Книга Испекли мы каравай, страница 93 – Наталья Нестерова

Казалось, только один человек не замечает сказочной красоты невесты — ее собственный жених. Павлик был взволнован, ослеплен и вообще плохо соображал. Вместо привычной Катьки рядом с ним стояла большая разряженная кукла, на которую все пялились и восхищенно улыбались. Он тоже растягивал губы в дежурной улыбке, благодарил за комплименты и поздравления и почти злорадно напоминал себе: я так и знал, что все это превратится в цирк-паноптикум.

Андрей понял состояние сына и решил облегчить его участь. Под предлогом того, что хочет сфотографироваться с невестой, Андрей отвел ее в сторону. Следом за Андреем еще несколько родственников и гостей пожелали запечатлеться рядом с принцессой. Разделенный десятью метрами с Катенькой, Павлик наконец рассмотрел ее. По тому, как изменилось выражение лица сына — от напряженно-официального до глуповато-восхищенного, — Андрей заключил, что мальчик пришел в себя, он в восторге от будущей жены и ход пьесы более не беспокоит его, коль приз уже обещан.

Борис обратил внимание Татьяны на Маришку, которая, не отрывая взгляда от невесты, хмурила брови и покусывала губы. Корсет на ее груди ходил ходуном, и откровенные колебания не скрывала шифоновая накидка.

— Доченька, с тобой все в порядке? — спросила Татьяна, подойдя.

— Мама, как тебе Владик? — ответила Маришка вопросом на вопрос.

— Какой Владик?

— Я с ним уже три месяца встречаюсь, — укоризненно буркнула Маришка.

Татьяна проследила за ее взглядом. Все ясно — замуж захотелось.

— Владик замечательный, но тебе рано думать о замужестве. Ты у меня еще маленькая и глупая. Обещаю, что твоя свадьба будет не хуже, чем у Павлика. Но венок с фатой на лысой голове! Отрасти волосы, пожалуйста. И вообще: следующей в ЗАГС иду я.

Татьяна оставила Маришку переваривать информацию — прозвучал призыв следовать в зал регистрации.

Двигаясь под звуки марша Мендельсона в нестройной толпе гостей с женихом и невестой во главе, Борис почему-то вспомнил, как в детстве ходил с отцом на первомайские и ноябрьские демонстрации. Тогда он сидел у отца на плечах, а не держал за локоть красивейшую женщину в роскошном платье; он был в два раза ниже ростом и на тридцать с лишним лет моложе. Демонстрация трудящихся и свадьба молодых симпатичных ребят — кажется, никакой связи. Но на Бориса дохнуло запахами детства, которые вызвали ребячий восторг и ожидание праздничного чуда.

Обрядовый староста — ухоженная и строгая женщина с красной лентой через плечо — говорила проникновенно и торжественно. Когда она произнесла: «Сегодня мы присутствуем при рождении новой семьи…», у Татьяны перехватило горло. Она остро почувствовала горечь материнской утраты — у нее забирали, отрезали от тела сыночка. Рядом всхлипнула Александра Ивановна. Не отрывая взгляда от затылков новобрачных, они нашли руки друг друга и крепко сцепили пальцы. Матери переживали одинаковые чувства, и взаимная поддержка была исключительной, особенной — как у двух пострадавших, ограбленных одной и той же бандой.

* * *

Встреча новобрачных в Доме свадебных торжеств, поздравления, рассадка гостей за отлично сервированные столы — все прошло безупречно. Но особенно им повезло с тамадой Глебом Глебовичем Самохваловым. Его благообразная внешность всем была смутно знакома, но мало кто вспомнил, что видел Самохвалова на вторых и третьих ролях в кино. Раскатистый бас и театральный шепот Глеба Глебовича были слышны в самых дальних углах. Он импровизировал, не давал паузам затянуться, а гостям отвлечься, и удачно шутил, и пафосно вещал. Предоставляя слово для тоста, тамада с такой легкостью произносил имена сергей петровичей, яков михалычей, тань, оль и прочих, что можно было подумать, он знает их всю жизнь, а не секунду назад вычитал на заготовленной шпаргалке.

Успешно стартовав и преодолев первую высоту, свадьба набирала обороты. Участники банкета, слегка разогретые спиртным и утолившие голод щедрыми закусками, чувствовали себя превосходно. Родители-организаторы уже не переживали за ход действа, жених и невеста были рады, что их просьба выполняется и команда «Горько!» не сотрясает воздух. Гости, которых не мучили натужными обрядами, знакомились, общались и создавали ровный гул компании — «хорошо сидим».

В перерыве менялась сервировка перед горячими блюдами, молодежь отправилась танцевать, кто-то подходил лично поздравить новобрачных, большинство народа пребывало в броуновском движении: отыскивали знакомых, которых не успели поприветствовать до банкета. Татьяна представляла Бориса многочисленным родственникам. Она не нашла определения для его статуса — жених? будущий муж? близкий друг? — и поэтому с помощью интонации в слова «это Борис» постаралась вложить максимум информации.

— Татьяна Петровна, можно вас на минуточку? — отозвала ее в сторонку Лена Самохвалова, менеджер заказа.

На лице девушки, до сего момента успешно руководившей армией официантов и помощников, было написано отчаяние.

— У нас проблема, — заикалась она, — понимаете, Глеб Глебович… он… у него… я всегда ставлю перед ним бутылку с водкой, в которой на самом деле чистая вода. Но кто-то подсунул ему настоящую водку. Он наклюкался. Артист погорелого театра!

Татьяна на собственном опыте знала, к чему приводит ошибка с напитками.

— Глеб Глебович не сможет дальше вести банкет? — уточнила она.

Лена отрицательно помотала головой и постаралась взять деловой тон:

— Это целиком наша вина. Вы вправе предъявить претензии по выполнению заказа.

— Где сейчас Самохвалов? — перебила Таня.

— В медпункте.

— Приступ? — испугалась Таня.

— Запой. Я его с одним нашим работником и ящиком водки держу. Пока не отключится, Самохвалов будет травить актерские байки. У дверей стоит охранник. Я вам обещаю! — Голос у Лены сорвался. — Обещаю, что его не выпустят! Но, Татьяна Петровна, нам нужно срочно найти замену. Давайте вызовем грузинского тамаду? Через час он будет здесь.

— Нет, это не выход.

Татьяна повернулась к толпе гостей. Останавливала взгляд на возможном кандидате и тут же его забраковывала: один не умел связно говорить, другой картавил и шепелявил, третий уже дошел до стадии предыдущего тамады, четвертого, пятого она не знала, шестой стеснительный, седьмой развязен во хмелю…

Андрей, решила она. Отец родной не откажет, и коль он руководит большим коллективом, то и со свадьбой справится.

Отца родного, которого они с Леной отыскали и посвятили в проблему, перспектива быть тамадой не вдохновила.

— Мы с вами поговорим о качестве обслуживания при окончательном расчете, — пообещал Андрей менеджеру Лене.

Он повторил Татьянин маневр — стал искать глазами кандидата среди гостей.

— Таня, а что, если Дылду попросить? — предложил Андрей.

Ольга вначале заартачилась — раньше предупреждать надо. Вокзал народу пригласили, а как что, сразу Дылда.