Онлайн книга «Девушка на качелях»
|
…На полу супермаркета Эдуард увидел мужчину – тот, барахтаясь среди рассыпавшихся коробок, пытался ползти к выходу. Мужчина и встать на ноги боялся, и оставаться на месте не хотел. Словно червь, полз вперед. «Мешает!» – подумал Эдуард и выстрелил. Тот завизжал отвратительным голосом, забился. За полками еще кто-то завозился – Эдуард выстрелил и туда. Все люди мешали Эдуарду. Все они – раздражали его. Все они вели себя неправильно, отвратительно… Пожалуй, только Агния не мешала, не раздражала. О, как было бы здорово, если бы все умерли и они с Агнией остались бы одни. Одни в целом свете! Вот это было бы счастье… Эдуард обошел супермаркет, уже пустой (воскресенье, праздник, выходной день, народу изначально было немного), и выбежал на улицу. Там по-прежнему светило солнце. Ветер играл в ветвях деревьев, теребил молодую листву. Вдали, над высотными зданиями, золотистой грядой тянулись облака. Дома, улицы, деревья. Небо, солнце. На все это Эдуарду было мучительно смотреть. Город – это она. Небо – это тоже она. Солнце – она. День или ночь – она… Она – в золотистой кайме облаков и свежем майском ветре. И это нестерпимо – ощущать ее везде, во всем. Каждый вздох, каждый взмах ресниц – она. Она, Агния, словно заполнила собой весь мир. Смешно вспомнить – ведь были времена, и не так давно, когда он думал об Агнии просто, без сердечного трепета: «А что, вот хорошая девушка. Отчего бы на ней не жениться?» Эта мысль впервые посетила Эдуарда, когда Агния зашла к нему в отделение. Но потом, за короткое время, эта девушка – Агния – каким-то образом заменила Эдуарду и свет, и воздух. Стала всем. Как произошло, что он теперь без нее не может ни дышать, ни ходить по земле? Он никого и никогда так не любил. Он вообще никого не любил – пока не встретил Агнию. Любовь – наказание. Проклятие… «Уж лучше пусть не будет Агнии!» – догадался Эдуард. Ведь если не будет Агнии, то он как-нибудь да сумеет примириться со всем окружающим. Орехов повернул голову и вдруг увидел девушку. Она сама шла ему навстречу. – Агния! – Послушай, ты не должен… – она смотрела на него с отчаянием, печально. На ее ресницах дрожали слезы. – Что ты делаешь? Не стреляй. Зачем ты стреляешь в людей? В отдалении послышались звуки милицейских сирен. – Агния, я не могу без тебя, – пожаловался Эдуард. – Я не могу терпеть. Почему все не так, а? Он сделал шаг к Агнии, взял ее за волосы на затылке, потянул вниз. Она сморщилась, выгнув шею. – Больно? А мне – не больно? – Эдуард другой рукой прижал пистолет к ее виску. Она молчала, не вырывалась – смиренная и покорная, точно овечка. Смиренно ждала смерти. Она была готова умереть – лишь бы Эдуард не убивал других людей. Именно так Орехов расценил сейчас ее возвращение. «Ну, выстрелю я в нее. И что? Она все равно будет сидеть у меня в голове. Нет, все не так…» – с тоской подумал Эдуард. Он отпустил ее волосы, оттолкнул от себя. Звук милицейских сирен слышался все ближе. – Беги. Уйди отсюда. Я больше не буду никого убивать. Обещаю! – отвернувшись, сквозь зубы произнес Эдуард. Агния попятилась. Потом побежала прочь. Звук милицейских сирен был все ближе. Когда девушка свернула за угол, Эдуард Орехов поднес пистолет к своему виску и нажал на спусковой крючок. Только так он мог перестать думать об Агнии… * * * В утренних новостях этот сюжет занимал первые строчки. Заместитель начальника ОВД майор Эдуард Орехов устроил побоище в одном из московских ресторанов. Ранены четверо, двое убиты – Марина Зарубина, сорока лет, и Селиверстова Зинаида Яковлевна, шестидесяти двух лет, посудомойка ресторана «Мечта» – того самого, где произошел трагический инцидент… Опрашивали всех свидетелей, и Агнию в том числе. Почти весь следующий день она давала показания, освободилась лишь к вечеру. Придя домой, нашла в справочнике телефон больницы на Тверской-Ямской, позвонила в регистратуру и спросила, как состояние отца. Ей ответили, что Морозов Борис Николаевич уже выписался. Агния положила телефонную трубку. С одной стороны, это хорошо, что отец выздоровел. С другой – надо уходить из дома… Ни отец не желал видеть дочь, ни дочь – отца. Агния быстро собрала оставшиеся вещи, вышла во двор. Опять был вечер, опять оранжевое солнце играло в молодой, еще не успевшей запылиться листве. Опять это обманчивое ощущение счастья… Агния остановилась посреди двора. Огляделась. Больше нет ни Марины Зарубиной, ни Эдика Орехова. Давным-давно умерла мать Агнии. Гриша Харитонов – под следствием, ему грозит долгий срок за то, к чему он не причастен. Где все? Почему этим людям не жилось спокойно, мирно, почему им понадобилось уничтожить друг друга? Агния судорожно перевела дыхание. Она пока не знала, куда ей идти и что делать. Лишь одно Агния знала точно – она уже не оставит Григория. Что будет впереди? Какая жизнь? Возможно, Гриша изменит Агнии. Возможно, он ее бросит. Возможно, скажет ей (рано или поздно) какие-нибудь ужасные, жестокие, несправедливые слова… Или самый худший вариант – возможно, он умрет раньше ее и тем самым заставит ее невыносимо страдать. Возможно все. Но она, Агния, готова рискнуть. Вчерашний день все расставил по своим местам – она словно заглянула в глаза самой Смерти. И тем бесценнее ей показалась жизнь… Агния села на качели. Она вдруг вспомнила концовку своего любимого фильма. Призрак затаскивает Кристину в подземный дворец, говорит ей: либо останься со мной, либо я убью твоего Рауля. И что Кристина? Она соглашается остаться с Призраком. Но уже через мгновение Призрак понимает, что хотел совсем другого – он хотел любви Кристины, а вовсе не ее формального присутствия рядом. И он отпускает Кристину, отпускает ее – вместе с Раулем… – Почти как в кино, – прошептала Агния, прислонившись виском к железной перекладине. Вчера Эдуард отпустил ее – потому что понял, что не может заставить ее любить. Агния нехотя встала, побрела к арке. Едва она хотела свернуть за угол, в темное нутро арки, как оттуда, навстречу ей, вышли двое. Ее отец и Гриша. Оба. Причем самым невероятным было то, что Гриша вел отца под руку! Поэтому в первый момент Агния не поверила своим глазам. Она решила, что у нее начались галлюцинации. Что это сон… – Агния! – в один голос произнесли оба. Агния ничего не ответила. Она смотрела только на Григория. – Агния… – он сделал шаг вперед, обнял ее. |