Онлайн книга «Особые отношения»
Но вместо этого Мейв задала только один вопрос: — Мисс Лоу, как ваше профессиональное мнение, разве Джек Хоббс по какой-либо причине не заслуживает того, чтобы его воспитывали оба родителя? — Конечно, заслуживает. Но… — У меня больше нет вопросов. Меня поразила не только краткость перекрестного опроса, но и то, что Мейв, садясь на место, не взглянула в мою сторону. После нее Люсинда Ффорде встала, чтобы задать свидетелю дополнительные вопросы. — И у меня к вам тоже всего один вопрос, мисс Лоу. Подтверждаете ли вы, что последней фразой вашего свидетельства было «Я уверена, что для Джека на сыскать места лучше того, где он живет сейчас». — Да, я именно так и сказала. — Больше нет вопросов, Ваша честь. И мы разошлись на обеденный перерыв. — Как только судья Трейнор вышел из зала суда, а Тони и Ко вымелись следом, явно довольные собой и ходом событий, я повернулась к Мейв: — Могу я узнать, почему… Она меня перебила: — Почему я не постаралась разбить в пух и прах Джессику Лоу? Потому что судья Трейнор не потерпит, чтобы кто-то ставил под сомнение выводы отчета ССКПДМД или его автора. Будучи закоренелым тори, он питает огромное уважение к мнению профессионалов. Согласна, то, что она сейчас сказала, для нас опасно и даже очень. Но все могло обернуться гораздо хуже, если б я оспаривала ее свидетельство или предположила, что противная сторона оказывала на нее воздействие… хотя в данном случае это очевидно. Поверьте мне, в результате Трейнор точно вынес бы решение не в нашу пользу. — А как же теперь быть с нанесенным ею вредом? — беспокоилась я. — Посмотрим, что принесет нам вторая половина дня, — ответила Мейв. Потом она извинилась и объяснила, что им с Найджелом необходимо обсудить кое-что за обедом. А мы с Сэнди отправились в ближайший «Старбакс». — Прямо как дома, — озираясь по сторонам, заметила она. — Не считая цен. Господи, да неужто ты можешь себе позволить такое? — Нет, не могу, — устало заметила я. — Только умоляю, не говори, что я и так толстая, — заявила Сэнди, с жадностью поедая шоколадное пирожное с орехами и запивая его кофе со взбитыми сливками. — Я знаю, что я толстая, и собираюсь заняться этой проблемой, когда лето кончится. — Это здорово, Сэнди, — пробубнила я, уставив взор в свою бумажную чашечку с эспрессо. — Ты должна что-нибудь съесть, — сказала она. — Аппетита нет. — Знаешь, мне показалось, что барристер у тебя просто золото, она так классно обработала этого поганого доктора и эту ирландскую идиотку-сестру. Но я так и не врубилась, почему же она отпустила на волю эту девицу из социальной службы… — Сэнди, умоляю… В ее глазах были усталость от перелета, смятение и боль. — Мне не следовало прилетать, да? — Я такого не говорила. — Нет, ты права. Только Мешаю, разглагольствую, старая толстая дура… — Прекрати сейчас же. — Я схватила ее за руку. — Я страшно рада, что ты здесь. — Ты так говоришь из вежливости. — Да нет же, правда. Ведь ты так меня поддерживала во всем этом кошмаре — да лучшей сестры и быть не может. Без тебя я давно бы сломалась. Но… — Вижу, вижу. Напряг просто невыносимый. Я кивнула. — Вот потому я и решила приехать к тебе. Я просто не могла усидеть в Бостоне, это было выше моих сил — быть там и гадать, что здесь происходит. — Все довольно паршиво, как мне сейчас кажется. — Что ж, может, она не справилась с социальной девицей, зато господин Консультант — Большая Шишка еле ноги унес… — «Социальная девица», как ты ее называешь, здесь перевешивает все остальное. Ее отчет — для суда альфа и омега, потому что именно суд ее и направляет на это задание. Ты слышала, что сказала Мейв: судья относится к ее словам серьезнее, чем ко всем остальным показаниям. Вот почему я как в воду опущенная. Конечно, никакой неожиданности здесь не было, мы все это знали уже давно, когда получили отчет ССКПДМД. Но я все-таки надеялась, что Мейв что-нибудь придумает. — Тем более что тут все шито белыми нитками. Я тебя уверяю, Мисс Социальный Работник прошлась по шикарному дому Мисс Богатой Сучки, поахала на фотографии, где она и Тони снялись с самой Миссис с Даунинг-стрит. Ей, наверное, до смерти польстило, что этакие шишки так серьезно относятся к ней, шмакодявке. Вот она и распустила слюни и готова перед ними расстелиться… прости мой американский. — Прощаю… И думаю, что ты права. — Что нас еще ждет во второй половине дня? — Мой дивный супруг. — Сгораю от нетерпения. Вынуждена отдать должное Тони, его спич был составлен и преподнесен весьма искусно. Настоящий спектакль в знакомой мне убедительной манере, к которой он прибегал в общении, например, с каким-нибудь важным арабом, министром иностранных дел, если хотел от него чего-то добиться. За свидетельской стойкой Тони превратился в Энтони Хоббса из «Кроникл»: вот он, эрудированный, серьезный, солидный, но, кроме того, невероятно участливый, сострадательный, особенно когда речь идет о его печально, прискорбно заблудшей жене. Подбадриваемый сочувственными кивками Люсинды Ффорде, он ознакомил ее со всей историей моего падения. Мы услышали повествование о том, как он изо всех сил пытался поддержать меня, как я отвергала его помощь и как он все равно был рядом со мной, даже когда я начала угрожать жизни нашего сына. Затем Тони перешел к «дружбе» с Дианой Декстер. Да, что греха таить, эта многолетняя дружба граничила с влюбленностью, но никогда, никогда не переходила во что-то серьезное, пока его брак не дал трещину и он не начал терзаться опасениями за жизнь сына. А после этого он пылко разыграл роль «нового мужчины» [50] , сообщив, что отцовство — лучшее из всего, что с ним происходило в жизни, что он даже не представлял, какую необыкновенную радость приносит ребенок, освещая все ваше существование, и что он не мог даже мечтать о таком необыкновенном (да, он дважды употребил это слово) партнере и друге, как Диана Декстер (он смотрел прямо на нее, вознося свои хвалы), и что он безумно, безумно огорчен, просто убит сложившейся ситуацией, но считает, что нет иного выбора, как только изолировать Джека от матери, «охваченной манией саморазрушения», Впрочем, Тони выразил надежду, что — когда я вновь обрету душевное равновесие — я еще смогу сыграть определенную роль в жизни сына. В данный момент, однако, он совершенно готов полностью взять на себя всю заботу о ребенке. Именно поэтому он решил отказаться от карьеры в «Кроникл», да и потом — когда они переедут в Австралию — не собирается искать работу с полной занятостью по крайней мере в течение года-другого, чтобы «неотлучно быть при Джеке». |