Книга На краю Принцесс-парка, страница 69 – Маурин Ли

– Ох, Бет, Бет… Ну чем я могу тебе помочь?

Руби подумала, как это все несправедливо: и Бет, и Джим были очень хорошими людьми, но их личная жизнь не сложилась, тогда как она сама была вполне довольна своей судьбой, хотя ее назвать хорошим человеком было сложно.

– Налей-ка мне еще вина.

– Вот бутылка, наливай сколько хочешь. Но пообещай, что не напьешься вдрызг.

– Я не даю обещаний, которые могу и не выполнить. – Бет вздохнула. – Чем ты можешь помочь, говоришь? Ничем, наверное. У меня все идет не так – с Дэниелом, с детьми, со всем.

– Как дела у Джейка?

– Да ничего. Он учится в университете штата Нью-Йорк – кажется, я уже писала тебе об этом. Я настояла, чтобы он поступил именно туда. Это разозлило Дэниела, но в Нью-Йорке чернокожие могут вести сравнительно нормальный образ жизни – в отличие от нашего Литл-Рока. Я попытаюсь уговорить Джейка остаться в Нью-Йорке, хотя безумно по нему скучаю. Он единственный человек, который не дает мне сойти с ума.

– Я никогда не думала о Джейке – и о тебе – как о чернокожих.

– Но от этого мы не стали белыми, – без выражения проговорила Бет. – Дэниел и его друзья все свое время посвящают борьбе с расовыми предрассудками. Они садятся на места для белых в автобусе и ждут, пока их вышвырнут, или заходят в отели и рестораны, зная, что их тут же оттуда выведут – часто с применением силы. Американцам наплевать на то, что Дэниел – высококлассный юрист, они смотрят только на цвет его кожи. Он постоянно возвращается домой с разбитой головой и в синяках.

– Знаешь, Бет, он достоин восхищения, – осторожно сказала Руби. Она сама желала бы посвятить подобной цели всю свою жизнь.

– Да, но он хочет, чтобы я ходила с ним, как это делают жены его друзей. Он считает, что я подвожу его, – да так оно, пожалуй, и есть. – Бет остановила на Руби молящие влажные глаза. – Но я ненавижу насилие. Я не могу видеть выражение ненависти в человеческих глазах, искаженные от ярости лица. Я предпочитаю сидеть дома, а за покупками посылаю Ребекку, нашу домработницу. Дэниел и его друзья относятся ко мне с презрением. Они считают меня трусихой – а я с этим и не спорю.

– А что остальные ребята?

У Бет и Дэниела родились две девочки и мальчик.

– Иногда у меня появляется чувство, что они не мои дети, – уныло произнесла Бет. – Мать Дэниела настраивает их против меня – я никогда ей не нравилась. У меня неправильный цвет кожи, я плохая жена для ее сына, плохая мать для ее внуков… Она воспитывает из них бойцов за права черных, а меня считает слабым, бесхребетным существом. Я боролась бы с предрассудками несколько иначе, вернее, совсем не боролась бы – просто переехала бы в место, где люди более терпимы и где мы могли бы жить мирно. Бедняга Джейк совсем запутался во всем этом – он так и не решил, на чью сторону ему встать.

– Даже не знаю, что тебе сказать… – протянула Руби.

Жизнь ее подруги была даже хуже, чем она себе представляла.

– А что тут можно сказать, Руб? – с отчаянием в голосе проговорила Бет. – Иногда мне хочется вернуться в те времена, когда были только я и Джейк. – Она улыбнулась. – Правда, мы с ним никогда не были одни: ведь была ты и твои девочки, а когда-то еще и добрый старик Артур.

Бет спала в комнате девочек. Утром, в начале десятого. Руби зашла в комнату с двумя чашками чаю в руках. Бет уже проснулась. Поставив ноги на пол, она потянулась:

– Я спала как убитая. Постель такая мягкая и удобная!

– Здесь спит Грета. Хизер предпочитает жесткий матрас.

– Ничего удивительного – она и сама всегда была жесткой дамочкой, – засмеялась Бет. – Помню, как она вечно пыталась командовать моим Джейком.

– Не говоря уже о Грете. Но с тех пор как Хизер встретила Роба, она изменилась в лучшую сторону.

– Роб молодец! Давай пить чай, Руб, – он мне сейчас очень нужен. У меня словно полк солдат во рту ночевал.

– Ты выпила много вина, – сказала Руби, усаживаясь на постель. – Хотя сегодня ты выглядишь лучше, чем вчера.

– Ты хочешь сказать, что вчера я выглядела ужасно? – сделав круглые глаза, спросила Бет.

– Нет, но сегодня у тебя более бодрое лицо. Знаешь, Бет, я рада, что ты приехала, – с чувством произнесла Руби. – Без девочек дом казался бы мне совсем пустым.

Она так и не смогла найти время на то, чтобы убрать в комнате дочерей. На стуле лежали их ночные рубашки, туалетный столик был завален косметикой, повсюду была пудра, и в комнате до сих пор пахло духами «Джун». Руби поставила чашку на пол и закрыла флакон крышкой. Наверное, Хизер была слишком возбуждена, чтобы закрыть его, – а ведь она всегда отличалась щепетильностью и аккуратностью.

– Я точно знаю, что, если бы не я, у тебя были бы другие гости, – лукаво посмотрела на подругу Бет. – Крис Райан, например.

– Он ни разу не оставался здесь на ночь.

– Я уверена, что он обязательно остался бы, будь у него такая возможность. Разве что тебя чересчур беспокоит твоя репутация…

Руби рассмеялась:

– И когда это я беспокоилась о своей репутации?

– А что если бы твои жильцы обо всем узнали, ужаснулись и стали искать себе другую хозяйку?

В глазах Бет играли озорные огоньки, что не могло не радовать Руби.

– Мужчины ничего не сказали бы. Миссис Маллиган могла бы и возмутиться, но, если бы она переехала, я была бы только рада. Кстати, она сделала девочкам подарок на свадьбу – миленькую скатерть из белого дамаста.

На самом деле Руби терпеть не могла белые скатерти – с них очень сложно было удалять пятна. А вот на темных клетчатых скатертях пятна были незаметны.

– А где Тигр? Я так его и не видела.

– Он проводит почти все время в подвале. Помнишь тот шкаф, в котором он прятался во время налетов? Теперь Тигр лишь изредка выходит наружу, чтобы поесть и лениво пройтись по саду, и возвращается в шкаф.

– Надо будет спуститься в подвал и поздороваться с ним. Я никогда не любила котов, но Тигр – исключение. Что будем делать сегодня? – спросила Бет.

– После службы… ты еще посещаешь службу?

– Ну конечно!

– Так вот, после службы мы можем одеться потеплее и прогуляться по парку, а потом пообедаем. По воскресеньям я не готовлю жильцам еду – у меня тоже есть выходные, – так что сегодня я свободна. Мы зайдем к Квинланам на чай, а вечером придет Крис.

– Что-то у меня голова побаливает.

– Главное, что ты повеселела.

Неделя пролетела очень быстро. Подруги ходили в кино, в театр, сидели в кафе, бродили по украшенным к Рождеству магазинам. Бет купила несколько гостинцев домой. Иногда к ним присоединялся Крис – хотя без него прогулки по городу нравились Руби больше. Бет вспоминала годы, прожитые в доме на краю Принцесс-парка, как золотое время, когда все у них было хорошо. Она постоянно вспоминала о тех или иных событиях или людях – «а помнишь, Руби…». Сама Руби не очень любила жить воспоминаниями – тем более сейчас, когда будущее казалось таким безоблачным, – но она охотно подыгрывала подруге, смеялась вместе с ней, вспоминала то, что забыла Бет, держала ее за руку, когда та плакала. Если Криса в эти минуты не было рядом, Руби чувствовала себя более свободно.