Книга Мечты Энни, страница 67 – Маурин Ли

— В кухне с Рождества осталось немного хереса.

— Это то, что надо. Большую порцию, пожалуйста, тройную, четвертную…

Энни и себе налила полбокала. Она очень хотела, чтобы Сильвия продолжила свою мысль, хотя ей и не понравилось то, что она сказала.

— Но это же глупо! — повторила Энни, возвратившись в гостиную.

Сильвия устроилась у камина, закинув ногу на ногу.

— О Энни, неужели ты думаешь, что я стала бы обижаться на тебя только за то, что ты счастлива, а я нет? Какой же я, по-твоему, банальный человек! Я люблю тебя как сестру. — Она залпом выпила вино. — Нет, на самом деле я злилась на тебя из-за того, что ты жалела меня, наивно полагая, что вы с Лаури живете как в раю, хотя на самом деле это вовсе не так. Ну, может, Лаури и действительно счастлив, но только не ты.

— Ты несешь чушь, — упрямо сказала Энни. — Лучше, чем у нас с ним, просто не бывает. Мы никогда не ссоримся. Он позволяет мне делать все, что я пожелаю.

— Позволяет тебе! — Сильвия подняла брови. — Брак — это партнерство. Одна половинка не должна приказывать другой.

Энни раздраженно нахмурилась.

— Я не то хотела сказать…

— А почему у тебя не четверо детей, Энни? Ведь именно столько малышей ты планировала иметь.

— Ну, Лаури посчитал…

Сильвия оборвала ее на полуслове.

— И если мне не изменяет память, ты хотела второго ребенка сразу же после Сары, а не целых два года спустя.

— Лаури… — начала было Энни, но подруга снова ее перебила.

— Помнишь, как мы частенько представляли себе наши пышные свадьбы? — задумчиво произнесла Сильвия. — Выходя замуж за Эрика, я надела платье, о котором всегда мечтала. Однако я что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь хотела пойти под венец в присутствии почти полдюжины гостей в том отвратительном одеянии, в которое облачилась. А что касается моего красного костюма, то я сразу же избавилась от него.

— Пышные свадьбы не бывают дешевыми, — вяло сказала Энни.

— Но ведь Сиси предложила полностью оплатить стол, да и дядюшка Берт предлагал свою помощь.

— Лаури не желал принимать подачек, — тихонько проговорила Энни.

— Ну какая же это подачка? Ведь Сиси относится к тебе, как к дочери. Однако Лаури настоял на скромной свадебной вечеринке. И он все-таки добился своего и продолжает гнуть свою линию во всем, что касается по-настоящему серьезных вещей.

Энни выпила херес, даже не заметив этого. Она, пошатываясь, подошла к дивану, испытывая легкое головокружение.

— А почему мы обсуждаем мой брак, если не удалась твоя супружеская жизнь? — спросила она.

Сильвия подалась вперед. Ее лицо исказила гримаса, словно она силилась что-то объяснить.

— Потому что ты задыхаешься, Энни. Настало время наконец перестать играть роль этой чертовой покорной девочки-жены, которая всем желает угодить, и стать искрометной, остроумной и смышленой Энни, которую я когда-то знала. Мне кажется просто невероятным, что у вас с Лаури никогда не бывает ссор. Скорее всего, вы никогда не обсуждаете спорные вопросы.

— Лаури… — Энни сделала паузу. — Думаю, это моя вина. Я слишком быстро уступаю.

— Настало время для того, чтобы твой муж понял: он женился на человеке с твердыми убеждениями и крутым нравом.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — чуть слышно сказала Энни.

— Я и сама не очень понимаю. Но единственное, что я знаю: ты превратилась в зомби с тех пор, как вышла замуж за Лаури.

Энни засмеялась.

— По-моему, ты преувеличиваешь, Сил.

— А херес есть еще?

— В буфете, возле холодильника.

Вскоре Сильвия вернулась с бутылкой и снова наполнила бокалы.

— А почему ты решила прийти? — спросила Энни.

— Потому что Эрик вел себя сегодня утром особенно мерзко, и мне захотелось с кем-нибудь поговорить. — Сильвия вернулась на коврик у камина. — У меня есть только один человек, к которому я могу пойти. Я ужасно скучала по тебе.

— Я тоже.

Сильвия улыбнулась.

— Однако я не собираюсь выслушивать слова сочувствия в свой адрес. Я думаю, что и тебе стоит узнать правду о себе.

— Что ж, должна сказать, это очень любезно с твоей стороны, — язвительно произнесла Энни. — Твой брак находится на грани краха, поэтому ты пытаешься убедить меня, что и у меня есть проблемы!

— Не в этом дело. Мне просто надоело смотреть, как ты лебезишь перед Лаури. Можно подумать, что он твой отец, а не муж.

Перед глазами Энни все поплыло, у нее не было сил рассердиться. Она прилегла на диван и проворчала:

— Да отцепись ты, Сил.

— Бог мой, Энни, — сказала Сильвия, вздохнув от удовольствия, — я пьяная в стельку. — Она поставила на пол бокал и растянулась прямо на коврике.

— А куда мы пойдем отсюда? — осторожно спросила Энни.

— Отсюда? Как только я протрезвею, я отправлюсь в Ливерпуль, чтобы купить себе платье, которое увидела в модном салоне, чтобы сегодня вечером пойти в нем на званый вечер. Оно очень изящное, пурпурного цвета, полностью обшито бахромой. В таких платьях танцевали в двадцатых годах. Не помню, как называется этот танец.

— Чарльстон.

— Точно.

— Майк Галлахер женился сразу же после Нового года, напялив на себя кожаную куртку, обшитую бахромой.

Сильвия подняла голову. Она была потрясена.

— Майк женился?

— Тетушка Дот ужасно рассердилась, но, по-моему, он выглядел великолепно.

— Ух ты! Я никогда тебе этого не рассказывала, Энни, но когда я увидела Майка в «Каверне», я подумала о том, как шикарно он выглядит с этой своей роскошной шевелюрой, напоминая Генри Пятого. Я даже пожалела, что когда-то бросила его.

Энни икнула.

— Вообще-то уже поздно об этом сокрушаться, ты потеряла его навсегда.

— Вот черт! — Сильвия ударила кулаком по коврику. — Я как раз подумала, что если когда-нибудь уйду от Эрика, то смогу заполучить Майка.

— А ты собираешься от него уйти? — Энни старалась выглядеть очень серьезной.

— К этому все идет. Когда-нибудь секс приестся, и между нами останется только ненависть. Правда, эта семейка никогда не допустит развода. — Она положила руки под голову, уставившись в потолок, и задумчиво произнесла: — Наверное, я стану монахиней.

— В пурпурном платье с бахромой? — спросила Энни, засмеявшись.

— О Энни! Ну почему мы с тобой такие несчастные?

— Хочешь верь, хочешь нет, Сил, — медленно сказала Энни, — но я ни в коей мере не чувствую себя несчастной.