Книга Млечный Путь, страница 4 – Натали де Рамон

— Холестерин или ее мужа? Слушай, а мне обязательно идти? Я его не знаю и не видел никогда.

— И знаешь, и видел! Она всегда с ним приходит на все презентации моих книг. Высокий такой, эффектный мужчина с элегантной проседью.

— Фармацевт, что ли? Смазливый, вроде Джеймса Бонда?

— Ну да, примерно такого типа.

— И о чем же мне разговаривать с этим шарлатаном?

— Дорогой, ну что сегодня на тебя нашло? Если редактор, значит, клуша, если фармацевт — то шарлатан. Кстати, он не фармацевт, он просто занимается маркетингом в фармацевтической фирме.

— Шарлатан тем более! Кто же еще впаривает всякую химию честным налогоплательщикам? И о чем же мне с ним разговаривать? Ты дружишь с этой клушей, ты и иди тусуйся с буржуазией.

— Ах вот в чем дело! Ты служишь искусству, и там тебе невместно. А между прочим, родной брат ее мужа — декан факультета культурологии! И он тоже завтра будет. Ты сто раз делал с ним интервью.

— Кто? Старина Люк? Люк Оммаж?

— Да, его родной брат, причем близнец! Только он почему-то не кажется тебе смазливым и похожим на киношного агента!

Жюль, морщась, махнул рукой.

— Да полная бездарь! Все они — культурологи, искусствоведы, редакторы твои — абсолютно ничего не могут, а очень хотят примазаться к искусству. А искусство делаем мы: я — на своем канале, даже ты — своими дамскими текстами.

— Наверное, отчасти ты прав, но Жюстин — гениальный редактор. От Бога! Таких по пальцам пересчитать. Кроме того, она замечательно готовит. Она как-то приносила в редакцию свои пирожки. Даже я такие не умею печь.

— Пирожки? Какие пирожки?

— Малюсенькие-малюсенькие, как конфеты. Остренькие, сочные, из какого-то удивительного слоеного теста. Начинка разная: лук, утиная печень, лососина, грибы.

— Лососина, говоришь, грибы… Кстати, воробышек, раз уж у нас сегодня программа холестеринопонижения, то, может, пропустим по бокальчику красного? Оно ведь тоже понижающего свойства. И положи-ка мне еще пару котлеток, чтобы было чем вино закусить.

Марта вытащила из холодильника початую бутылку вина, налила мужу.

— А себе?

— Мы с Жюстин сегодня пили амаретто. И довольно много. Как бы голова теперь не разболелась после вина.

— Да брось ты! — Жюль грузно поднялся, сам достал бокал с полки, наполнил его и протянул Марте. — Ну и где же вы пили амаретто? С кем? Твое здоровье!

Он чокнулся бокалом с Мартой, выпил и вернулся за стол. Марта только пригубила.

— Мы пробежались с ней по магазинам. Сезон распродаж все-таки. Ну и она купила не только подарки своему мужу, но и себе тоже кое-что.

— Ага! — Жюль погрозил пальцем. — Все вы женщины такие! Мужу — галстук, а себе — ворох тряпок. Сюрприз на день рождения называется.

— Ты, конечно, отчасти прав. Кроме того, я получила сегодня гонорар. Двадцать пятая книжка все-таки.

— Неужели ты столько наваляла?

— Ну да. Надо же отметить, сам понимаешь. Хотелось чего-то необычного. Это ведь наши с ней общие детища.

Жюль поморщился. Марта как бы не заметила.

— Я давно ей рассказывала, что рядом с нами есть кафе, где подают совершенно необыкновенный жюльен…

— У лесбиянок, что ли, в «Розарии»? — развеселился Жюль и налил себе. — Ну и? Поиграли под амаретто в любовниц?

— Мы сидели на улице, и она сначала даже не поняла, что это за местечко. Потом, когда мы уже и поели, и попили прилично, она пошла внутрь, ну в туалет. А я сижу за столиком под навесом на улице, и вдруг под этот самый навес входит ее муж с какой-то девкой! Под огромным зонтом.

— Что?! — Жюль выронил вилку и икнул. — Ты не шутишь?

— Какие уж тут шутки! Эта девка прямо на нем виснет. Я давай рукой им махать и кричу: «Привет, Даниель! Какая встреча»! Он, конечно, остолбенел, и, чувствуется, готов бежать без оглядки и не узнавать меня. Но тут эта девка сваливается с него и в два прыжка ко мне: «О! Марта ван Бойк! Добрый день! Я так давно ищу встречи с вами! Даниель, дорогой, представь меня, пожалуйста». Дорогому Даниелю уже ничего не остается, как подойти. Он складывает зонт, подходит и говорит:

— Привет, Марта. Познакомься, это Аннет, давняя поклонница твоего творчества.

— Очень приятно, — говорю я. — Какими судьбами в наших краях?

Девка без приглашения плюхается на стул, а Даниель тем временем не слишком поспешно берет себе стул от другого столика. Видно же, что я тут не одна, а один стул занят этими самыми пакетами с покупками. Так вот, пока Даниель занят поиском сиденья для себя и придумыванием ответа на мой вопрос, девка уже уселась и заявляет:

— Должна честно признаться, чтобы сразу между нами не было недопонимания. Я не поклонница вашего творчества, я вообще не читаю дамских романов. Я изучаю культурологию и предполагаю писать диссертацию о феномене телевидения в повседневной жизни. Мой Даниель — сотрудник спортивного канала, так что там проблем не будет. Но гораздо больше меня интересует канал «Культюр», и поэтому мне необходимо познакомиться с вашим мужем, чтобы изучить процесс изнутри.

Я в полном замешательстве! Мнимый сотрудник спортивного канала — в не меньшем, и вместо ответа на мой вопрос сам спрашивает, уже устроившись на своем стуле:

— А ты, Марта, как здесь оказалась? Бегали с подругой по магазинам? — Кивает на приборы и пакеты Жюстин и на стул с пакетами вешает этот зонт.

— Видишь ли, Даниель, мне бы не очень хотелось, чтобы кто-то знал, что ты встретил меня здесь, — начинаю я импровизировать с единственной, хотя и маловероятной целью изгнать их до возвращения Жюстин.

— Вы лесбиянка? — В глазах девки вспыхивает откровенное любопытство. — И это тайна?

Я демонстративно не реагирую и продолжаю обращаться только к Даниелю.

— Дело в том, что по магазинам я гуляла с представительницей одного канадского издательства. Гостьей столицы, так сказать. Вопрос о сотрудничестве еще висит в воздухе, но было бы лучше, если об этом пока не будут знать здесь в издательстве. То есть, ты понимаешь, я говорю о Жюстин, моем постоянном и давнем редакторе. Конечно, она не болтлива, но… И в этот момент мы невольно оборачиваемся на звук хлопнувшей двери кафе, возле которой стоит сама Жюстин.

Я поднимаюсь ей навстречу и машу рукой, мол, иди к нам, и громко говорю:

— Вивьен, знакомься, это мои друзья Аннет и Даниель!..

— Черт… — бормочет Даниель, а я громко продолжаю, обращаясь уже к «друзьям»:

— Это Вивьен. Вивьен Шелдер. Из Канады. — И добавляю уже как бы интимно: — Правда поразительное сходство, Даниель? Или это мне только так кажется?

— Черт… — повторяет он и не сводит с нее глаз.

«Вивьен Шелдер из Канады» тем временем медленно и неуверенно идет к нам, а я рассказываю, дескать, ее издательство хочет издавать мое собрание сочинений, и пока еще ничего не решено, но все равно не нужно, чтобы об этом знала Жюстин.