Онлайн книга «Девушка на качелях»
|
Она помолчала, стараясь справиться с волнением. В горле стоял ком. Наконец Агния устала сдерживаться и заплакала. – Мама, не обращай внимания… Это я так… нервы. «Надо ли рассказать маме о личном? Наверное, надо!» – мужественно решила Агния. Отныне между ней и матерью не будет никаких тайн. Полная откровенность! – Мама, у меня было два… кавалера, – торопливо произнесла она, вытирая слезы. – Ты только не осуждай меня… Я просто не сразу разобралась, кто из них мне больше нравится. Один – серьезный такой мужчина… злой. Нет, он меня не обижал и ничего такого не делал, не думай! Но он – как отец. С ним тяжело. Он никогда не будет верен. Он – слишком мужчина, и он за грех не сочтет, если когда-нибудь изменит жене… А я не могу так. Я умру, если меня предаст тот, кого я люблю. Я как ты, мама, я поняла… Агния всхлипнула, постаралась успокоиться. Продолжила сосредоточенно: – Кто другой? Хороший человек. Он добрый и… и я почти в него влюблена… была. Но потом поняла, что и с ним я не буду счастлива. Вообще, мам, ни с кем нельзя быть счастливой. Почему люди считают, что любовь, брак – это счастье? Что это то, к чему должны стремиться все? Да глупости это! Так мало по-настоящему счастливых людей… Получается, все стремятся к тому, чтобы испытать боль, унижение, предательство… Не хотят видеть того, что любовь – это страдание! Все вокруг – слепые. Как мотыльки, летят на огонь, а потом содрогаются в агонии… Я тебя понимаю, мама. Помнишь Марину? Ну, ту девушку, что жила у нас в доме? Она тоже поняла, что любовь не приносит счастья. Агния помолчала немного, словно давая матери, лежащей там, под землей, собраться с мыслями, вспомнить прошлое. – Марина тоже поняла, что любовь – это страдание. Она тоже сбежала из этого мира, как и ты. Мы одинаковые – ты, я, Марина. Мы, все трое, – поняли. Но мне повезло больше, чем Марине или тебе, – я успела спастись. Я вовремя сбежала. От них от всех – от отца, Эдуарда, Гриши. Я сейчас живу у Инги. Хорошо, весело… Мы с ней ходим везде, гуляем – ни забот, ни хлопот! И никаких, никаких переживаний! Агния поправила волосы. – Да, я постриглась еще… Мне идет? Я уже два раза стриглась и красилась – волосы отрастают быстро. Все говорят, что с короткими волосами мне лучше. О чем мы с тобой говорили? А, про то, что я сбежала… Я вот думаю – ищут меня или нет? Наверное, забыли уже. Я свой телефон отключила – хожу со старым Ингиным. Только с ней перезваниваюсь… Ты правда помнишь Марину? Я сама-то ее не сразу вспомнила. Странно… Иногда вдруг картинки из прошлого всплывают в голове – как Марина, и Эдик, и Гриша сидят во дворе… Смеются, играют на гитаре, болтают. Отец не любил, когда во дворе собирается молодежь… Агния замолчала, погрузившись в хаос воспоминаний. Их двор, разросшиеся кусты сирени, на качелях – Марина, рядом стоит Эдик Орехов. Марина смотрит на Эдика, Эдик смотрит в сторону, лениво жует какую-то травинку. Марина протягивает руку – берет ладонь Эдика, прижимает ее к своей щеке. Сколько нежности, скрытой любви – в ее жесте, взгляде, прикосновениях… «Орехов! – вздрогнула Агния – она сама не ожидала, что ее память хранит подобное. Наверное, Агния много лет назад видела мельком, проходя через двор, эту немую сценку, и забыла… а она, эта сценка, оказывается, запечатлелась в ее мозгу навсегда. – Так я и знала! Марина любила Орехова! И ничего хорошего из этого не вышло…» – Мне иногда бывает очень страшно, мама, – содрогнувшись, тихо произнесла Агния. – Я иногда делаю что-то не то… Ошибаюсь! Лучше ничего не делать, ни с кем не встречаться! Потому что ничего хорошего из этого не выйдет, – снова повторила она, как заклинание. Агния минут тридцать сидела молча, разглядывая надгробную плиту. Рядом, за соседней оградой, появились посетители – зашумели, наводя порядок, остро запахло краской. – Ладно, мамочка, пойду… Пора! – Агния накинула плащ, побрела по аллее к выходу. Из головы упорно не шла Марина. И эта привязанность к Марине пугала Агнию. Ну какое ей дело до девушки, погибшей восемнадцать лет назад?! Почему призрак этой Марины неотступно тащится за Агнией?.. Эдуард + Марина + Григорий = смерть Эдуард + Агния + Григорий =? Уравнение, которое нельзя решить. Теорема, которую никогда не доказать… Или – можно? Агния, зябко ежась, вышла за ворота кладбища. Солнце спряталось за облака, и эта улица, серый асфальт под ногами, серое небо – весь пейзаж вокруг тоже показался Агнии призрачным. Тоскливо и страшно. Она пошла вдоль каменного высокого забора к трамвайной остановке. На трамвае – пару остановок до станции и потом на электричке… Вдали, на пригорке, показался трамвай. Агния полезла в сумочку за билетом. На остановке сидели три старухи в черном, с цветами. Три мойры. Три предсказательницы… Каждый день продавая цветы у кладбища, они точно знали, чем все должно закончиться… – Девушка, купите цветы… – Нет, спасибо! Рядом притормозила машина. Милицейская, кажется. Краем глаза Агния заметила, как из салона выскочил человек. Нет, двое… – Остапенко, это она… Осторожней, я сказал! Если хоть волос с ее головы… «Чей это голос? – отстраненно подумала Агния, наконец найдя в глубинах сумочки кошелек. – Какой знакомый голос…» Додумать она не успела. Ее схватили, затолкали в машину. Агния даже закричать не смогла. – Давай гони… Ишь, уставились. Старые дуры! Агния была так ошеломлена, что не сразу поняла, что же произошло. Но в следующие же мгновения осознала – она сидит на заднем сиденье милицейской машины, ее прижимает к себе… Эдуард Орехов. – Что ты делаешь? – изумленно спросила Агния. – Ты с ума сошел, да? Она попыталась вырваться, но Орехов держал ее крепко. Словно в капкан попала… – Пусти! – Агния, сиди спокойно. – Пусти же! – сдавленно закричала она, пытаясь высвободить руки. Сержантик на водительском месте заерзал, нервно оглянулся. – Остапенко, на дорогу смотри! – рявкнул Орехов. – Эдик, что ты делаешь?! Пусти! Мне больно… – На дорогу! Остапенко, на дорогу смотри! – Эдуард Викторович, как бы не… – Молчи! Поворот не пропусти! – Куда? Куда ты меня везешь?.. – с усилием произнесла Агния. Ей не хватало дыхания – так крепко прижимал ее к себе Орехов. – Домой, куда же еще! Послушай, ты… Я из-за тебя ночей не сплю! Пропала! И никто ни хрена не знает, где тебя искать. Я всех на уши поднял, всю Москву прочесал… Где ты была?! Ты вообще соображаешь, что творишь?.. Агния затихла. Ей вдруг стало не по себе. А и правда, что же она сделала такого, чтобы искать ее по всей Москве? А вдруг… а вдруг в ее отсутствие произошло что-то страшное? |