, украшенную засовом, к счастью, с нашей стороны. Осторожно приоткрыв дверь, я вновь услышал голоса. Теперь они доносились совершенно отчетливо. Передо мной была маленькая комнатка, совершенно пустая. В стене напротив находился проем, завешенный темной тканью, рядом имелось круглое окошко, откуда падал неровный, колеблющийся свет. Стараясь ступать как можно тише, я подошел поближе и понял – горели факелы. Первый же взгляд, брошенный украдкой, подтвердил – Тея не ошиблась, мы вышли к главному залу. Святилище оказалось не особо крупным – куда меньше, чем в храмах Микасы. Высокие своды уходили вверх, откуда сочился неяркий вечерний свет. По стенам горели смолистые факелы, совсем близко от окошка стояла большая жаровня, в которой тлели малиновые угли. Чуть дальше находился алтарь. |