Книга Беда на высоких каблуках, страница 48 – Кристина Додд

– О, отец просто тщеславный тупой подонок.

Из этого диалога можно было составить гораздо более полное представление об эволюции семейных отношений, чем из простого изложения. Роберто поднялся и сказал:

– Я бы выпил воды. Может, кто-то хочет еще что-нибудь? – Когда Брэнди тоже встала, он ее остановил. – Предоставь это мне. Тебе, наверное, нужно поделиться новостями с мамой.

После того как Роберто прошел в крохотную кухню, Брэнди собрала все силы, приготовившись к разговору с Тиффани. Она могла почти точно предсказать, что скажет мать, и даже знала, каким будет ее тон.

– Дорогая… я по поводу Алана… – Тиффани, не терявшаяся в любой ситуации, казалось, не знала, как выразить свое сочувствие.

И это каким-то непонятным образом заставило Брэнди почувствовать себя виноватой.

– Извини, мама. Я должна была тебе позвонить, как только это случилось, но…

– Тебе не хотелось об этом говорить. Я понимаю.

Брэнди задумалась. Она действительно не хотела? Когда их бросил ее отец, Тиффани могла говорить об этом до бесконечности. Она обсуждала разрыв с подругами, с матерью, с любым посторонним, лишь бы только ее слушали. Брэнди терпеть этого не могла. Ей не хотелось, чтобы каждый знал об их проблемах и выказывал им свою жалость. Ей не нравилось наблюдать, как потом все друзья расходятся в разные стороны, потому что им не хочется слушать об этом, зная, что в любое время то же может случиться с ними. Но это не оправдывало ее отношения к матери. Если бы Тиффаии сейчас на нее накричала, она чувствовала бы себя лучше.

На кухне внезапно раздался резкий звук разбитого стекла. Это Роберто уронил на пол стакан.

Брэнди вздрогнула.

– Извините! – крикнул Роберто. – Не беспокойтесь, я сам найду веник и подмету.

– Какой чудесный мужчина, – пробормотала Тиффани, когда Роберто скрылся в кладовке, ища веник. – И какой удивительный акцент! Он итальянец?

– Да, – кивнула Брэнди. Она должна была в зародыше истребить их взаимное восхищение, расцветающее пышным цветом. – И еще он ворует драгоценности.

– Как романтично. Ну конечно!

– Нет, мама. Это совсем не романтично. Он – преступник, и у него есть шанс, очень большой шанс, сесть в тюрьму на последующие двадцать лет.

– Роберто совсем не похож ни на одного из тех преступников, кого мне когда-либо доводилось видеть. Он – богатый человек. Посмотри на его костюм. Это Армани. – Они услышали звон посыпавшегося стекла, когда Роберто выбросил в мусорный бачок собранные осколки. – И более того, мужчина прекрасно управляется на кухне, – добавила Тиффани.

Все-таки в Брэнди было что-то такое, отчего она начинала проявлятьсвои самые дурные привычки – эту, казалось, постоянную потребность подначивать свою легкомысленную мать. Поэтому она не удержалась и сказала:

– И еще он – граф.

– Прелестно! – распевно произнесла Тиффани с тем тягучим южным акцентом наподобие растопленного жженого сахара.

– Прелестно потому, что у него есть титул?

– Нет. Потому что он сексуальный, богатый и красивый. Титул – это просто что-то вроде взбитых сливок на шоколадном зинфандельском муссе. Ах, какой бы из него мог получиться муж!

– Муж?! – Брэнди повернулась к матери. – Собственно, к чему ты клонишь?

Тиффани широко распахнула свои голубые глаза.

– Просто я так думаю, дорогая.

– Так же, как его дедушка! – Что происходит с людьми? Nonno и Тиффани даже не знакомы друг с другом. Их разделяли разница в возрасте и многие мили. Однако оба имели совершенно одинаковый ограниченный кругозор! – Я не хочу мужа! Ты знаешь, что я хотела однажды, и видишь, как все закончилось!

– Конечно, Роберто не отвечает ни одному требованию из твоего списка, – согласилась Тиффани.

Брэнди поморщилась. Алан отвечал всем се требованиям. Она насторожилась. Что такое? Мать иронизирует? Нет, не может быть. Ирония – вещь тонкая, а Тиффани была лишена тонкости.

К тому же сейчас мать даже не смотрела на нее. Она смотрела на Роберто.

– В нем нет ни малейшей степени чистоплюйства, – сказала она. – Гм?

Брэнди сделала ошибку, взглянув на кухню в тот момент, когда Роберто потянулся к шкафу достать бумажные салфетки. У нее пересохло во рту. Муж? Она не хотела думать о нем подобным образом, как о доступном и досягаемом. Из того, что ею было уже опробовано, она знала, что Роберто хочет ее. Но если она начнет думать о вечном, это будет большой глупостью. И закончится еще большей глупостью.

– Супружеские визиты в тюрьму – это так забавно!

– Дорогая, он не сядет в тюрьму, и ты это прекрасно знаешь, – сказала Тиффани с ее природной мудростью. – Состоятельным людям это не грозит.

Так хотелось парировать это каким-нибудь метким ответом, но Брэнди не знала деталей судебного дела. Она только на этой неделе приступила к работе и пробыла лишь около часа в офисе, знакомясь с материалами дела. Сегодня утром она позвонила Гленну, но к телефону подошла миссис Пеликэн.

Она была краткой и официальной: «Согласно указаниям Макграта, мы произвели перестановки в команде. Теперь все сообщения вы передаете непосредственно мне. И помните, ваша работа – это следить за мистером Бартолини. Не выпускайте его из поля зрения, мисс Майклз».

«Вы полагаете, он может покинуть страну?» – спросила Брэнди.

Миссис Пеликэн не обязана была что-то ей объяснять и не стала этого делать.

«Не выпускайте его из поля зрения», – повторила она.

Брэнди взглянула на Роберто. «Не выпускайте его из поля зрения». Очень нехорошо, но… ее обрадовало указание миссис Пеликэн.

– Мама, – сказала Брэнди, – мужу, рискующему быть осужденным за преступление, определенно не место в моем листе.

Тиффани посмотрела на Роберто, наполнявшего стаканы.

– Не он ли та самая глупость с твоей стороны, о чем мы сейчас говорили?

Право же, у Тиффани было чутье на подобные вещи, в этом ей не откажешь.

– Он передан мне на поруки, – сказала Брэнди. Это была удобная полуправда. – Вот почему я осталась ночевать у его дедушки. У нас был спор, где мы проведем сегодняшнюю ночь. Я хочу остаться здесь.

Но тут она внезапно поняла, что это невозможно. У нее были кровать и софа со вспоротой подушкой. В таком случае кровать пришлось бы отдать Роберто, потому что на софе, с ее нестандартными размерами, он не поместится. Впрочем, ей тоже будет трудно. Но когда Брэнди уже была готова смириться с неудобствами, приехала Тиффани. Так что теперь старый план становился неосуществимым.

– Итак, – Роберто с очаровательной улыбкой протянул дамам стаканы, – мы отправляемся в мой отель.

– Я останусь здесь, – сказала Тиффани. – Но надеюсь, вам можно доверить дочь на ночь?