Книга Нежный огонь любви, страница 32 – Джейн Энн Кренц

— И не впутывайся в неприятности.

— Да, Расчет.

Ее голос звучал еще более мягко и послушно.

Казалось, Расчет никак не может придумать, что еще ей сказать. В конце концов он повернулся к хозяйке дома, которая наблюдала за происходящим, почти не скрывая смеха:

— Спасибо, Дезма. Я у тебя в долгу.

— Всегда рада, Расчет. То есть всегда, когда ты сумеешь отыскать умную и вежливую гостью. Жаль, что такое случается нечасто.

— Голуби небесные! И почему это меня сегодня все женщины клюют?

— Может, потому, что вы — превосходная мишень? — чересчур услужливо подсказала ему Зельда.

Когда Расчет возмущенно повернулся к ней, она одарила его своей самой ослепительной улыбкой. — Желаю хорошо провести время, Расчет. Когда вы будете готовы лететь, вы найдете меня здесь.

— Угу, вот именно этого я и боюсь.

Он возмущенно прошествовал к двери и вышел в ' жаркий день. Когда он проходил между экранами, они чуть слышно зашипели.

В прохладной комнате воцарилось молчание. В окно Зельда видела только ряд восьмиугольных зданий по другую сторону пыльной улочки. На улице не должно было бы быть пыли: ведь она затянута непроницаемой мембраной, почти такой же прочной, как диазит и триатон, которые шли на строительство местных зданий. И тем не менее пыли было полно.

Дезма Кэди сделала большой глоток сока.

— Ну что ж, — объявила она наконец, — это все крайне интересно, знаете ли. В маленьких городках вроде порта Попытайся Опять всегда полно сплетен. И о тебе тоже обязательно будут сплетничать. Надеюсь, ты не станешь переживать?

— Я быстро привыкаю к волчьему образу жизни, — ответила Зельда. Она пригубила свой фруктовый сок. Вкус оказался незнакомым, но удивительно приятным. — Местный продукт? — спросила она, указывая на стакан.

— О да. Нравится?

— Очень.

Зельда сделала еще глоток.

— Я очень рада, что ты будешь у меня гостить, Зельда. Мой муж уехал на несколько дней — ведет

Полевые исследования токсинов. Будет очень приятно поговорить с кем-нибудь. Но, должна признаться, меня немного мучит любопытство: почему ты не осталась на корабле? Расчет обычно живет там, а если ты — член его… э-э… экипажа…

Дезма тактично не договорила.

Зельда расправила складку на своем одеянии.

— Кажется, Расчет хочет несколько дней побыть один. В каюте почтового корабля двоим тесновато. Он решил, что после двухнедельного полета нам следует отдохнуть друг от друга.

— А!

Зельда подняла голову, надеясь, что за маской вежливости не видно ее огорчения.

— По-моему, ему хотелось избавиться от меня еще по одной причине. Дело заключается в получении некоего… э-з… специального ухода. Волки очень интересуются сексом, знаете ли.

— Знаю, — уверила ее Дезма, чуть улыбаясь. — Я довольно давно замужем. У меня четверо детей — все уже взрослые.

Зельда чуть не поперхнулась соком.

— Значит, вам понятна ситуация.

— Так ты действительно подписала контракт члена экипажа? Не контракт обслуживания?

— Совершенно верно.

— С каждой минутой все интереснее. Знаешь, Расчет ведь один раз заключал контракт обслуживания. Никто толком так и не узнал, что случилось, но по взаимному согласию контракт был расторгнут, как

Только «Окончательный Расчет» совершил посадку на Ренессансе. Мне было почти жаль эту молодую особу. Говорят, она была буквально в ярости. Но ее мало кто видел. Она даже из здания порта не вышла. Расчет купил ей обратный билет, и она улетела ближайшим рейсом на Возлюбленную. Я слышала, что они с Рас-четом едва не прикончили друг друга во время полета от Возлюбленной до Ренессанса.

— Он мне об этом рассказал.

— Да неужели? — изумилась Дезма.

— Кажется, в качестве предостережения. Я сообщила ему, что контракт обслуживания меня не интересует.

— И он взял тебя просто членом экипажа? Вы зарегистрировали соответствующее соглашение?

— Ну, пока это устная договоренность, но мы с Расчетом относимся к ней серьезно.

— Еще интереснее! — Дезма поставила на столик свой стакан и поинтересовалась:

— А ты действительно прочла ту скучищу, которую я написала про биолюминесценцию?

Зельда кивнула.

— В этом одно из преимуществ работы архивариуса. Получаешь возможность исследовать самые разные области! К сожалению, я ни в одной не являюсь специалистом — если не считать художественной литературы о первопоселенцах, что никак нельзя назвать передовой областью науки. Но могу вас уверить, что ваша статья вовсе не была скучной. Ее очень часто запрашивают те голуби, которые ведут исследования в смежных областях.

Дезма довольно улыбнулась:

— Хочешь посмотреть мою лабораторию?

— Мне это будет чрезвычайно приятно.

В длинном помещении лаборатории атмосфера оказалась именно такой, какую обещала Дезма: горячая и влажная, как на улице. Помимо духоты тут ощущался довольно сильный и неприятный запах, заставивший Зельду невольно поморщиться.

— Жучки, — жизнерадостно прокомментировала Дезма. — Если их собрать в одном месте, они обязательно начинают вонять. Мы стараемся по возможности наводить тут чистоту, но полностью от запаха избавиться невозможно. Понемногу привыкаешь.

— То же самое Расчет сказал про влажность.

Зельда осматривалась с огромным интересом. От одного конца лаборатории до другого тянулись длинные ряды клеток-садков, составленных из прозрачных граней. В некоторых случаях в качестве материала использовался закаленный диазит, как и на окнах лаборатории. Зельда задумалась над тем, как это характеризует их обитателей. Даже сквозь обычный диазит пробиться достаточно сложно.

— Кислота, — объяснила Дезма, приостанавливаясь у желтоватого диазитового куба и заглядывая внутрь. — Поэтому и приходится закаливать стенки. Некоторые из этих чудиков вырабатывают такую кислоту, которая растворяет обычный диазит и чистый силитрон.

— Расчет говорил, что на Ренессансе масса едких веществ. Он сказал, что это плохо для техники. — Зельда тоже заглянула в клетку. — А я тут ничего не вижу.

— Присмотрись повнимательнее. Вон на той ветке. Видишь глаза?

Да, Зельда действительно увидела глаза. Ахнув, она невольно сделала шаг назад и только потом вспомнила, что злобный взгляд заключен внутри прочной прозрачной клетки.

— Я никогда ничего похожего не видела! — выдохнула она, не в силах отвести взгляда. Глазки оказались жесткими блестящими ячеистыми конструкциями густо-янтарного цвета. Они смотрели на нее так, словно насекомое, которому они принадлежали, больше всего на свете хотело бы высосать из нее всю кровь. Огромные крылья, сложенные у него за спиной, были с виду нежнее кристалломховой ткани ее платья и испускали какое-то мрачное сияние. Длинные тонкие ножки были подогнуты для прыжка. Обнаружить это насекомое с первого взгляда было нелегко, так как его окраска сливалась с окружением. Существо оказалось неприятно крупным — почти с метр ростом.