Онлайн книга «Первый любовник Англии»
|
— Да, мы все. — Уверена, что это не относится к наследнику, вашему брату! — Роузи вспомнила свой мужской опыт. — Молодые люди предпочитают проводить время в веселых забавах, в драках и пьянстве, но уж никак не в заботах о ребенке. — Майкл очень своеобразен. Тони обожал его тогда и обожает сейчас. Майкл, как и все мы, баловал Тони, пока ему не исполнилось шесть лет. К этому времени мальчик стал единственным членом семьи, способным рассмешить нашу мать. Тони звал ее мамой… Роузи провела рукой по волосам, стараясь избавиться от последних прилипших травинок. — Ваша мать умерла, когда Тони исполнилось шесть лет? — Нет, просто в это время леди Маргарет решила, что ей нужен сын. — Что? — Роузи снова вскочила. — И она его забрала к себе? Джин немного задержалась с ответом, делая последний стежок, и вонзила иголку в работу с такой яростью, словно перед ней находился не будущий гобелен, а леди Маргарет. — Забрала?! Она его просто похитила! — Как?! — При дворе возникло много пересудов о черствости леди Маргарет. Ее-то это не заботило, но муж Маргарет, граф Дребред, пожелал, чтобы Тони рос вместе с его детьми. Роузи ничего не понимала. — Почему? — Не знаю. Потому что так было правильно, я полагаю, а граф Дребред любит, чтобы все было правильно. Мы отказались отдать Тони. Наш отец имел, разумеется, право на ребенка, и они, как мы думали, ничего не могли с этим поделать. Захваченная рассказом, Роузи почти не шевелилась. — Тони украли, когда он катался на лошади по нашему поместью. Это была новая лошадь, как раз подаренная ему на шестилетие. Когда она вернулась в конюшню без Тони, мы первым делом подумали, что мальчик упал и разбился. В поместье не было ни одного человека, который не обшарил бы каждый Дюйм на каждом акре меньше двух раз. Затем к нам пришел хозяин постоялого двора с лондонской дороги и рассказал, что видел мальчика, очень похожего на Тони. Мальчик плакал и звал маму. Роузи не верила своим ушам. Неужели бодрый, веселый и самоуверенный Тони в детстве пережил все это? — Так почему же вы не потребовали ребенка обратно? — Мы и потребовали, однако мог ли не очень богатый и не очень влиятельный род Спенсеров тягаться с богачами Дребредами? Они же принадлежат к высшей знати северной Англии. — Сейчас Джин выглядела так, словно проглотила что-то очень горькое. — Они холодны как лед. Боже, маленький мальчик с лицом Тони, зовущий ту, которую всю жизнь считал своей матерью, запертый в крепости на границе с Шотландией! Роузи было больно даже думать об этом. — И он оставался с ними? — Пока ему не исполнилось одиннадцать. — Одиннадцать?! Эти люди удерживали его в заточении до этого возраста? — Да… — И что же случилось, когда Тони исполнилось одиннадцать? Джин склонилась над корзиной с мотками разноцветных ниток, выбирая нужный. — Он убежал и пришел домой. — Приехал домой… — О всех тяготах подобного пути Роузи знала отнюдь не понаслышке и потому спросила: — А где был дом? — В Корнуолле. Роузи вцепилась в руку Джин, чтобы понять, не шутит ли она. — Он дошел с севера до Корнуолла? — Джин кивнула в ответ, и голос Роузи зазвенел, готовый сорваться: — В одиннадцать лет?! — Джин снова кивнула, и Роузи без сил опустилась на скамью. — Мне ненавистна даже сама мысль об этом пути, — сказала Джин. — Он занял у мальчика четыре месяца, и, когда он появился в поместье, наши слуги не узнали его. Они отвели Тони на кухню, накормили, а потом попытались выставить вон. Все это было слишком хорошо знакомо Роузи, однако она спросила: — Он был грязный, тощий и оборванный? — И надломленный. Четыре месяца он пробирался к маме, звал ее, а мама… Роузи подавила готовое вырваться рыдание, прижав ладонь ко рту. — Я полагала, — продолжала Джин, — что лорд и леди Дребред рассказали ему о смерти матери, но, Бог свидетель, они делали все возможное, чтобы сломить его дух, и, даже узнав о смерти леди Спенсер, продолжали использовать ее имя, чтобы держать мальчика в узде. — Джин с отвращением перешла на высокий фальцет, передразнивая Маргарет: — «Если ты будешь хорошим мальчиком, Энтони, мы позволим тебе отправиться в гости к твоей мамочке». А она умерла меньше чем через год после его похищения. Узнав всю правду, Тони плакал, как младенец, и с тех пор я никогда не видела его плачущим. — Бедный Тони… — И бедная мама. Я уверена, что отсутствие Тони разбило ей сердце. — Джин стерла большим пальцем грязную полоску со щеки Роузи. — У тебя вся щека грязная, а тут еще слезы… Послышался легкий шум, и на них упала чья-то тень. В дверях стоил Тони. Роузи подпрыгнула, словно ее застали на месте преступления; Джин даже не шелохнулась. — Намереваешься погреться в последних солнечных лучах, братец? — Намереваюсь, — коротко ответил Тони и встал так, чтобы его тень падала на лицо Роузи. Много ли он слышал из их разговора? Догадывался ли, что слезы на ее лице вызваны жалостью к его печальному детству? — Я вышел, чтобы полечить ушибленные ребра и побеседовать с двумя самыми очаровательными в мире женщинами. — Тони нахмурился. — Что с тобой случилось, Розалин? Почему в твоих волосах сено? — Я… упала. — Ты… упала, — передразнил Тони. — Прогуливаясь по саду, нужно быть очень осторожной, не так ли? Роузи внимательно посмотрела на лицо Тони. И он в ответ поднял брови. Знал ли он о сцене с Людовиком? Нет, не может быть: она пришла на террасу из сада, а Тони вышел из дома. А почему в конце концов ее должно это волновать? Ведь она не сделала ничего плохого. — Нельзя так много требовать от девочки, столько лет прожившей под видом мужчины, — сказала Джин. — Она и сейчас порой ведет себя, как юноша. Возможно, Розалин забыла, что на ней юбка, и споткнулась. — Хотела бы я забыть об этой проклятой юбке! — пробормотала Роузи себе под нос. — Я не думаю, что требую от Розалин слишком многого, — ответил Тони. — А ты, Розалин? — Он улыбнулся так сладко, что внутри Роузи забил колокольчик тревоги: создавалось впечатление, что Тони знал о каждом ее шаге. — Ведь Розалин у нас очень смышленая и прекрасно знает, что хорошо, а что — нет. Сэр Дэнни научил этому Роузи, и она не станет огорчать своего наставника неблаговидными поступками. Тем более что это может повредить кое-кому, кто ей дорог, а это ей совсем не понравится. — Ты собираешься оставить здесь сэра Дэнни как залог ее благопристойного поведения? — спросила Джин. — Нет. |