Книга Мой маленький каприз, страница 13 – Натали де Рамон

Он смотрел на меня, пристально и почти не моргая. В повисшей тишине слаженно пели цикады, журчала вода в фонтане, загадочно потрескивали фитильками расставленные вокруг нашего ковра светильники — совершенно нереальные во внутреннем дворике здания, напичканного электроникой.

Все остальное тоже было нереальным: этот толстенный ковер на террасе с наваленными на нем кучами разноцветными подушками всевозможных размеров и форм, в неровном свете масляных фонариков переливавшимися шелком, бархатом или золотом кистей; низенький столик под парчовой сияющей скатертью с невероятными угощениями в невероятной же по красоте золотой и серебряной утвари; пузатые тонкогорлые и тонконосые кувшины, тоже сияющие и мерцающие золотом и серебром, будто перемигивающиеся с небывалой россыпью звезд на темном небе, среди которых молодой месяц плыл самой настоящей золотой лодочкой из «Тысячи и одной ночи». И мужчина в средневековой одежде, который напротив меня возлежит на подушках, отделенный лишь этим столиком с царской трапезой и утварью, тоже оттуда, тоже из сказок таинственной Шахерезады. Да и я сама, закутанная в бархат и меха, пожалуй, тоже больше не принадлежу двадцать первому столетию. Вереница светильников, кольцом сомкнувшаяся вокруг ковра, превратила его в ковер-самолет, и он перенес нас в иное, сказочное измерение, не подвластное времени вообще.

Я видела все это и одновременно — глаза моего принца и его лицо, по которому пробегали отблески и тени. А он все так же неподвижно смотрел на меня. Вдруг сонно курлыкнул павлин, белым изваянием дремавший у фонтана.

Мой принц мотнул головой, руками откинул назад концы своей куфьи, улыбнулся.

— Вот как? Безусловно. Ловкий рекламный ход очень важен. Знаю. Я тоже когда-то изучал маркетинг.

— Маркетинг?

Слово резануло слух, оно совсем не подходило сказке.

— Да, маркетинг, теорию управления, даже немного — банковское дело. Но, в основном, экономику, право, политологию, ораторское искусство. Кстати, риторику я изучал именно во Франции.

— Вот как?

Он неожиданно рассмеялся.

— Передразниваете? Изучал риторику, а сам без конца повторяю «вот как?».

— Повторите еще раз.

— Что? — Он изумленно приподнялся на локте.

— Скажите еще раз: «Вот как?», — пьянея от собственной смелости, попросила я.

— Зачем?

— Мне очень нравится…

Он приоткрыл рот, видимо собираясь произнести свое: «Вот как?», но усмехнулся и лукаво переспросил:

— Так что же вам очень нравится?

— Арабская кухня, — безмятежно заявила я и в качестве подтверждения положила себе на тарелочку первое, что попалось под руку, — какой-то запеченный фрукт.

— Многие гости с Запада ее не любят, — многозначительно произнес он.

— Просто я люблю пробовать все новое.

— Значит, вы любите приключения, не так ли? — Его глаза призывно блеснули.

— Ну я бы так категорично не сказала… — Я опустила голову и пыталась очистить взятый фрукт.

Взгляд моего принца больше сомнений не вызывал. Только бы он не увидел, как у меня трясутся руки, думала я, мучаясь с неподатливой шкуркой загадочного фрукта.

— Вы позволите вам помочь?

Я вздрогнула, как от удара электричеством, когда он забрал у меня фрукт. Он тоже вздрогнул — короткое прикосновение его пальцев вызвало разряд.

— Ого! Статическое электричество!

— Физику вы тоже изучали?

— А еще — ботанику: Это называется айва. — Он улыбнулся и стал чистить желтый фрукт.

— Айва, — послушной ученицей повторила я, наблюдая, как ловко он управляется с этой айвой. И тут же представила себе слишком отчетливо, как его пальцы касались бы меня, как стянули бы платье и гладили бы мои плечи, спину, а его губы…

— Вот. — Он уже протягивал мне очищенную айву.

— Спасибо. — Не поднимая глаз, я потянулась рукой к айве.

Но он отрицательно покачал головой, отрезал от айвы кусочек, нагнулся ко мне и прошептал:

— Нет, откройте рот.

Я изумленно посмотрела на него. Он откровенно ласкал меня взглядом!

— Спасибо, но я вполне справлюсь сама…

Он опять покачал головой:

— Открывайте рот.

Но я не могла решиться. Я не решалась даже сглотнуть комок, предательски подступивший к горлу!

— Что такое? Вы больше не хотите айвы?

Я кашлянула и комок все-таки сглотнула.

— Конечно же хочу.

— Ну так берите!

Он улыбался и держал кусочек айвы прямо перед моим ртом. И смотрел с надеждой. Меня же опять начинало знобить.

— Я правда могу сама, спасибо.

— Неужели неинтересное приключение? Наверняка еще ни один мужчина никогда не кормил вас айвой. Вы ведь только что мне сказали, что любите пробовать все новое.

— Да, но…

— Я больше не могу ждать, я съем сам.

Он держал айву так близко у моего рта, что я чувствовала не только ее аромат, но и тепло его руки. Я решительно закрыла глаза, затаила дыхание и открыла рот. А потом прошла целая вечность, пока его пальцы, чуть коснувшись моих губ, толкнули мне в рот ароматный кусочек. Это самые длинные секунды моей жизни, думала я с закрытыми глазами, жуя и проглатывая айву.

— Ведь вкусно и совсем не больно, правда?

Я открыла глаза. Мой принц уже откинулся на подушки и кокетливо улыбался. Я смогла лишь кивнуть. Он отрезал еще кусочек.

— Не бойтесь, во второй раз гораздо проще. — В черных глазах плясали огоньки.

— Неужели?

— Ну же, открывайте рот. — Он наклонился ко мне, улыбался и опять держал кусочек айвы у моих губ.

Зачем же я выставляю себя на посмешище? — ужаснулась я и сделала то, чего он хотел.

— Когда мы закончим, вы убедитесь, что айву нельзя есть никаким другим способом.

— Это национальная традиция?

— Да! Открывайте рот. Глаза закрывать не обязательно.

Но глаза я все-таки закрыла, и опять все повторилось: я приоткрываю рот, моих губ сначала касается айва, а затем — совсем на миг — кончики его пальцев. Потом я съедаю айву, и снова все блаженно повторяется. Что же будет, когда «мы закончим»?..

— Между прочим, это последняя порция, — неожиданно сообщил он.

Мои глаза невольно открылись. Он жмурился и вытирал салфеткой руки.

— Ну и что вы скажете о нашей традиции? Понравилась?

Я дожевала айву и сказала:

— Что ж, довольно оригинально.

— Оригинально? И это все?