Онлайн книга «Пятая авеню, дом один»
В ресторане, разгоряченный фривольным разговором и выпитым вином, Окленд поведал восхищенно внимавшей референтке о своих проблемах с киностудией. — Ну, дело того стоит, — заявил Филипп и небрежно погладил нежную шею Лолы. — Тебе пора ложиться спать. Я не хочу, чтобы завтра мой референт мучился похмельем. — У-у, я завтра буду никакая, — хихикнула Лола. В квартире она вновь с большой помпой удалилась в ванную переодеваться, а Филипп бросил на диван подушку и расстелил одеяло. Они оба прекрасно понимали, что Лола здесь спать не будет, но Филиппу хотелось соблюсти приличия. Она вышла из ванной босиком, в короткой ночной рубашечке с шелковой лентой вокруг горловины, расстегнутой как раз настолько, чтобы приоткрыть грудь. Филипп вздохнул. Собрав всю волю, он поцеловал Лолу в лоб и пошел в свою комнату. — Спокойной ночи, — бросил он и, поборов искушение, закрыл за собой дверь. Он разделся, оставшись в одних боксерах, и лег в постель, не выключая свет. Открыв роман «Будденброки», он почувствовал, что не может сосредоточиться, пока в гостиной сидит юная красавица в прозрачной ночнушке. Сведя брови, он пытался вчитаться, напоминая себе, что мисс Фэбрикан всего двадцать два года. Ну, переспит он с ней, а дальше что? Она не сможет на него работать, если их будут связывать интимные отношения. Или сможет? В крайнем случае он ее уволит и наймет другую помощницу. В конце концов, найти толкового референта легче, чем юную красавицу, мечтающую заняться с ним сексом. Ну и как теперь быть? Подняться и идти к ней? На секунду у него мелькнула тревожная мысль: что, если он ошибся? Что, если Лола вовсе не хотела затащить его в постель и история с заменой труб в ее доме правда? Что, если она сейчас оттолкнет его? Вот тогда работать с ней он точно не сможет, придется увольнять. Прошла минута или две, и, к его облегчению, раздался стук в дверь. — Филипп! — Входи, — сказал он. Дверь открылась, и Филипп поспешно сдернул очки для чтения. Притворяясь, что не хотела беспокоить босса, Лола прижалась к дверному косяку, сцепив руки пониже живота, как маленькая девочка. — Можно мне стакан воды? — Конечно, — ответил он. — А можете мне налить? Я не знаю, где у вас стаканы. — Пошли. — Филипп встал с кровати и, как был, в трусах, пошел к двери. Лола уставилась на его рельефную грудь и подтянутый живот, покрытые густыми темными волосами, создававшими своеобразный узор. — Я не хотела вас беспокоить… — Никакого беспокойства, — заверил он, направляясь в кухню. Лола шла за ним по пятам. Филипп взял стакан и наполнил его из-под крана. Обернувшись, он чуть не наткнулся на свою референтку, стоявшую почти вплотную. Он протянул ей бокал, но вдруг передумал и обнял ее за плечи. — Лола, давай перестанем притворяться. — Что вы имеете в виду? — лукаво спросила она, положив ладонь на густую поросль на груди Филиппа. — Ты хочешь меня? — прошептал он. — Потому что я тебя хочу. — Конечно. — И Лола прижалась к нему, впившись в его губы долгим поцелуем. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки он чувствовал ее твердые полные груди и даже напрягшиеся соски. Руки Филиппа проникли под ночную рубашку, скользнули по круглым бедрам и поднялись вверх к груди; ловкие пальцы принялись играть с упругими сосками. Лола застонала и выгнулась назад, и Филипп стянул с нее кружевную рубашку. «Боже, как она красива!» — восхищенно подумал он, посадив Лолу на кухонный стол. Раздвинув ей ноги, он продолжал целовать ее в губы и медленно вести ладонь к лобку. Проникнув под трусики, тоже шелковые и кружевные, он с удивлением прислушался к ощущениям, остановился и отступил на шаг. — Нет волос? — уточнил он. — Конечно, нет, — гордо заявила Лола, вместе с подругами раз в месяц ходившая на восковую эпиляцию. — Но зачем? — спросил Филипп, трогая нежнейшую кожу. — Это заводит мужчин, — ответила Лола. — Так сексуальнее. Только не говори, что впервые видишь, — засмеялась она. — Мне нравится, — сказал Филипп, глядя на безволосый лобок, напоминавший ему мягких голых кошек-сфинксов. Он подхватил Лолу на руки и отнес на диван. — Какая ты красивая! — шептал он. Положив девушку на край дивана, он раздвинул ей ноги и начал лизать красноватую кожу. — Перестань, — вдруг велела она. — Почему? — Я этого не люблю. — Потому что никто не делал тебе этого правильно, — сказал Филипп. «Поцелуи внизу» продолжались целую вечность, и наконец Лола сдалась — ноги задрожали и девушка испытала бурный оргазм, после чего разрыдалась. Филипп поцеловал ее долгим глубоким поцелуем, и она ощутила собственный вкус на губах и языке. Разум подсказывал, это должно вызывать отвращение, но все оказалось вовсе не так уж плохо, словно чистое, чуть влажное белье из сушки. Она запустила пальцы в волосы Филиппа, показавшиеся мягче и тоньше ее собственных, и пристально посмотрела ему в глаза. Когда же он скажет, что любит ее? — Ну как, понравилось? — шепнул он. — Да, — выдохнула Лола. Окленд встал и пошел на кухню. — И все? — спросила она со смехом, вытирая мокрые щеки. — А разве ты не хочешь… Филипп вернулся с двумя стопками водки. — Подкрепимся, — предложил он, вручая ей крошечный бокальчик. — Устриц нет, но сойдет. — Он за руку повел Лолу в спальню, где наконец снял трусы-шорты. Пенис у него был толстый, с выпуклой веной снизу, яйца заметно раскачивались в покрытой редкими волосками розовой мошонке. Лола легла на спину, Филипп завел к груди ее согнутые ноги и, встав на колени, резко вошел в нее. Лола приготовилась к некоторой боли, но, к удивлению, испытала лишь волну удовольствия. — Лола, Лола, Лола, — повторял он ее имя, словно в бреду. Вскоре его тело напряглось, спина выгнулась дугой, и он без сил рухнул на партнершу. Лола обвила его руками и тихонько целовала в шею. В середине ночи Филипп разбудил ее, и они снова занялись любовью. Утром Лола проснулась, ощутив на себе чей-то пристальный взгляд. — Ну что, Лола, — сказал Филипп, — как же с тобой быть? — Со мной? — С тобой и со мной. Лоле эти слова не понравились. — Филипп, — застенчиво выдохнула она и игриво провела кончиком ногтя по пенису. В следующую секунду Филипп оказался сверху. Лола раздвинула ноги, а когда он кончил и лежал на ней, обессилев, прошептала: — Мне кажется, я тебя люблю. Он резко поднял голову и удивленно посмотрел на нее. Затем улыбнулся и поцеловал ее в прелестный носик. — Любовь — серьезное слово, Лола. — Потянувшись, Окленд встал: — Пойду куплю чего-нибудь на завтрак. Хочешь бубликов? Ты какие любишь? — А какие лучшие? Он засмеялся и снисходительно покачал головой: |