Книга Сто имен, страница 13 – Сесилия Ахерн

— Спасибо, что предупредил о своих намерениях, — не удержалась она, когда Глен перешел в кухню. Господи боже, этот тип и кухонные перчатки с собой прихватил — кухонные перчатки! — Очень любезно с твоей стороны.

— Ты знала, что я вот-вот съеду.

— Откуда мне было знать?

— Сколько мы с тобой ссорились, Китти? Сколько раз я пытался объяснить тебе, как я к этому отношусь? Тебе мало этих ссор, хотелось еще?

— Нет, конечно.

— Вот видишь!

— Но я надеялась, что все обернется иначе.

Он словно бы удивился:

— Мне казалось, у нас все плохо, Китти. Ты говорила, что тебе плохо.

— У меня был плохой период. Я не думала, что… впрочем, теперь это не имеет никакого значения, верно? — Негодуя на себя, она услышала в последнем, вопросительном слове надежду. Вдруг Глен скажет, что имеет значение, еще как имеет, еще не поздно все исправить… Но вместо этих слов повисло долгое молчание.

— Почему ты не на работе?

— Сегодня я работаю дома.

— Тебя и из журнала уволили? — недоверчиво спросил он.

— Нет! — резко ответила Китти. Хватит с нее подозрительных вопросов, предоставьте ей самой сомневаться в себе, другим она этого не позволит. — Никто меня не увольнял. Тебя это, может быть, удивит, но некоторые люди по-прежнему верят в меня. — Что было не совсем правдой, учитывая, как обходился с ней Пит.

Глен вздохнул и направился к двери, закинув мешок для мусора на плечо. Китти уткнулась в телефонный справочник, взгляд скакал с фамилии на фамилию, сосредоточиться при Глене не получалось.

— Мне очень жаль Констанс.

Чувства нахлынули, Китти не сумела вымолвить ни слова.

— Я присутствовал на похоронах — может, ты не заметила.

— Салли сказала мне. — Китти вытерла слезы, сердясь на себя: сколько можно реветь.

— Ты справишься?

Она закрыла руками лицо. Невыносимо: он мнется в дверях, когда она плачет, — раньше бы Глен поспешил утешить ее. Она плакала о том, что было у них раньше, она оплакивала Констанс, она горевала обо всем, что обрушилось на нее в эти месяцы.

— Уходи! — еле выговорила она.

И дверь захлопнулась.

Утерев глаза, Китти вновь принялась за дело. Первое имя в списке. Сара Макгоуэн. Открыла справочник на странице с Макгоуэнами. Больше ста человек, восемьдесят супружеских пар, двадцать С. Макгоуэн, восемь Сар, — значит, если это окажутся не те Сары и на букву «С» тоже не те, обзвонив этих двадцать восемь Макгоуэнов, придется взяться за супругов.

Первая Сара. Трубку сразу же подняли.

— Здравствуйте, могу я поговорить с Сарой Макгоуэн?

— Это я.

— Меня зовут Кэтрин Логан, я представляю журнал «Etcetera».

Китти сделала паузу, выжидая: вдруг название журнала знакомо ее собеседнице.

— Я не стану участвовать в опросах. Извините.

— Нет-нет, это не опрос. Я звоню по поручению нашего главного редактора, Констанс Дюбуа. Кажется, она разговаривала с вами по поводу статьи.

Нет, не разговаривала. Ни с этой Сарой, ни с семью другими. Еще две «С. Макгоуэн» не взяли трубку, а двум Китти оставила сообщение на автоответчике. Тогда она взялась за другой столбец в списке в надежде, что Сара обозначена как миссис Макгоуэн. Десять звонков без ответа — сделала пометку перезвонить вечером, — потом восемь миссис Макгоуэн, но среди них не было Сары, на девятый раз Сара Макгоуэн обнаружилась, однако трех месяцев от роду, уж никак не героиня сюжета. Оставались еще десятки Макгоуэнов и девяносто девять фамилий в списке, и по сотне, а то и более абонентов на каждую фамилию, — разве что проявить сообразительность и начать с самых редких имен. Да, так и надо поступить. И все же — десять тысяч телефонных звонков? Нет, Китти и с этим справилась бы, ей никакая, самая рутинная часть журналистского расследования не казалась скучной, но на десять тысяч звонков не хватит ни денег, ни времени. Вот в чем загвоздка.

Китти отказалась от мысли работать дома и к ланчу вернулась в редакцию. Все с головой ушли в работу, спешили закончить к сроку раздел, посвященный Констанс, писали новые статьи для следующего выпуска.

Из кабинета Пита вышла Ребекка, арт-директор, скорчила гримасу:

— Он нынче не в настроении. Желаю удачи, она тебе понадобится.

За столом Китти сидела какая-то женщина. Обычное дело, авторы-фрилансеры то и дело наведывались в редакцию, присаживались за свободный стол решить какой-то вопрос. Китти остановилась посреди комнаты, высматривая незанятый стол — ничего не нашла, — а телефон свободный имеется? В этот момент Пит выглянул из кабинета и пригласил ее к себе.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Ищу свободный стол. Мне нужно сделать миллион звонков. Ты не мог бы предоставить мне телефон на сегодня? А кто эта дама за моим столом?

— Ты что-то нащупала?

— Я хочу обзвонить людей из списка и узнать, говорила ли с ними Констанс. Так кто сидит за моим столом?

— А где ты нашла их телефоны?

— В справочнике, — призналась Китти, стараясь не показать, что сама понимает, насколько глупа ее затея.

— Вот так, в лоб?

— Ага.

— Сколько человек в списке, напомни, пожалуйста?

— Ровно сто. Кто сидит за моим столом?

— Сто? Господи, Китти, это же понадобится вечность, пока всех обзвонишь.

— Я уже почти всех Макгоуэнов проверила, это первое имя в списке.

— И как? Что-нибудь вытянула?

— Пока пусто.

Пит нервно уставился на нее.

— Макгоуэн, Пит! Их у нас почти столько же, сколько Смитов. Я уже почти сто звонков сделала. А что ты предлагаешь, Пит? Нет другого пути. Сначала я всех погуглила, нашла Арчи Гамильтонов — клоуна для детских праздников, биржевого брокера из «Дэви», Арчи, умершего десять лет назад, и Арчи, вот уже пять лет сидящего за вооруженное ограбление. Как я угадаю, который из них?

Пит вздохнул:

— Послушай, в редакции тебе работать негде.

— Это еще почему? — Она выразительно оглянулась через окошко в двери на свой стол.

— Это Лора Маллиген. Я поручил ей подготовить твою рубрику для ближайшего номера. Звонили из «Братьев Кокс» и еще кое-кто из ключевых рекламодателей. Они сомневаются, размещать ли и впредь у нас рекламу.

— Почему?

Молчание.

— О! Из-за меня.

— Они давно уже подвергаются давлению, но теперь, когда приговор вынесен, понимают, что не могут и впредь оказывать поддержку нашему журналу, если мы оставим тебя безнаказанной.