Онлайн книга «Крупным планом»
— «Макдоналдс»? — снова спросил я Адама. — Я хочу жареную картошку, — улыбнулся он. Наверху Фиона кормила Джоша морковным пюре. Вся его мордашка была в морковке. Фиона была живой, крупной девицей, которая всегда носила комбинезон и напоминала неприбранную кровать. Мы с ней вполне ладили, особенно с того вечера, как я неожиданно вернулся домой и застал ее в flagrante delicto [15] на полу в гостиной с каким-то сплошь татуированным байкером из не слишком благополучного района Стэмфорда. Тот факт, что я ее не уволил, не пригрозил лишить грин-карты, превратил ее в мою верную подругу. И соответственно, она была моим домашним союзником. Бет об этом знала и жутко злилась. — Как сегодня поживает чудовище? — спросил я. — Ужасно. За сегодняшний день уже шесть раз до ушей обделался. — Лучше при тебе, чем при мне. — Вы сегодня рано вернулись домой, мистер Брэдфорд. — Решил пораньше начать выходные. — Наверное, здорово удивили миссис Брэдфорд. Что она хотела этим сказать? — Ее не было дома, — объяснил я. — Ну, конечно, не было — сказала Фиона, пытаясь засунуть еще одну ложку оранжевой мерзости в рот Джоша. — Сегодня ведь у нее теннис, забыли? И правда забыл. Еженедельная игра с Венди Вэггонер. Отменена. Почему Бет ничего об этом не сказала? Или Фиона пытается что-то мне сказать? — Пап, — заныл Адам, — хочу в «Макдоналдс». — Хозяин зовет, — сказал я, хватая бейсбольную куртку с ближайшего крючка. — Хороших тебе выходных, Фиона. Она подняла на нас глаза: — Будьте осторожнее, мистер Брэдфорд. Это предупреждение? Прежде чем я успел это выяснить, она снова занялась Джошем. Я наклонился, чтобы поцеловать его. Как только мои губы коснулись его лба, он начал визжать. Мы взяли «вольво». По дороге Адам принялся распевать свою любимую песню на этой неделе — «Самое необходимое», из нынешнего любимого мультика, диснеевского «Маугли». И я не мог не улыбнуться, глядя на своего четырехлетнего сына, чирикающего рядом. В «Макдоналдсе» он был само очарование. Тихо и быстро съел куриные котлеты и жареную картошку, сосредоточив все свое внимание на еде. Но время от времени он все же поднимал глаза, одаривал меня широкой улыбкой и говорил «объедение» (новое слово на этой неделе). Я вспомнил прошлое и удивился тому, что мы с Бет умудрились произвести на свет такого дивного ребенка. Не будет ли он лет эдак через десять, превратившись в прыщавого, мрачного подростка, ненавидеть нас за то, что мы испортили ему жизнь? Перед моим мысленным взором пробежали ужасные картины: Адам, обдолбанный наркоман, выпрашивает порошок у главного наркодилера Нью-Кройдона. Садится в машину с пятью такими же обдолбанными ребятами постарше. Машина с ревом уносится в ночь. Водитель, сильно под кайфом, вжимает педаль газа в пол, и в этот момент они выскакивают на шоссе 95. Спидометр показывает восемьдесят. Водитель неожиданно засыпает за рулем. Выйдя из-под контроля, автомобиль выскакивает на разделительную полосу. Адам кричит: — Папа! Адам показывал мне пустой пакет из-под картошки. — Еще. — Достаточно, — говорю я. — Папа, еще! — воинственно заявил он. — А как же насчет подарка? — Да, подарок! Таким образом, вопрос с картошкой был решен. Пока мы возвращались на Адамс-авеню, я то и дело поглядывал в зеркало заднего вида на Адама, привязанного к детскому сиденью и смотрящего широко распахнутыми глазами на окраины Нью-Кройдона. Обожаемый четырехлетний ребенок, находящийся в полной безопасности в коконе своего детства. Я не должен за него бояться, сказал я себе. Но все равно боялся. Может быть, оттого, что боялся за себя. Боялся уязвимости, которую чувствовал, когда был с Адамом. Как и всем родителям, мне казалось, что, если с ним когда-нибудь что-то случится, я этого не перенесу. Вот о чем вы не узнаете, пока сами не заведете ребенка: мы зависим от детей. Они делают нас голыми и беззащитными. Потому что нам никогда никого не доводилось любить так безоговорочно. В магазине «Игрушки Тэлли» я позволил Адаму выбрать два новых вагона для его железной дороги. Затем мы немного спустились вниз по улице и зашли в магазин «Игрушки для пап» — там продавали вина и крепкие напитки. Герб — лысый тип, который торговал в этом магазине со времен Эйзенхауэра, — стоял за прилавком. — Привет, молодой человек, — поздоровался он с Адамом. Адам показал ему свои новые приобретения. Герб по достоинству оценил вагончики. Затем спросил: — Как поживаете, мистер Брэдфорд? — Сегодня пятница, Герб. Так что я хорошо поживаю. — Понятно. Что я могу вам предложить? — Бутылку «Сапфира Бомбея», литровую. Герб повернулся, схватил бутылку этого излишне дорогого джина и поставил передо мной: — Что-нибудь еще? — Вермут. — Вечер за мартини, да? — Весь уик-энд за мартини. — Тогда вам следует взять «Нойлли Прат». — Годится. И еще бутылку совиньона блан «Туманная бухта». — Туманная что? — «Туманная бухта». Вино из Новой Зеландии. О нем прекрасные отзывы. У вас ведь оно есть, не так ли? — Простите, мистер Брэдфорд. Никогда о нем не слышал. Но если вы хотите замечательный белый совиньон из Калифорнии… — Нет, мне хотелось купить это вино из Новой Зеландии. — Если у вас есть минутка, я быстро справлюсь у своего поставщика. — Я подожду, — согласился я. Адам тянул меня за руку к двери. — Одну секунду. Он взял телефонную трубку. Я пока затеял с Адамом игру: сколько бутылок дешевого вина Галло он может насчитать? Герб тем временем закончил разговор. — Вы правы, — сказал он. — «Туманная бухта» имеется в продаже в Штатах, но только по специальному заказу. И только по два ящика на одного клиента, поскольку спрос на это вино очень большой, а поставки ограничены. Мой оптовик утверждает, что это практически самый лучший белый совиньон в мире, но если вы хотите его заполучить — придется раскошелиться. Восемнадцать девяносто девять за бутылку. По специальному заказу. Бет трахала богатого любителя вин. — Я подумаю, — сказал я. Когда я вернулся домой, Бет удивилась, увидав меня с литровой бутылкой джина. — У нас уже есть джин, — заметила она. — Ага, Джилбис. Годится с тоником, но дерьмо, если хочется мартини. |